Зверь открыл рот, рыкнул негромко, сдержанно, а затем присел, припал всем телом к земле.
– Конь подан, можно залезать, – сказал Арнвид таким тоном, словно всю жизнь катался на драконах.
Бесстрашно зашагал к огромной лапе, вскарабкался на один из пальцев, придерживаясь за чешуйчатый бок. За ним последовал Шао Ху, мгновением позже оба оказались на спине, просторной, как палуба торгового корабля из Миклагарда, замахали приглашающе.
Ивар заколебался – на чем только не ездил, даже на верблюде, но дракона все равно было боязно. Но вспомнил о том, что он конунг, а на него смотрят дружинники, подхватил мешок и пошел вперед.
Едва не соскользнул на чешуйках размером с ладонь, сердце оборвалось, показалось, что полетел вниз, чтобы позорно хряпнуться мордой оземь. Но как-то удержался, сед рядом с эрилем, что улыбался победно, как будто уже добрался до Гун-гуна и спустил с него шкуру.
Лишь когда на дракона полез Нефритовая Жаба, зверь заволновался, бока его раздулись, а в пузе заклокотало.
– Не сбросит? – дрожащим голосом спросил Нерейд.
– Кто же его знает? – Арнвид пожал плечами. – Хотя не должен, животина-то чародейская…
Сомнения Болтуна выглядели понятными – спина гладкая, за гребень, идущий от загривка до хвоста, станет хвататься только дурак, ибо каждая его пластинка острая, будто нож, так что взлетит зверюга, махнет крыльями, и седоков встречным ветром сдует, попадают наземь, как спелые груши.
Даос уселся у самого основания шеи, сказал что-то, и огромные полупрозрачные лопасти затрепетали. Перекатились мускулы на лапах, дракон приподнялся и с ревом пошел вверх.
– Мама! – заорал Нерейд, но крик его унесло ветром.
Тугой воздушный кулак ударил в лицо, выбил из уголков глаз слезы, но в следующий момент Ивар перестал чувствовать напор, словно оказался под колпаком из прочного стекла. Земля ушла вниз, провалились в бездну верхушки деревьев, и Верхний Куньлунь открылся весь, от ворот Чанхэ до Нефритового источника.
– Красиво, – сказал Кари.
Стена окружала земную столицу Небесного императора со всех сторон, торчали мощные башни. Дальше простиралась холмистая равнина, украшенная «огненными горами» и кольцом Жошуй, что в лучах восходившего солнца казалась потоком расплавленного золота.
– Я же говорил, получится! – у обернувшегося Нефритовой Жабы лицо оказалось на диво самодовольное. – А теперь, клянусь всеми девяноста девятью компонентами истинного эликсира, в путь!
Дракон покачал крыльями и нырнул вниз, как бросающийся со скалы купальщик. Желудок Ивара подскочил к горлу, он в ужасе глядел на то, как приближается земля, павильон, черный зрачок Бездонного колодца… Пришла мысль, что тот слишком мал, что они могут промахнуться!
Вмажутся в землю, и тогда от всех останется большое красное пятно.
В последний момент зверь сложил полупрозрачные лопасти, выдохнул столб золотисто-белого пламени. Тот ввинтился во мрак колодца, осветил каменные стенки, те скачком ушли в стороны.
Хлопнуло, словно поймал ветер очень большой парус, и они провалились во тьму.
Тут не было ничего, ни ощущения полета, ни чувства своего тела, ни тепла или холода. Ничего не касалось лица, даже чешуйчатая спина дракона вроде бы исчезла из-под зада, Ивар словно висел посреди непредставимо огромной бездны, заполненной черным туманом.
– Эй… – попытался позвать он, но звук затих, едва сорвавшись с губ.
Да и были ли они, эти губы?
Вспомнил слова инеистого великана, что тьма это всего лишь отсутствие света, а в следующий момент Ивар зажмурился, хлынувший в глаза багровый свет показался болезненно ярким. Подняв веки, увидел, что летят в клубах желтого дыма, а сверху нависает бугристая поверхность, напоминающая потолок огромной пещеры, и светятся торчащие из нее огромные кристаллы.
– Спускаемся! – крикнул через плечо Нефритовая Жаба. – Я долго его не удержу!
Они пошли вниз, и из клубов выскочила земля, покрытая травянистыми кочками и низким кустарником. Дракон приземлился тяжело, лапы погрузились едва не по пузо, с плеском взлетели и опали брызги густой грязи, стал ощутим густой болотный запах, дурманящая сырость.
– Быстро вниз! – в голосе даоса звучала тревога.
Подгонять никого не пришлось – со спины летучего зверя скатились шустро, как с чужой жены, когда в дверь колотит муж. Успели отбежать на дюжину шагов, шлепая по жиже и проваливаясь по щиколотку, и тут дракон окончательно сбросил чары, принялся вертеть башкой.
В глазах блеснуло недоумение, он махнул крыльями и пошел вверх.
– Получилось! Получилось! – Арнвид чуть не заплясал на месте, хлопая в ладоши и потрясая бородой.
– Погоди радоваться, – Ивар огляделся. – Куда мы хоть попали, и куда идти дальше?
Одна из кочек с чмоканьем пошла вверх, зашевелилась вторая, и из болота поднялась голова, похожая на медвежью, но составленная из переплетения гнилых корней и пучков травы. Из пасти с черными зубами хлынула смрадная желтая жижа, зверь выпростал наружу лапы.
– Вот и хозяева встречают, только не хлебом‑солью, – сказал конунг, глядя на когти, похожие на кривые мечи.
Медведь выбрался целиком, распрямился и пошел в сторону людей.
Глаза его горели подобно болотным огням, с огромной туши текло, словно просидел в трясине тысячу лет. Раскачивался из стороны в сторону, косолапил, но это вовсе не выглядело смешным – тварь была высотой с хорошее дерево, а человека могла раздавить как муху.
– Давай в стороны! – Ивар поднял меч.
Если окружить зверюгу, то будет шанс одолеть, как своре псов кабана или обычного медведя – измотать нападениями с разных сторон, а затем прикончить ослабевшего…
Вылезшая из топи тварь скакнула вперед с проворством горного козла. Конунг едва успел махнуть клинком, как его сшибло с ног. Хрустнули кости, он полетел в сторону, приземлился в кусты, сокрушая ветки. Лицом упал во что-то настолько вонючее, что едва не вырвало, зато быстро вскочил.
Медведь наступал на Арнвида, тот пятился, вскинув руку с мечом, рядом держался Нефритовая Жаба. Нерейда, судя по проклятиям, отбросило в другую сторону, в грязи возился упавший Кари.
Эриль нарисовал руну, та воспарила от его руки, как сотканная из света бабочка.
Зверь раздраженно отмахнулся, отшвырнул ее в сторону, зарычал так, что над топью поднялся смрадный ветер. Сбоку от него появился Шао Ху, нанес удар в высоком прыжке, нога погрузилась в мягкий отвисающий бок.
Медведь повернулся, попытался сграбастать хэшана лапой, но тот уклонился.
Даос скакнул вперед, ткнул посохом в толстую, как колонна, ногу, и на той осталось черное пятно. Тут же отпрыгнул, едва не запнулся, и удар медведя смел его как ветер сдувает облачко дыма.
Мелькнули полы ало-золотого халата, послышался удаляющийся крик, Нефритовая Жаба улетел в туман, вдали хлюпнуло.
