– Ты уверен, что оно того стоит? – спросил Аргус, приблизившись и вынуждая меня поднять-таки на него взгляд.
– Все так отчаянно желают, чтобы я побывал в этих Гробницах, что мне теперь уже не хочется их разочаровать.
– Я думал, тебе не нравится плясать под чужую дудку.
– Не нравится, – согласился я. – Но больно уж музыка забавная.
Аргус прищурился:
– Все надеешься найти свои абстрактные «ответы»?
– Отчасти, – вздохнул я и сам понял, насколько лукавлю. – Хотя на самом деле горю желанием положить всему этому конец. Мне до смерти надоели игры, жертвами которых становятся либо невинные, либо близкие мне люди. Я устал и хочу, чтобы меня оставили в покое.
– И как путешествие к Гробницам поможет это исправить?
Я помедлил, прежде чем сказать:
– Мекет верил, что они смогут усмирить бушующий внутри меня ураган.
– То есть, лишит тебя сил?
– Ну… да, пожалуй. – На самом деле я не рассматривал этот вопрос с такой стороны, лишь интуитивно доверился мнению старшего брата, не вдаваясь в подробности.
Однако Аргус, похоже, продумал все за меня:
– И когда это случится, ты уже подумал о том, что останется?
Услышав вопрос, я захлопал глазами:
– В смысле?
– Тени – то, что делает тебя собой, Риши, – вкрадчиво заявил бывший страж. – Убрать их – значит лишиться части собственной души. Большей ее части. Это ты, надеюсь, осознаешь?
– А тебе какое дело до моей души?
Однако мне не повезло услышать ответ: СиОБи, решив наконец выбраться из глубин внутреннего мира, поспешил продемонстрировать плоды трудов своих, для чего спроецировал на крышку стола схематичное изображение карты с прочерченным по ней пути.
– Маршрут проложен, господа! И пусть задача стояла не слишком уж сложная, я все-таки немного горд собой.
– Ты молодец, СиОБи, – улыбнулся роботу я, а после склонился над картой и присвистнул. – М-да, тот еще лабиринт.
– На то и был расчет, как я понимаю, – откликнулся лакей. – По всему видно, что те, кто выбирал место для этих самых Гробниц, серьезно подошли к своему делу. Они не хотели, чтобы разнообразные праздные зеваки забредали на их территорию. Не будь на инфочипе дополненной навигационной базы Ядра, все мои усилия пропали бы втуне.
– Похоже, Желтый Малыш основательно готовилась.
– Возможно, мастер. Но я проверил подписи и обнаружил, что вовсе не она оставила на чипе координаты.
Оторвавшись от изучения ломанной кривой, представлявшей собой дорогу сквозь скопления и туманности Ядра к маленькому невзрачному шарику под названием Шуот, я в недоумении уставился на лакея:
– А кто же тогда?
Если прежде СиОБи выглядел лишь слегка самодовольным, то после моего вопроса его мнение о собственной значимости вознеслось до небес, вылившись в снисходительный ответ:
– Всем нам хорошо знакомая личность по имени Рас Гугса.
А вот это уже было неожиданностью похлеще скачанного в память содержимого инфочипа и дружелюбного бывшего серого стража! Я даже сперва подумал, что ослышался, настолько невероятным виделось это совпадение.
– Кто, ты сказал?
СиОБи утвердительно махнул своей шарообразной головой:
– Да, вы расслышали правильно. Доктор Рас Гугса, тот самый, что работал на Орден куатов девятнадцать лет назад, тот самый, что был убит Мекетом Динальтом, тот самый, из-за которого мне пришлось провести на Яртелле без малого два десятилетия, тот самый…
– Можешь не продолжать!
– Хорошо. Так вот, именно он был изначальным держателем сей информации, пока она не попала в загребущие лапки Желтого Малыша. И, складывая одно с другим, мастер Риши, полагаю, не трудно прийти к выводу, кто именно эту информацию Малышу доставил.
Ответ напрашивался лишь один:
– Мекет.
– С вероятностью в девяносто девять и девять процентов.
Похоже, не все разработки Гугсы, что тот проводил в своей ледяной пещере, у моего братца хватило мужества уничтожить. Или он решил, что данные такого рода окажутся для него своеобразным путем к отступлению, или же подкупил Желтого Малыша, чтобы та несильно возражала, изображая из себя мою няньку. Так или иначе, он точно знал, что сведения о Гробницах хранятся на чипе и именно ради них устроил гонки на выживание против Черной эскадры. И как обычно обо всем молчал.
У меня не хватало сил, чтобы как следует обидеться, отчего ограничился лишь горькой усмешкой.
– Даже после смерти он умудряется опережать меня на шаг.
– Или же был уверен, что ты способен дойти до всего самостоятельно.
Я все же рискнул взглянуть на Аргуса, произнесшего последнюю фразу, но не увидел в его лице ни малейшего намека на издевку. Как будто он и вправду старался меня ободрить. Непостижимая неожиданность.
– Жаль, я той же уверенности не ощущаю. – Вновь повернувшись к роботу, я попросил его: – СиОБи, скажи-ка, а помимо подписи Гугсы, еще какие-нибудь упоминания о нем на чипе имеются? Может записки какие или статьи?
Ответ лакея последовал незамедлительно:
– О, да, мастер Риши. И записки, и статьи, и даже парочка трактатов по эзотерике, что, если позволите высказаться, совсем уж как-то антинаучно.
Аргус хмыкнул, а я попросил не в меру критичного взломщика:
– Покажи их.
– Вы уверены? По-моему, подобной вульгарной писаниной даже вечно все романтизирующих адептов Палвы развлекать было бы стыдно. Сплошная лженаучная околесица.
– СиОБи, пожалуйста, покажи мне эти статьи.
Он уступил, а я, не спросив разрешения хозяина, уселся за стол и погрузился в изучение документов.
Стоило признать, что слова лакея, охарактеризовавшие работы Гугсы, как нечто весьма далекое от науки, в какой-то мере можно было счесть справедливыми. Пробегая глазами записи опального доктора, я то и дело натыкался на отрывки из легенд, принадлежащих некогда великим, но давно уже утратившим этот статус расам Галактики. И ладно бы гениальный генетик, коим Гугса всегда считался, просто увлекся собирательством и анализом мифов. Глядя на его труды, несложным оказалось прийти к выводу, что он попросту пытался увязать воедино с трудом сочетающиеся сведения, притом непросто увязать, а вывести на их общей основе самые нелепейшие теории, кое-какие из которых, к слову, склонялись к тому, что Тенями могут манипулировать далеко не одни только лейры.
Прежде не проявлявший к происходящему особого интереса, Аргус, видимо, заметив потрясение, победившее все прочие эмоции на моем лице, спросил:
– Для тебя это действительно важно?
Лишь на мгновение оторвавшись от текста, я воззрился на бывшего стража, будто на сумасшедшего:
