Известность имели также Лубоцкий (Загорский), Гинзбург (Д. Кольцов), И. Айзенштадт (Юдин), Л. Айзенштадт (Левинсон), С. Гожанский (Лону), Л. Иогихес (Тышко), Гершуни (Герш Исаак Ицков), Кравчинский (Степняк), В. Богораз (Тан), Качура (Качуренко), Литвин (Седой), В. Таратута (Виктор)…
«“Обнаженный меч революции” — Ф. Э. Дзержинский, был по всем данным 1/4 евреем и был женат на чистокровной еврейке» (Г. Климов. Божий народ. 1999).
«Вероятно, Дзержинский ценил своих ближайших сотрудников-евреев. Из четырёх помощников Дзержинского на посту председателя ОГПУ трое были евреями — второй заместитель председателя Г. Г. Ягода, секретарь председателя В. Л. Герсон и особоуполномоченный при председателе М. М. Луцкий… В молодые годы он (Дзержинский) был близко знаком со многими деятелями Бунда… В автобиографии Дзержинского можно встретить ряд свидетельств того, как бундовцы и даже еврейские контрабандисты неоднократно помогали молодому Дзержинскому бежать за границу…» (Л. Кричевский. Евреи в аппарате ВЧК-ОГПУ в 20-е годы / Евреи и русская революция).
В феврале 1918 года Зинаида Гиппиус делает запись в своём дневнике о будущем Брестском мире: «…Наша делегация (оказался-таки 1 русский плюс 8 штук жидов) уже в Бресте. Ей велено принять всякий мир…».
Запись от 6 марта 1918 года: «…На днях всем Романовым было повелено явиться к Урицкому — регистрироваться. Явились. Ах, если б это видеть! Урицкий — крошечный, курчавенький жидочек, самый типичный нагляк. И вот перед ним — хвост из Романовых, высоченных дылд, покорно тянущих свои паспорта. Картина, достойная кисти Репина!..».
Вот как З. Гиппиус оценивает большевистскую реформу русского языка: «Ввели слепую, искажающую дух языка орфографию. (Она, между прочим, дает произношению — еврейский акцент!)…».
Первого сентября 1918 года Зинаида Гиппиус записала: «…Мы только теперь вступили в полосу настоящего террора…». Большевики «не претендуют брать и расстреливать виновных, нет, они так и говорят, что берут “заложников”, с тем, чтобы, убивая их косяками, устрашить количеством убиваемых…».
Октябрь 1918 года: «…Обеими руками держу себя, чтобы не стать юдофобкой. Столько евреев, что диктаторы, конечно, они…».
В январе 1919-го года Зинаида Гиппиус пишет: «…В октябрьские торжества висели полотнища с хамской рожей и хамскими словами внизу, хамски и жидовски начертанными…».
В книге «Лев Троцкий» (автор-составитель Л. Михальчук, 1998) говорится:
«В первые годы советской власти множество евреев оказалось на высоких постах в армии, партийных и советских органах. Причина этой диспропорции не совсем ясна. Не одни евреи оказались в такой диспропорции: поляки и латыши тоже были представлены в верхних эшелонах власти относительно большим, чем русские, числом; этого, однако, нельзя сказать про все угнетённые и приниженные в недавнем прошлом народы. Относительно высокий процент интеллигенции тоже не объясняет повышенную активность евреев. Остаётся допустить, что отмена черты оседлости (которая ведь не была для евреев национальной территорией, как, скажем, Армения для армян) и первое за всю историю рассеяния полное уравнение в правах с “коренным населением”, вместе с угрозой со стороны открыто антисемитских белых сил, привела евреев в небывалое возбуждение…».
Но здесь скорее имеет место другая причина: революция открыла не просто двери, а широкие ворота для гешефта в политике, администрации, военном руководстве. Вспомним, что Великая Отечественная война почему-то не вызвала «небывалое возбуждение» среди евреев.
И в этой мысли утверждаешься, читая заявление Троцкого на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) от 18 апреля 1919-го года, где Троцкий признавал, что огромный процент работников прифронтовых ЧК, прифронтовых и тыловых исполкомов и центральных советских учреждений составляют латыши и евреи, что процент их на самом фронте сравнительно невелик и что по этому поводу среди красноармейцев ведётся и находит некоторый отклик сильная шовинистическая агитация.
Интересный момент: в 1919 году стали организовываться еврейские воинские части, для чего была создана специальная еврейская военная секция (еввонсек), но призванных она распределяла по общим войсковым частям, что привело к появлению постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) от 6-го августа 1919-го года: «Советовать Центральному Комитету сосредоточить еврейских красноармейцев в отдельных подразделениях из-за господствующего в армии антисемитизма». В результате еврейские части так и не были организованы, видимо, возникло сомнение в их боеспособности или просто не хватило желающих отдать свою жизнь за полное освобождение евреев из «тюрьмы народов».
На основе данных 1922 года известно, что количество большевиков на тысячу человек населения составляло: у русских — 3,8 человек, у украинцев — 0,94, у белорусов — 1,67, у евреев — 7,2.
В. Кожинов пишет:
«…В 1922 году, к IX съезду, в большевистской партии, насчитывающей 375901 человек, евреев было… немногим более 5 %… Какое уж тут “еврейское засилье”! Однако совсем другое обнаруживается при обращении к более высоким уровням “пирамиды” власти: так, среди делегатов съезда партии евреев было уже не 5 %, то есть один из двадцати, а один из шести, в составе избранного на съезде ЦК — более четверти членов, а из пяти членов Политбюро ЦК евреями были трое — то есть три пятых!
Отметим, что после Октябрьской революции часть российской сионистской организации “Поале Сион” в виде “Еврейской коммунистической партии” в конце концов влилась в ряды Коммунистической партии Советского Союза, превратившись в Еврейскую секцию (Евсекцию) КПСС, учреждённую в период, когда Сталин был наркомом по делам национальностей…Евсекция просуществовала довольно долго, но большинство её ведущих деятелей были ликвидированы в ходе “чисток” 1930-х гг.» (В. Лакер. История сионизма. Крон-пресс, 2000).
Но «История сионизма» здесь допустила небрежность: до 1952-го года в Советском Союзе коммунистическая партия именовалась, как Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) — ВКП(б).
Отметим также, что после революции в России был создан «Еврейский комиссариат», председатель которого, Диманштейн, пообещал, что Палестина будет построена в Москве.
Именно так и развивались события до 1937 года: «…антисемитизм был объявлен вне закона. Среди большевистских вождей было немало евреев…» («История сионизма»).
Дуглас Рид («Спор о Сионе»), продолжая эту тему, пишет: «В 1920 году, судя по официальным большевистским публикациям, из 545 членов руководства партийных и правительственных инстанций 447 были евреями. Американский еврейский журнал “Опинион”… сообщал в 1933 году, что евреи занимали почти все должности советских послов и что в Белоруссии 615 всех официальных лиц были евреями; в том же журнале отмечалось, что еврейская доля в населении (тогда 158 400 000) была “менее двух процентов”. Если эта цифра верна, то число евреев в советской России составляло тогда менее 3 миллионов. В том же 1933 году, еврейская газета “Jewish Chronicle” сообщала, что одна треть всех евреев в России занимала официальные должности в государственном и партийном аппарате; если это верно, то тогда действительно не может быть никаких сомнений, что они составили новый правящий класс страны после уничтожения прежнего».
