Вскоре «сааб» занесло на очередном повороте, и Шелли с ужасом поняла, что дело нешуточное. Вершина горы вздыбилась и треснула, и оттуда к морю, слизывая своим гигантским языком буквально все, что попадется на пути – и дома, и людей, и машины, – устремился поток раскаленной, смешанной с камнями лавы. По склону стекала огненная жижа. С небес пошел ливень из раскаленной пемзы и пепла. Несколько секунд – и все, что способно было гореть, занялось адским пламенем.
Шелли тоже лизали адские языки, только не огня, а ужаса.
– Ты ведь сказала, что вулкан спящий! – укорила она Коко.
До свадебного путешествия ей нередко доводилось задумываться о том, какая жизнь ждет ее после смерти. Теперь же все чаще приходилось думать о том, как она приведет последние мгновения перед уходом в мир иной. Да, она до конца своих дней будет жалеть, что вышла замуж за Кита Кинкейда, при условии, что этих дней у нее окажется немало. Пока же, судя по обстановке, рассчитывать на долгую жизнь бессмысленно. Очевидно, лучший способ укоротить свои дни – это связать себя узами брака. Надежный и эффективный способ. Шелли могла бы поделиться опытом с потенциальными самоубийцами.
– Господи Иисусе! Нам всем хана! – воскликнул Кит, надеясь, что Коко с ним не согласится.
– Похоже на то, – мрачно буркнула Коко. Даже у Матильды не нашлось вопросов.
Здоровье.
Женщины страдают простддоми, головной болью и дурным настроением.
У мужчин, жалующихся на те же симптомы, обычно бывают грипп, мигрень и кризис среднего возраста.
Ипохондрия – это эвфемизм для слово «мужчина». Если же мужчина это отрицает, значит, ипохондрия – единственная болезнь, которой у него пока нет.
Глава 21
Камикадзе
Люди становятся верующими по разным причинам. Очень веская причина – застрять в машине на пути языка огненной лавы в компании с беглым аферистом и террористкой, причем в тот момент, когда на вас охотятся киллеры, нанятые бывшей супругой афериста, и начальник полиции с психопатическими наклонностями.
Пока они заводили мотор, пока неслись наперегонки с лавой к морю, Шелли истово молилась. Вскоре асфальт уступил место ухабистому проселку, и Коко свернула к рыбацкой деревушке. Сперва у Шелли будто гора с плеч свалилась, но стоило им подъехать ближе, как ситуация прояснилась – перед ними вымершая деревня, кокетливо припудренная слоем сероватого пепла.
– А где люди? – растерянно спросила Шелли, пытаясь обнаружить в этой серой пустыне хоть какие-то признаки жизни.
– Напрашивается очевидный вывод, – спокойно произнес Кит. – Местное население потому не вышло нам навстречу с цветами и фанфарами, что здесь не осталось ни одной живой души.
– Тогда можно попытать счастья в аэропорту, – предложила Коко.
Однако через несколько миль стало ясно: они не одиноки в своем намерении подняться в воздух на самолете. Практически все население острова поспешило в направлении воздушной гавани.
Солнце теперь едва пробивалось сквозь густую дымовую завесу, отчего небо приобрело желтовато-серый оттенок. Земля под ногами урчала, словноживотлюдоеда. С горных склонов, спасаясь бегством от раскаленного жерла, налетали порывы обжигающего ветра. У Шелли было такое ощущение, будто ее обдают горячие воздушные потоки гигантского фена. Повсюду клубился дым, шипевший словно пена прибоя среди прибрежных сосен. Шелли подумала, что ее легкие наполнены пеплом, оставшимся после сгоревшего протухшего яйца, – или же она наглоталась этого пепла, и теперь в желудке лежит тяжелый ком. Разумный, упорядоченный мир явно сошел с накатанной колеи.
Вскоре земля вновь дрогнула, и раздался еще один приглушенный раскат грома. За ним последовал оглушительный взрыв, и к небу, подобно праздничному фейерверку, взмыл фонтан раскаленной магмы, а по склону горы начал сползать очередной огненно-красный язык лавы.
– Ты заметила, что представители туристических служб имеют привычку растворяться без следа как раз в тот момент, когда больше всего в них нуждаешься? – произнес Кит, чтобы взбодрить Матти, заметив, что девочка подняла на него полные ужаса глаза.
Желудок Шелли на манер девятого вала взлетел к самому горлу; жизнь же, напротив, сгинула где-то в морской пучине.
– Скажи, ты когда-нибудь задумывался о смерти? – спросила она Кита скорбным голосом.
– Этого еще не хватало, – ответил тот. – Мне что, больше нечем заняться?
– Как ты можешь шутить в такие минуты?
– А как ты можешь быть такой нудной?
Горячий пепел сыпался на них подобно черному ливню. Машины двигались вперед с зажженными фарами – вернее, медленно, словно на ощупь, ползли по забитой до отказа дороге. До аэропорта оставалось одиннадцать миль; похоже, на такой черепашьей скорости они доберутся до него лишь через несколько часов. Правда, на самом деле на это у них ушло всего минут десять – благодаря Коко. Та как свои пять пальцев знала все объездные пути. Выключив фары, она, ловко маневрируя, повела машину по извилистым улочкам и закоулкам рыбацкого поселка.
– Пап, а куда мы едем? – испуганно пискнула Матти.
– Какая разница! – Шелли разрыдалась, спрятавлицо в ладони. – Все дороги ведут в ад.
– А нельзя попробовать попасть в другое место? Я там уже был, в первом браке. – Каждый раз, когда машину заносило на головокружительном вираже, Кит крепче прижимал к себе Матти. – Посмотри, какой красивый отсюда вулкан. – Пытаясь успокоить испуганную девочку, он указал в сторону жерла: казалось, глядя на небо, вулкан надул ярко-оранжевые губы.
Однако слова отца возымели противоположный эффект. Увидев, как из кровавой раны в боку земли выползают новые огненные червяки, Матти вскрикнула и задрожала.
Шелли нежно похлопала ее по руке:
– Только не реви. Мы скоро по-настоящему полюбуемся на этот чертов остров – когда взлетим над ним на самолете. Потерпи, осталось совсем немного.
Доехав до конца взлетно-посадочной полосы, Коко вытолкала их из машины и указала на дыру в заборе:
– Так вы пройдете мимо таможни. В зале вылета наверняка будет полный хаос, но это вам только на руку. Никто не обратит на вас внимания. И смотрите, не потеряйте свои чакры, ненормальные мечтатели! – С этими словами псевдохиппи и не такая уж роковая женщина Коко подмигнула опешившим горе-туристам. – Знаете, что я вижу, глядя в хрустальный шар? Золотую рыбку. Атеперь мне пора, еще надо успеть переосмыслить кое-какие догмы в моей карме.
В следующее мгновение ее колымага умчалась прочь.
Беглецы без особых приключений преодолели взлетно-посадочную полосу, но стоило им оказаться внутри аэропорта, как они тотчас притихли, под стать собственным шагам по мягкому ковровому покрытию. Яркий, слепящий глаза свет, казалось, был придуман специально для того, чтобы высвечивать потенциальных лазутчиков.
