Книга Удар молнии - Дмитрий Казаков

Открыв глаза, я обнаружил, что стою.

В руке я держал пистолет, а вокруг, на залитом кровью полу, валялись трупы.

Их было не очень много – пять штук, три человеческих, один принадлежал хоррандцу – невысокой, но очень массивной рептилии, а пятый – негуманоиду неизвестной мне расы.

Опознание ее затрудняло то, что у негуманоида выстрелом разворотило череп.

В голове у меня было пусто, мозги по первому ощущению пребывали на месте, но то, что называют памятью, отсутствовало напрочь. Вместо прошлого зияла большая черная дыра.

Я даже не помнил, как прикончил этих парней или как тут оказался.

Взгляд на рожи убитых заставил меня отбросить в сторону угрызения совести – рожи были из тех, к которым очень идет полосатая роба с номером на спине.

Но все равно я чувствовал себя как-то неловко – укокошить пятерых и забыть об этом?

В том, что убил их именно я, сомнений не оставалось – пистолет в руке был еще горячим, а на рукоятке нервно моргал огонечек, подсказывающий, что от активной стрельбы аккумулятор готов разрядиться.

Руки действовали сами – одно ловкое движение и оружие спряталось в кобуру под мышкой.

Ого, да я умею с ним обращаться! Это кто же я такой?

Голова при попытке вспомнить отозвалась вспышкой боли. Пришлось этот вопрос отложить и озаботиться другим – где я? Помещение, где расположилось мое бренное тело в компании полдесятка трупов, напоминало заброшенный склад – скудное освещение, какие-то коробки и ящики, покрытые пылью.

Окружающий пейзаж из этого невеселого места виден не был.

Оглядев окрестности, я переключился на трупы. Судя по наглым рожам и зажатому в руках (и лапах) оружию, при жизни эти типы зарабатывали никак не честным трудом.

Что же довело меня до общения с такими плохими парнями? Ведь на полу мог запросто оказаться я сам!

Эта мысль заставила мою спину покрыться морозцем. Но дрожь не помешала испытать удивление при виде странной штуковины, зажатой в длинной лохматой конечности неопознанного негуманоида.

Рукоятка в ней была от стандартного армейского излучателя, а крепилось к ней что-то непонятное, снабженное множеством сенсоров, маленьким экраном и сеточкой, похожей на уменьшенную копию древнего локатора.

Больше всего это напоминало воплощенный бред сумасшедшего изобретателя.

Выдернув диковинный агрегат из мертвых пальцев, я собрался повнимательнее его изучить, но тут краем уха уловил доносящийся издалека вой сирен.

Этот звук вызвал у меня исключительно острое желание оказаться подальше отсюда. Разбираться с полицией, имея рядом полдесятка трупов, вовсе не входило в мои планы.

Пусть я ничего не помнил об этих планах, но был твердо уверен, что пункта "Общение со стражами порядка" там нет.

Сунув находку в карман, я поспешил к выходу.

Обнаруженное за стенами склада так же мало порадовало мое сердце, как блюдо из свинины – ревностного последователя ислама. Низко нависало серое небо, вокруг теснились громадные коробки складов.

Подобный пейзаж вызовет депрессию и у новобрачных.

Около склада, в котором недавно состоялась потеря памяти с летальным исходом, стояли две машины. Вернее, стояла одна, легкий кар цвета спелой малины, из тех, что можно взять напрокат на любой планете Федерации.

Второй, шестидверный микроавтобус, лежал на боку. Медведеподобный тип на водительском месте выглядел удивленным, а изумление его вызвала, скорее всего, большая дырка во лбу.

Похоже было, что тут тоже постарался я. Подстрелил водилу, после чего его приятели попробовали скрыться на одном из складов. Помогло это им так же, как тонущему слону – спасательный жилет.

В душе зародилось нехорошее подозрение, что я тоже зарабатываю на жизнь не честным трудом.

Если не считать таковым массовые убийства, конечно.

Звучащие все ближе сирены побуждали действовать, и я двинулся к кару. Но мысль о том, что к складу ведет одна единственная дорога, и что именно по ней приедут стражи порядка, заставила меня остановиться.

Вот дьявол! Похоже, придется поработать ногами!

Развернувшись, я ринулся в проход между двумя складами. Тут было грязно, воняло нефтью, но зато никто не приставал с криками "Стоять! Оружие на землю!" или "Вы имеете право сохранять молчание!".

Сирены смолкли, стражи порядка добрались до склада. Интересно, как они узнали о перестрелке? До ближайшего жилья, судя по всему, не один километр, и слышать выстрелов никто не мог…

Но вопрос этот был чисто теоретическим, его быстро отодвинули в сторону другие, более насущные. Погони пока не было и это значило, что мою скромную персону не заметили.

Это было хорошо.

Но надеяться на то, что местные полицейские решат, будто громилы сами поубивали друг друга, особо не стоило. Стражи порядка иногда соображают неплохо и могут захотеть перекрыть весь район убийства.

Вдруг в сети попадется какая-нибудь вкусная рыбка?

Я попадаться не собирался и поэтому ускорил бег. Минут через пять успел запыхаться, но к этому времени выскочил из прохода между складами. Дальше, за неширокой речушкой, вяло журчащей среди топких берегов, виднелся город. Передний план состоял из разномастных хибарок, за ними расположились уходящие в облака колонны небоскребов.

Типичный для одной из колоний Федерации город.

Вот только какой это город и какая колония, вспомнить я не мог. Память, в отличие от тела, подчиняться отказывалась.

Перебравшись через речушку по мостику, настолько шаткому, словно его строили для эльфов, я огляделся. В трущобах можно было бы скрыться, будь я одет в лохмотья и грязен как шахтер, в своем же костюме я смотрелся бы там как алмаз в груде навоза.

Меня бы сдали полиции сами местные жители.

Со стороны города нарастал неприятный рокот – оттуда приближался вертолет. Рассчитывать на то, что кто-то решил полетать, чтобы насладиться видами, мне скорее всего не стоило.

Труба коллектора, из которой в речушку неторопливо стекал ручеек густой грязи, оказалась в этот момент очень кстати. Ей я обрадовался больше, чем бутылке хорошего коньяка.

На смрад я не обратил внимания. Когда спасаешь шкуру, куда-то теряются такие вещи как привередливость и брезгливость…

В зловонную полутьму я проскочил до того момента, когда рубящая воздух винтами машина оказалась в зоне видимости. Рокот пронесся над головой и удалился.

Вздох, вырвавшийся из моей груди, почти на сто процентов состоял из облегчения.