— За это ты умрешь сто раз, — сказал он, хватаясь за букву. Скользя по краю платформы, Чаймз инстинктивно уцепился за оголенный провод, по которому шел электрический ток. Едва его металлическая рука коснулась провода, как вспыхнул голубой огонь, и пальцы намертво сжались в кулак. Чаймза трясло и колотило о стену, зубы у него скрипели, не пуская предсмертный крик, а стальная рука еще крепче сжимала провод.
Залиан, схватившись за горло, с воплем упал на колени. Он словно тоже испытывал нечеловеческую боль и готов был протянуть Чаймзу руку помощи, но Спайс оттолкнула его.
— Натаниэл, ты ничего не можешь для него сделать. Уходим.
Она оттащила доктора поближе к краю платформы, где воздух не был так наэлектризован.
Бритоголовые, лишившись своего вождя, совершенно потерялись. Некоторые старались подойти к Чаймзу поближе и смотрели на его почерневшее тело с открытым в безмолвном крике ртом, чем не преминули воспользоваться люди Залиана, которые обрушились на оторопевших врагов всей своей силой.
Чуть дальше Роберт тер затылок и пытался встать на ноги, но стоило ему немножко напрячься, как все шло кругом перед его глазами. Как сквозь туман он видел дерущихся людей, слышал стоны и крики. Неужели Чаймз действительно исчез в небесном огне? Что же все-таки происходит? Он растерянно хмыкнул. Черт возьми... Роберту в конце концов удалось сесть. Снег падал на нейлоновую куртку и таял, пока он пытался вспомнить, где он. Через несколько минут все встало на свои места. Он все вспомнил и тут же совершил непростительную глупость. Он пожелал опереться спиной на букву “Т” и полетел вниз, совсем как ныряльщик с лодки.
Сражение закончилось. Оставшиеся в живых члены ордена Новая Эра, покинутые своим вождем, бежали кто куда. К счастью, несмотря на непредвиденные обстоятельства, почти ничего трагического не произошло. Залиан сидел на полу, прислонившись к ограде, и смотрел, как Сара постепенно приходит в себя. Она открыла глаза, и он обнял ее.
— Я только хотел... чтобы ты всегда была со мной... здесь.
Сара посмотрела ему в лицо, и он улыбнулся, крепче прижав ее к себе и легко касаясь губами лба девушки. Ее взгляд сказал ему все. Сара ласково поцеловала его в ответ.
Что-то надавило ей на ребра. Сара удивленно посмотрела вниз и увидела, что из груди Залиана торчит обломок железной стрелы. Когда она опять посмотрела ему в глаза, доктор уже ушел из жизни.
— Кто-нибудь даст мне руку? — взмолилась Роза, сидя на букве “Т”. Туфли Роберта, к счастью, застряли в металлических подпорках, и Роза изо всех сил держала его за уши, сумев схватиться за них, когда Роберт кувыркнулся с башни. Каждые три секунды Роберт испускал дикий крик. Когда к Розе подошли Ли и Спайс, она наклонилась к нему и насмешливо проговорила:
— Теперь я знаю, зачем Бог наградил нас этим атрибутом. Хорошо, что твоя мать не пришпиливала их, когда ты был маленьким.
— Теперь они вообще будут, как у слона, — чуть не заплакал Роберт. — Хорош же я буду!
В конце концов Ли, Спайс и Розе удалось втащить Роберта на платформу.
— Роза! Смотри! — Симон пальцем показывал на то место, где только что был Чаймз. — Он исчез!
Стальная рука императора все еще цеплялась за провод, а самого его словно вовсе никогда не было. Высоко в небе огромный золотой орел махал крыльями и летал кругами, собираясь навсегда исчезнуть в бледном свете зари.
Роберт тер распухшие уши, когда появился констебль Баттерворт и строго оглядел всех одного за другим. Потом он достал блокнот.
— Вы арестованы, — заявил он. — Все, что вы скажете, может быть...
Больше ему ничего не дали сказать, просто схватили и уложили на пол.
Двадцать четвертое декабряСреда
Глава 49Отчет Баттерворта
За окном кабинета Харгрива снег лежал, поблескивая, уже три дня, и Харгрив мерз не меньше, чем бедняги под мостом, хотя центральное отопление работало исправно.
— Подожди-ка, подожди-ка минутку. Позволь мне освежить тебе память. В результате таинственных действий, предпринятых неизвестным двадцатого ночью, мы получили утром в воскресенье семь... считай, Баттерворт, семь трупов только у самой башни и еще четыре немного поодаль, один разбитый одноместный самолет и, сейчас уточню, шестьдесят простреленных, Бог знает зачем, стрелами окон. Нас завалили заявлениями о взрывающихся бомбах, о пожарах, о непонятных ночных криках и НЛО. Одна юная девица клянется, что утром в воскресенье, когда она бежала на работу, на нее налетел золотой орел. Так мало этого! Кто-то еще вывел из строя светящуюся надпись на башне! И ты хочешь отделаться вот этой ерундой вместо отчета?
Харгрив бросил в ящик стола тонкую стопку бумаги, сумев расплескать при этом чай, и Баттерворт, подавив улыбку, подал шефу бумажный платок.
— Этим воду не удержишь, как и проклятым университетским дипломом тоже, и ты это знаешь. — Харгрив выпрямился, вновь взял в руки отчет и задумчиво прищурился. — Что-то ты, парень, скрываешь. Я ведь не дурак. И не вчера родился. Кто посадил тебе синяк под глазом?
— Сэр, я уже докладывал вам. Это — результат падения на констебля. Бимсли.
Баттерворт осторожно прикоснулся к больному месту и улыбнулся.
— Бимсли... Чепуха все это! — фыркнул Харгрив, перевернул закапанную чаем бумагу и облокотился на нее. — Давай сначала. Плевать на отчет, излагай по-человечески. — Он провел ладонью по лицу знакомым усталым жестом. — Знаю, это трудно, но представь, что перед тобой не я, а твой приятель. Давай, парень, только честно.
Баттерворт откашлялся.
— Сэр, насколько я понял, был некий мистер Чаймз, одно время пациент психиатрической лечебницы, чье досье наверняка уже у вас. Мой источник сообщил мне, что этот мистер Чаймз имел склонность к появлению на крышах домов и у него была привычка похищать людей с улиц и убивать их в своих любимых местах наверху.
Баттерворт отступил на шаг, довольный своей речью.
— Твой источник? — устало переспросил Харгрив. — Надеюсь, ты его не потерял?
— Он исчез вскоре после того, как передал мне информацию, сэр... Как я указал...
— ...в отчете. Знаю. — Харгрив бросил промокшую бумагу в корзину. — И ты веришь этому источнику? Или это я должен поверить твоей дурацкой истории? Значит, не было никаких гангстерских разборок, никаких ритуальных убийств? Просто был один маньяк, который тихо-спокойно, совершенно один и без всякой посторонней помощи, отлавливал людей, числящихся у нас в пропавших, и вообще бродил по всему городу в поисках жертв? — Он тяжело вздохнул и поерзал в кресле. — Если принять во внимание время смерти всех жертв, ему не хватило бы даже удвоенной скорости “Конкорда”.
Харгрив закрыл лежавшее перед ним досье. Он еще никогда не был так угнетен неудачей, и Баттерворту даже стало его почти жалко. Почти.
