При Грозном в Тетради дворовой, закрепившей состав Государева двора, княжеский список князей Ростовских стоял на первом месте, выше списка князей СуздальскихШуйских. Ростовский дом отличался исключительной знатностью, а кроме того, его члены раньше прочей суздальской аристократии перешли на службу в Москву. Это должны были учитывать московские государи.
Царь Борис при коронации первому даровал боярство князю Михаилу Катыреву-Ростовскому. Перед кончиной он вверил высшее командование этому боярину.
Князь Василий Шуйский считал, что Растрига значительно упрочил бы свою власть, если бы женился на православной боярышне из княжеской семьи. Выбор самого царя Василия был примечателен. 17 января 1608 г. государь сыграл свадьбу с княжной Марией Буйносовой-Ростовской. Отец царской невесты, боярин князь Петр, погиб от рук мятежников. Невеста была, по тогдашним понятиям, сиротой.
На свадьбе дружками жениха были Михаил Скопин и Иван Крюк-Колычев, дружками царской невесты — Иван Пушкин и князь Никита Хованский. Жены этих двух дворян были свахами невесты.
Родня царицы была «худородной». По случаю праздника брат царицы Иван Чепчугов был произведен в думные дворяне и приближен к особе государя. Дворянин Василий Янов, «Шуйскому по жене племя», получил чин думного дьяка.
На свадебном пиру в качестве боярина новой царицы выступил самый знатный из Ростовских князей — Василий Лобанов. Монарх отличил своего шурина, князя Ивана Буйносова. В списке «ушников» (доносчиков) царя Буйносов назван в числе самых близких к монарху лиц — «Шурин князя Василья Шуйского сидел у кушанья», иначе говоря, исполнял обязанности кравчего. На думный чин кравчего мог претендовать только царский любимец.
Брак с Буйносовой доказывал, что государь искал опоры у родни — клана князей Ростовских. Конечно, эта знать ограничивавшая власть Грозного, не отказалась от своих претензий и при Шуйском. В опричнину лишились головы князья Александр Горбатый-Суздальский, боярин Андрей Катырев-Ростовский, боярин Семен Ростовский, Федор Троекуров-Ярославский. Царь Василий Шуйский весной 1608 г., при первом же кризисе, подверг опале князя Ивана Катырева и князя Ивана Троекурова. Эти двое были самыми знатными в роду Суздальских князей. Их ближайшие предки служили в боярах, а потому они сами претендова ли на высший думный чин. Однако Шуйский не дал боярства ни Катыреву, ни Троекурову.
В 1609 г. вождем оппозиции, пытавшейся низложить Шуйского, стал князь Роман Гагарин-Стародубскии.
Факты подобного рода свидетельствовали о том, что положение новой династии оставалось непрочным даже после двух лет правления.
При Грозном оппозиция лишь однажды рискнула вы ступить против его произвола. При царе Василии знать не раз заявляла о своих требованиях.
Со времени смерти Сигизмунда II предметом дипломатических переговоров между Россией и Речью Посполитой был вопрос о личной унии двух славянских государств.
В периоды бескоролевья на польский трон претендовал сначала Грозный, потом его сын Федор, Борис Годунов и даже Лжедмитрий I. В свою очередь, польские дипломаты добивались утверждения на московском троне представителя польской династии. После смерти царя Федора свою кандидатуру на русский престол выдвинул Сигизмунд III.
Последний раз Боярская дума обсуждала проект унии в 1600 г. В составлении проекта непосредственно участвовал царь Борис.
С воцарением Василия Шуйского польская партия не исчезла. Ее вождь Мстиславский и другие влиятельные бояре искали случая возобновить переговоры о заключении унии, надеясь таким путем добиться прочного мира с Речью Посполитой, прекращения польской помощи мятежникам и завершения гражданской войны.
Иван IV безмерно возвысил Ивана Мстиславского, поставив его во главе думы. Сын боярина Федор наследовал от отца его пост. Знатные бояре литовского происхождения испокон веков переписывались со своей родней в Речи Посполитой, и даже Грозный ничего не мог с этим поделать. В 1609 г. Ян Сапега громил из пушек Троице-Сергиев монастырь, а Федор Мстиславский посылал втайне грамотки «другу и брату» Сапеге, просил его «писать о своем здоровье» и выражал надежду, что ему, боярину, «даст Бог очи твои в радость видети».
Гедиминовичи не без основания полагали, что передача короны члену польской королевской династии упрочит их исключительное положение при московском дворе.
Ввиду постоянных военных поражений оппозиция в думе пришла к выводу о необходимости сместить царя Василия. В январе 1607 г. бояре тайно, через посла князя Григория Волконского, предложили Сигизмунду III передать царский трон королевичу Владиславу.
После возобновления мирных переговоров в Москве в начале лета 1608 г. бояре, по словам поляков, вновь обратились к королю с тайным предложением об устранении Шуйского и избрании на царство Владислава. Инициатива исходила от польской партии в Москве.
Придворный летописец Романовых сообщает наиболее подробные сведения о заговорах против Шуйского. Но он становится вовсе не многословным, коль скоро возникает необходимость объяснить, кому бояре намеревались передать престол. Для Романовых вопрос об избрании Владислава был щекотливым. В момент составления летописи Владислав, законно избранный московским Земским собором, все еще носил титул царя и великого князя Московского.
Слуга Мнишека записал в Дневнике 1 (11) июня:
«Пришли вести, что все бояре покинули царя Шуйского и встали в поле, и говорили, что только мир при нем остался».
Приведенное известие следует сопоставить с записью «Нового летописца». В конце мая 1608 г. царь Василий собрал рать и отдал приказ о выступлении против «вора».
Дмитрий Шуйский незадолго до того был разгромлен под Волховом. По этой причине пост главнокомандующего достался Скопину. Однако в самом начале похода Шуйский отозвал Скопина с речки Незнань в Москву. Предлогом послужила измена: «в полках же нача быти шатость, хотя царю Василью изменити князь Иван Катырев, да князь Юрьи Трубецкой, да князь Иван Троекуров и иные с ними».
Ни один из «изменников» не имел воеводского чина.
Сохранилась Разрядная запись о походе Скопина на Незнань. Она датирована 29 мая. Слуга Мнишека записал в Дневнике 5 (15) июня: «Дня 15. Дано знать, что в столичном городе Москве начался большой мятеж, в котором сражаются между собой одни за Шуйского, а другие ни за ту, ни за другую сторону». Слова насчет «большого мятежа» и всех бояр, покинувших царя, кажутся большим преувеличением. Но утверждение, что в думе «сражаются» те, кто за Шуйского, с теми, кто ни за царя, ни за его противников, отразило истинное положение дел.
Заподозренные в измене были арестованы, доставлены в Москву и подвергнуты пытке. Шуйский не мог осудить лиц, принадлежавших к высшей знати, без боярского суда.
Бояре же твердо стояли на том, что царь не должен «мстить» аристократии. Государю пришлось ограничиться служебными перемещениями. Князь Иван Катырев был отправлен первым воеводой в столицу Сибири Тобольск, князь Иван Троекуров попал на воеводство в Нижний Новгород, а князь Юрий Трубецкой — в Тотьму.
