Анабела подняла голову. Над ней проходила подвесная дорога, идущая вокруг всего Большого зала. В то время, когда в здании располагался Пенсионный архив, по ней в тележках развозились документы. На специальном лифте, закрытом теперь стеной, документы перемещались с этажа на этаж.
Анабела приближалась к цели своего пути. Она миновала много дверей, за которыми находились офисы, мастерские, залы с экспонатами. Свернув за угол, она пошла по длинной части балкона, но на полпути остановилась.
— Мак, — позвала она тихо, потом сказала себе: «Глупо, ни он, ни кто другой не могут меня услышать». Анабела взялась рукой за золотистые перила и постояла так немного. Она проделала такой длинный путь и была намерена найти мужа и вернуться с ним к веселящейся публике.
Снизу до нее донесся тонкий, усиленный динамиком, голос:
— Перед тем как нам подадут первое блюдо, нужно поблагодарить многих людей за организацию этого чудесного праздника. Надеюсь, что не пропущу никого.
Анабела посмотрела вниз. Она не страдала боязнью высоты, но сейчас у нее закружилась голова. Она отшатнулась к стене, подальше от опасного края. Но вместо того чтобы ощутить надежную устойчивость стены, она почувствовала, как ее схватили чьи-то руки. Она дико закричала.
— Тихо, — шепнул мужской голос.
— Кто здесь? Отпустите меня!
Незнакомец продолжал удерживать ее, в это время из темноты выступил еще один мужчина. Это был двойник Сунь Беньчонга.
— Что вы делаете? — возмутилась Анабела, — отпустите меня, мой муж…
— Замолчите, миссис Смит, — сказал Сунь Беньчонг, его руки все еще не отпускали ее.
— Мак! Мак! — снова закричала Анабела, но ее голос утонул в громе барабанов и звуках фанфар, сопровождаемых взрывами аплодисментов и приветственными возгласами. Голос в микрофон объявил, что кто-то стал обладателем подарочного талона в магазин фирмы Сен-Лоран.
В то время как Анабела боролась, пытаясь освободиться, она вспомнила о молодой женщине, которую столкнул с балкона разъяренный любовник.
В этот момент Мак собирался уходить от Тирни.
— Вендель, я потрясен тем, что услышал. Но до конца ли ты уверен?
— К сожалению, да. У меня такое чувство, что меня предали, но ни удивления, ни потрясения я не испытываю. Я сделал для него жизнь слишком легкой, чересчур много ему давал. Как странно, но он действовал так, как Дзян Суньван. Этот студент-китаец в тысяча девятьсот восемнадцатом году убил представителей руководства китайской миссии по вопросам образования. Мы несколько раз обращались к этому убийству на заседаниях нашего общества, но никогда не пытались воспроизвести эти события на сцене. Слишком деликатное дело. Легко можно заработать обвинение в антиазиатских настроениях. Знаю только одно, Мак: неважно, что я чувствую, но я его не оставлю.
— Ну конечно, нет, — сказал Смит. — Как это ни тяжело, но для него единственный путь — пойти в полицию и все рассказать. Я порекомендовал тебе лучших адвокатов. Они не только превосходные специалисты в уголовных делах и знают судебную процедуру, они еще порядочные и чуткие люди, которые сделают все, чтобы смягчить последствия для семьи.
— Деньги развращают, — проговорил Тирни, он поднял вверх руки, потянулся и зевнул. — По крайней мере, в этом случае так и было. Это заставляет меня думать, что…
— Это Анабела. — Смит резко повернул голову к двери.
— Что?
— Там кричат. Это Анабела. — Он поднялся и быстро пошел к двери.
— Я ничего не слышал, — произнес Тирни в спину Смиту, который выбежал на узкий балкон. Мак не был уверен, что слышал крик, он его почувствовал, как ощущает мать проблемы своего малыша, когда другим кажется, что все в порядке. Дало о себе знать шестое чувство.
— Анабела!
— Мак…
Он двинулся на голос, туда, где смутно угадывались чьи-то силуэты, но отблеск света на стволе пистолета в руке Джона остановил его.
— Отпустите ее! — крикнул Смит.
— Что происходит? — спросил Тирни из-за спины Смита. Увидев приемного отца, Сунь Беньчонг инстинктивно разжал руки. Анабела сделала усилие, пытаясь освободиться, и ее силой инерции потянуло к перилам. В этот момент из соседней комнаты появился Чип Тирни и в последнюю минуту успел задержать ее. Отведя Смита к отцу, он вошел к маленькую темную комнату по соседству и провел там все это время.
— Обладателем изумительной поездки в старый добрый Париж становится…
— Чип, — с облегчением выдохнула Анабела.
Тирни обошел Смита и протянул руку в сторону Джона.
— Отдай мне пистолет, Джон. Вы с братом причинили уже достаточно вреда.
— Обладателем становится Маккензи Смит!
Оркестр заиграл «Апрель в Париже».
Тони Буффолино оставил Алисию в обществе жены своего друга-детектива и направился в туалет, когда услышал, как объявили имя Мака.
— Вот это сюрприз, — сказал он и оглядел огромный зал в поисках Мака и Анабелы.
— Не стесняйтесь, Мак, — проговорила распорядительница бала в микрофон.
Буффолино перевел взгляд на помост. И когда ни Мак, ни Анабела не вышли получать приз, он насторожился. «Что-то здесь не так», — подумал он. Тони поднял глаза вверх к необъятным пространствам колоссального здания. Смит пошел к Тирни и, очевидно, еще не вернулся. Обед был в разгаре. Но куда же девалась Анабела?
Взгляд Тони блуждал по балконам и остановился на четвертом ярусе. — Ему показалось, что он видит там людей. Он быстро пошел к лестнице и побежал наверх, перепрыгивая через три ступеньки.
— Кажется, Мак и Анабела хотят поторговаться, — вышла из положения женщина-председатель. — Мы продолжим вручение других призов, а потом будет подано основное блюдо.
— Пистолет, — повторил Тирни.
Джон передал оружие брату, который навел его на Венделя. Тирни приостановился, поднял руки и деланно улыбнулся.
— Мы все уладим, сын, — произнес он. — Я обо всем рассказал Маку. Он поможет. Мы вместе пойдем в полицию. Мы наймем лучших адвокатов…
— Нет.
Теперь внимание всех переключилось на Чипа.
— Отойди от него, Анабела, — сказал Смит. Она вопросительно посмотрела на мужа, потом заглянула Чипу в глаза. Из них лились слезы. То, что он удержал ее, успокаивало, но слезы придали смысл предупреждению мужа. — Иди сюда, Анабела, — повторил Смит. — Отпусти ее, Чип.
— Что ты здесь делаешь, Чип, уйди, скройся, — проговорил Тирни.
— Нет, отец, я не уйду, я не хочу больше скрываться.
— Черт возьми, все решено.
— Он хочет сказать, что я должен сесть в тюрьму. Вот что ему нужно, — обратился Сунь Беньчонг к Смиту.
