Люциус коснулся губами моих губ. В самом центре мрачнойкаменной цитадели мы поцеловались — сначала нежно, едва касаясь друг друга,потом настойчивее. Люциус положил руку мне на талию, словно заявляя на менясвои права, и поцеловал меня страстно, будто наконец-то смирился с неизбежным.
Я поняла, что пакт будет выполнен.
Люциус отстранился, глядя на меня. В его глаза вернуласьнежность. Я знала, что в Люциусе Владеску еще не один раз проснетсяпринц-воитель, но его жестокость никогда не будет направлена на меня.
— Нас ждет вечность, Антаназия. — В голосе Люциуса звучалипредупреждение и вопрос. — Вечность.
Он давал мне последнюю возможность уйти — и молил, чтобы яосталась.
Я не собиралась покидать его объятия. Откинув голову, ябезмолвно дала согласие, и Люциус нашел точку, где кровь пульсировала быстреевсего. На этот раз он не медлил, и в течение нескольких секунд мы наслаждалисьэтим моментом. Клыки Люциуса пронзили мне шею, и я тихо вскрикнула, чувствуя,как он сильно и нежно вонзает их в вену.
— Я люблю тебя, Люциус, — выдохнула я, чувствуя, как мыстановимся одним целым. — И всегда любила.
Мои клыки вырвались на свободу, боль прошла; горло горело отневероятного, невыносимого удовольствия. Люциус увлек меня на кушетку,подставил шею, и мне показалось самым естественным на свете прижать губы к егогорлу. Он осторожно приподнял мне подбородок, направляя мои клыки кпульсирующей артерии. Я вонзила резцы в плоть, пробуя его на вкус, делая егочастью себя. Люциус застонал и прижал меня к себе так, что мои клыки ушли ещеглубже, и теплая густая кровь хлынула мне в рот, сочетая вкус власти со сладкимпривкусом любви... В этом был весь Люциус.
Нас соединила вечность.
— Антаназия, — прошептал он, лаская меня. — Я тоже люблю ивсегда любил тебя!
Мы заснули в объятиях друг друга, лежа на кушетке передкамином, утомленные и совершенно счастливые. Я проснулась незадолго дорассвета, вспомнив, что мне нужно вернуться домой, a тo мое отречение примут зачистую монету. Однако Люциус, как выяснилось, обо всем позаботился заранее:вампиры-стражники под покровом ночи прокрались в замок Драгомиров и уничтожилизаписку.
Я свернулась клубочком возле Люциуса, опустив голову ему нагрудь, и его руки защищали меня от всего на свете, а пальцы ласкали ранки намоем горле.
Кол, упавший на пол, исчез.
Люциус так и не признался мне, что случилось с этимпроклятым куском дерева, орудием страшного убийства. Может быть, Люциус сжегкол в камине, а может быть, спрятал где-то в замке — на случай, если он вдругснова понадобится.
Меня это не интересовало.
Благодарности
Может показаться, что за книгу благодарить нужно толькоавтора. Однако, закончив роман, я не могу не вспомнить о людях, без которыхникакого романа и не было бы.
Особые благодарности конечно же я приношу своему агенту,Хелен Брейтвейзер, которая не только доказала издательству, что книга достойнапечати, но и поддерживала меня все то время, что ушло на создание книги. Олучшем помощнике я не могла и мечтать.
Я также весьма признательна моему редактору, Гретхен Хирш,за то, что она бережно отнеслась к тексту и не уставала отвечать набесчисленные вопросы новоиспеченного автора. Мне с ней очень повезло.
И конечно же спасибо Лиз Ван Дорен — она первой начала сомной работать.
Наконец, спасибо Кэти Доусон за финальную вычитку.
Что касается моих родных... Я никогда не осмелилась бывзяться за роман, если бы не поддержка моего потрясающего мужа, Дейва. Он нетолько подбадривал меня, но и держал наших буйных отпрысков подальше откабинета, чтобы я могла работать. Моим и его родителям отдельное спасибо запомощь с детьми и за моральную поддержку.
И, говоря о буйных отпрысках, хочу сказать спасибо Пэйдж иДжулии, дошкольницам, которые не могли понять, что же их мать часами делает укомпьютера, но все равно считали ее самой лучшей мамой в мире. Вот это яназываю поддержкой.
