Уж и не помню, когда меня последний раз кто-нибудь провожал в аэропорт или встречал там.
Слышу громкий стук в дверь и прощаюсь с мамой, сказав, что позвоню позже, чтобы все обсудить.
– Войдите, – призываю я, удивляясь, почему мой гость просто не распахнул дверь.
Все ведь так делают.
Вошедший Бэннинг выглядит старше и печальнее, чем в эротическом сне, приснившемся мне прошлой ночью. При воспоминании об этом на моих щеках вспыхивает румянец.
Я должна поступить как хороший парень… ой, то есть – как хороший человек.
Встаю.
– Бэннинг, я должна кое-что тебе сказать.
Он перебивает:
– Нет, сначала я скажу. Хочу принести официальные извинения за свои действия. Если я чем-то тебя обидел или заставил чувствовать себя зависимой, то очень сожалею об этом. – Заканчивая речь, Бэннинг стискивает зубы, но при этом он так печален, что я невольно испытываю чувство вины.
– Послушай, Бэннинг, тебе не за что извиняться. Это я хочу извиниться за свое поведение. Мы ведь уже давно шли к этому, потому что… потому что ты мне действительно нравишься, и…
«Ну хорошо, теперь можешь вмешаться и помочь мне выбраться из неловкой ситуации».
Но он молчит и лишь смотрит на меня.
Превосходно.
– Дело в том… просто… ты напугал меня, а когда я боюсь, то становлюсь агрессивной. А насчет иска – это все ерунда. Мне и в голову не придет подать в суд на тебя или на компанию из-за поцелуя, который произошел по взаимному согласию, и…
– Кирби, остановись, пожалуйста. Я не пытаюсь повлиять на твое решение. Я лишь хотел извиниться, и все. Ты говоришь, что я напугал тебя, – и это подтверждает мои худшие опасения и все плохое, что я о себе думал. У меня нет никакого права давить на тебя, пугать и так далее.
– Но…
Бэннинг жестом останавливает меня:
– Мне пора. Хватит об этом. Наши юристы, наверное, обалдели бы, узнав, что я сразу побежал к тебе с извинениями. Ведь это косвенное подтверждение моей вины или что-нибудь вроде того. Но мне плевать. Ты должна была узнать, что я сожалею. – Он прячет руки в карманы. – Я думал, между нами… а впрочем, не важно. Тебя, наверное, обрадует известие о том, что я ухожу.
Я в замешательстве.
– Уходишь? Откуда? Из моего кабинета? Домой? Уезжаешь в командировку? О чем ты? – Нервно притопываю ногой и пытаюсь изобразить улыбку. – Ясность должна стать твоим жизненным кредо, Бэннинг.
Уголки его губ вздрагивают в слабой попытке улыбнуться.
– Я сложил полномочия, Кирби, Для того и собирался совет директоров – обсуждали детали моей отставки. Так что можешь больше не бояться нападений в конференц-зале.
Он поворачивается, собираясь уйти, а я стою, ошарашенная, посреди кабинета.
– Но ты не можешь… это что, из-за нас? Ты не можешь уйти с поста из-за какого-то дурацкого поцелуя. Ты прекрасный директор.
Бэннинг ударяет рукой по двери и стремительно поворачивается:
– Из-за нас, а также из-за моих жизненных устремлений. Я хочу заниматься охраной окружающей среды, а не продажей идиотских причиндалов, названия которых с трудом выговариваю. Планировал подождать еще год, чтобы скопить побольше денег, но после… – Тут он печально улыбается. – Да, кстати, Кирби. Хочу сообщить тебе кое-что. Во-первых, я рекомендовал тебя на свое место. Ты настоящая бизнес-леди. Во-вторых, мне тот поцелуй не показался дурацким. Он был восхитительным. Прощай.
Пока я пытаюсь сформулировать хоть одну дельную мысль, он уходит.
Я снова одна, как была в одиночестве большую часть своей жизни.
Каким-то непостижимым образом я умудрилась дожить до вечера. Новые сотрудники в курсе, что пятница мой последний рабочий день перед отъездом. Они постоянно наведываются в мой кабинет с разными вопросами и миллионами подлежащих рассмотрению и утверждению проектов.
Да, еще звонила Матильда Джеймисон. Председатель правления хотела уведомить меня об уходе Бэннинга, а также о том, что, хотя он и порекомендовал меня на свою должность, они все же решили остановиться на претенденте, имеющем опыт управления компанией.
«Но вас непременно ждет повышение, Кирби. Так держать! Продолжайте в том же духе, и рано или поздно станете старой волчицей вроде меня».
Она произнесла эти слова с гордостью и симпатией, видимо, полагая, что подобная оценка мне должна быть приятна. Самое забавное, что прежняя Кирби была бы этому рада. А я, нынешняя, придающая значение мнению других людей, невольно содрогнулась от подобной перспективы. Матильда сменила пять мужей, и не было на свете ничего, что могло стать для нее важнее карьеры. Ничего и никого.
Разве так я хочу прожить жизнь?
Уставившись на дверь, через которую несколько часов назад ушел Бэннинг, я удивилась отсутствию радости от перспективы скорого повышения. Это ведь то, чего я всегда хотела.
Только вот хочу ли теперь?
Я изрядно запыхалась, пока добежала до книжного магазина. Из-за всех этих волнений почти забыла о встрече со Стивом. Мне совсем не хотелось идти в таком настроении, но не могла же я бросить его, раз он набрался храбрости мне позвонить.
Вот и Стив. Наверное, первый раз за весь день искренняя улыбка появляется на моем лице. Он пытается удержать две чашки кофе и поднос с пирожными, и мне кажется, что вот-вот он все уронит. Но Стив умудряется донести свой ценный груз до стола в целости и сохранности, потом поднимает глаза и видит меня. Он улыбается мне в ответ, но улыбка его кажется натянутой.
Подойдя поближе, делаю вид, что не замечаю его про тянутую руку, и по-дружески обнимаю его:
– Привет, Стив. Я так рада вас видеть!
Он смущенно покусывает губу, затем помогает мне снять пальто, и мы садимся за столик.
– Я взял вам латте. Надеюсь, угадал. Если хотите что-нибудь другое, могу принести. Или можете взять мою чашку. Правда, у меня тоже латте, но без кофеина, не уверен, что вам понравится больше. Могу сходить и принести вам… – Стив останавливается и набирает воздуха. – Ой, опять я много болтаю… Простите. – И снова улыбается мне: – Нервничаю в вашем присутствии.
Беру чашку и отпиваю глоток.
– Нет, латте вполне подойдет – то, что надо! Спасибо. И – хотите верьте, хотите нет – я тоже нервничаю рядом с вами.
Слышу его удивленный смех:
– С ума сойти! Вы тоже нервничаете. Впрочем, неудивительно, что чокнутый профессор вроде меня заставляет нервничать красивую, элегантную и успешную бизнес-леди. Со мной вечно так.
Беру его за руку.
– Я нервничаю, поскольку вы очень хороший человек, а мне придется признаться вам кое в чем совсем нехорошем. – Смотрю на стол, недоумевая – когда же моя жизнь успела превратиться в такое дерьмо, и готовлюсь честно рассказать, какие причины заставили меня пойти в клуб знакомств.
