Книга Медная чайка - Екатерина Соболь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
– Ух ты, – шепотом сказала мама, вглядываясь в лицо Тени. – Ты помогла сразу двоим из моих детей, пока меня не было. Я даже не думала, что ты на такое еще способна.
– А кому, кроме меня? – ревниво спросила Гвен. – Ивару?
– Нет. – Мама улыбнулась шире, и Тень хмуро улыбнулась в ответ. – Нилу. Он еще младенцем остался совсем один, и я нашла его. Он на год младше тебя, но тебя со мной еще не было. Мне показалось, у него совсем нет способностей к магии, и я не стала оставлять его у себя. Поблизости жила очень милая одинокая женщина, которая мечтала о детях. Я его подарила ей вместе с именем – мне всегда нравилось давать своим детям необычные имена.
– Очень сладкая история в духе золотых волшебников, – ядовито пробормотала Тень, но без прежней ненависти. – Брошенный ребенок, которого передаривают, как пару лаптей. Та милая женщина, кстати, погибла из-за него: когда Ястребы пришли за детьми, она защищала его, кричала, дралась, и Ястребы убили ее.
– Потому что она была хорошей матерью и любила его.
– Это только доказывает, что любовь не такая уж безопасная и уютная штука, – упрямо сказала Тень, и мама виновато улыбнулась ей. – Все на свете всегда заканчивается, жизнь полна разочарований, любовь приносит страдания. Но люди прощают друг друга не потому, что идеальны, а потому что по себе знают, каково быть сердитым и печальным и часто ошибаться.
Гвен запоздало поняла: они стали лучше выглядеть, как будто время пошло вспять и они молодели с каждой минутой.
– Прости меня, – неловко, отрывисто сказала мама. – Что заперла тебя. Это было…
– Ужасно. Высокомерно и жестоко, прямо в моем духе, – слабо улыбнулась Тень и посерьезнела. – И ты меня прости. Я сделала много плохого, и некому было сказать мне, что это плохо. Я по тебе скучала.
– Я по тебе тоже, – шепотом сказала мама.
На вид им теперь было лет по семнадцать. Сияние уже пропитало их до ног, слабое, мерцающее, как свет звезд. Человеческими оставались только лица.
– Мы уходим, – тихо сказала Тень. – Остров все-таки рухнет – я раскрошила платформу, на которой он стоит. Сейчас опять начнется.
– Тогда перенеси всех куда-нибудь, – прошептала Гвен.
Ей казалось, что ее сердце крошится от грусти, прямо как этот дурацкий остров. Тень вдруг тихо, звонко засмеялась и покосилась на нее.
– Ох, Гвендолин. Знаешь, ты не очень-то и нужна была в этой истории. Я рассматривала самые разные варианты будущего, и Империя должна была пасть при любом раскладе, я же не дура, чтобы ставить на нее, – империи всегда рушатся. Со спасением золотых земель Нил, Райлан и Ларри справлялись без тебя, даже с сестрой мы чаще всего мирились – я сотни лет готовила для этого почву. Но во всех вариантах будущего и дети, которые вышли из Селений, и дети Ястребов погибали самыми разными способами, терялись в истории, как мусор. До них никому, в общем-то, нет дела, даже их родителям. Взрослые в своей войне потеряли детей и не заметили. Но это – единственное будущее, в котором они спасаются и живут дальше, поэтому я их в одном месте и собрала. Я не люблю детей, но сестра любит, и это была моя уступка. Подарок. Жест доброй воли. – Мама улыбнулась, и Тень неловко улыбнулась в ответ, продолжая то и дело коситься на Гвен. – Победу одерживали и без тебя, но ты спасаешь детей – прямо как твоя драгоценная мамаша.
Гвен тут же раздулась от гордости, и мама свободной рукой нежно коснулась ее щеки. Прикосновение было прохладным и серебристым.
– Умница. Ты – мой последний ребенок, детка. Я правда тебя любила.
– Я знаю, мама, – тихо сказала Гвен и потянулась следом за ладонью, но мама уже убрала руку, прикоснулась к своей груди и вытащила оттуда мерцающую серебристую звездочку.
– Прощальный подарок, – тихо сказала мама и приклеила ее Гвен на запястье. – Будь очень счастлива и не забывай меня.
Звездочка выглядела точно как та, что она подарила когда-то на свадьбу, и Гвен невольно почувствовала себя счастливой. Тогда, передавая подарок, она думала: «Какая жалость, что это не мне», а вот теперь у нее есть своя звезда, которая будет светить ей по ночам.
– Мам, как мне перенести отсюда детей? – спросила она с заложенным носом, стараясь не заплакать: не о детях, а о своей матери, о детстве, которое сейчас закончится навсегда.
– Ты сама знаешь как. Я же говорила: ты волшебница ничуть не хуже меня.
– Даже немного лучше, – встряла Тень, и мама ласково засмеялась. – Серьезно, Гвендолин. Ты моя племянница и, надеюсь, не настолько тупая, чтобы не справиться с простой задачей. – Тень глубоко вдохнула, и ее лицо полностью залил серебряный свет. – Ох, какая это была интересная жизнь. Но очень, очень долгая. Пора бы и отдохнуть, а?
– Да, – сказала мама. Сияние сделало ее лицо таким же нечетким, как у сестры, и теперь их невозможно было различить. – Ты же помнишь, как меня зовут, да?
– Конечно, – очень тихо ответила Тень. – Назови мое имя, и я назову твое.
Они качнулись друг к другу, соприкоснулись лбами и одновременно что-то шепнули. А потом закрыли глаза, и серебро вспыхнуло так ярко, что Гвен зажмурилась.
Когда она открыла глаза, никого рядом не было, только серебряные искры кружились в воздухе и медленно оседали на землю. Над островом вышло солнце – его перестала закрывать тень, и дети зажмурились. В этом свете особенно хорошо стало видно, как вода катится по улицам, пропитывает ткань одежды, поднимается выше, до пояса. Гвен встала и, с трудом передвигая в воде ноги, пошла к остальным. По голеням то и дело били камешки, которые несло потоком. Земля снова начала мелко, часто дрожать.
Ульвин завороженно таращился на залитый водой и светом остров из-под ее воротника, и Гвен заплакала, сама не зная, от грусти по маме или от радости, потому что она и правда догадалась, как всех спасти. Нужно просто сделать то, что она делала в Селении много-много раз: утешить всех без всякой магии. Настало время для маленького, самого последнего чуда.
– Меня зовут Гвендолин, – хрипло сказала она.
И со всей силой своей грусти и радости пожелала, чтобы ее поняли все, даже Ястребы. Когда говорила Тень, ее ведь все понимали, – похоже, она общалась на каком-то своем языке, языке печали, который ясен каждому.
– Я дочь волшебницы, но я все еще ничего не могу сделать, чтобы остров не тонул. – Дети заплакали громче, и она тут же прибавила: – Но вы можете. Волшебство – в вас, и вам не нужен волшебник, который всех спасет. Вас оставили тут, как что-то ненужное, но это не так. Вы все разные и вы все – особенные. И даже если вас не любят родители, вы сами можете любить кого хотите: их, или кого-то еще, или себя. Вы этого заслуживаете. Так что просто возьмите всю свою радость, и грусть, и надежду, и ярость, и постарайтесь изо всех сил захотеть отсюда убраться. Желания достаточно. А я воображу место, куда нам надо попасть. Это я умею, можете мне поверить.
Ее голос был громким и ясным, его, наверное, услышали во всех концах острова, даже если кто-то не успел сюда добежать. Маленькие Ястребы, кажется, тоже ее поняли, во всяком случае, смотрели так, будто понимают.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Медная чайка - Екатерина Соболь», после закрытия браузера.