В этот момент жеребцы налетели, их ноздри раздувались, уши были прижаты. Их головы мелькали над облаком пыли, и на короткое мгновение Хелена увидела безумие в их глазах, не видящих ничего, кроме кобылы. От грохота приближающихся копыт земля вибрировала у Хелены под ногами. Она сощурилась от удушающей пыли, поднявшейся перед ней, и высоко подняла меч, чтобы сразиться с огромными животными.
В самое последнее мгновение жеребцы испуганно отпрянули. Они заржали, запрокинув головы назад, их ноги беспорядочно били по земле, ища опоры. Пыль стояла столбом. Кони были так близко, что она чувствовала их горячее дыхание. Их копыта взрыли всю землю вокруг. Дикое, злое ржание пронзило воздух. Последнее, что увидела Хелена, была пара огромных лохматых копыт, взметнувшихся в небо перед тем, как обрушиться на нее.
Глава 23
Что-то ударило Хелену о землю. Падение выбило из нее дух похлеще, чем удар на турнире. Мгновение она лежала такая же беспомощная, как прибитая муха. Но она не привыкла проигрывать. Она быстро опомнилась и закрыла голову рукой, защищаясь, а другой вслепую нащупывала меч.
Как раз когда ее пальцы сомкнулись на рукояти, грубые руки рывком подняли ее на ноги, потащили сквозь град камней. Длинные юбки мешали ей, но зверь, бросивший Хелену на землю, не пощадил ее. Она перевернулась и упала на одно колено — жгучая боль пронзила ее раненое бедро. И все же похититель тянул ее вперед.
Наконец Хелена вырвалась из клубов пыли в безопасность. Выплюнув прядь волос изо рта, Хелена посмотрела на того, кто ее вытащил. Пейган. Его странное выражение лица — как будто ему одновременно хотелось плакать и свернуть ей шею — остановило слова негодования, рвавшиеся из ее горла. Он выглядел разъяренным, испуганным и потерянным одновременно.
Через несколько минут кобылу поймали и увели с поля. Несколько рыцарей успокаивали жеребцов ласковыми словами и мягкими жестами. Уилли подняли на край помоста, где он сидел, опустив голову между колен. И все же Пейган продолжал держать Хелену, но дрожал так сильно, что она подумала: он может взорваться от гнева. Даже после того как жеребцов поймали и осела пыль, он отказывался отпустить ее.
— Колин! — взревел Пейган.
Хелена заметила Колина на противоположной стороне поля, с обнаженным мечом в руке и выражением ужаса и гнева на лице. Он подошел на зов Пейгана, но Хелена обратила внимание, что он так и не убрал меч в ножны. Кровь Христова, может быть, он намеревается убить Пейгана.
Разумеется, она ему не позволит. Дейрдре при всех ее недостатках обожала Пейгана. Самое малое, что Хелена могла сделать, — это защитить его ради сестры. Поэтому когда Колин подошел со сверкающим мечом, Хелена вырвалась из рук Пейгана, бросилась между ними и предстала перед Колином со своим оружием.
Прежде чем Колин успел атаковать, Пейган рявкнул:
— Убери ее с поля! Свяжи ее. Запри ее. Закуй ее в цепи, если придется. Но сделай так, чтобы сегодня она больше не появилась на моем ристалище.
У Хелены отпала челюсть. Она не могла поверить, что услышала это. Его ристалище? Люциферовы яйца! Она только что выстояла на этом ристалище со своим мечом. Она только что выиграла состязание лучников. И это она спасла жизнь Уилли.
Как же Хелене хотелось повернуться и атаковать Пейгана. Но у Колина все еще был меч.
Тут Колин прорычал:
— С удовольствием!
И Хелене показалось, что у нее из легких исчез весь воздух.
Кровь Христова! Неужели норманны объединились против нее? В ее собственном замке?
Колин схватил ее, и она оттолкнула его руку правой рукой, давая понять, что не потерпит его тирании.
— Не устраивай из этого сцену, Хелена, — проворчал Пейган позади нее.
— Если ты хотя бы на мгновение подумал, что я уйду без шума, ты ничего не знаешь о Воительницах Ривенлоха, — возразила она.
— Проклятие, женщина! — прошипел Пейган. — Это для твоей же собственной безопасности.
— Не будь сме…
— Убери свой меч! — приказал Колин.
— Не приказывай мне, что делать! В моем собственном замке…
— Брось его.
Взбешенная Хелена взмахнула мечом, приставив кончик к открытому горлу Колина. Она услышала издалека, как ахнула толпа.
Глаза Колина были такими же темными и холодными, как могила, но под их ледяными глубинами таилась глубокая и горькая меланхолия, эмоция, которая заставила ее руку дрогнуть.
Когда его меч с лязгом упал на землю, это испугало ее.
— Колин? — спросил Пейган, не веря своим глазам.
— Я не могу сделать это, — объяснил Колин. — Я не скрещу мечи с… с беременной женщиной.
Хелена удивленно вдохнула.
— Что? — изумился Пейган.
Взгляд Колина был пустым, когда он посмотрел на Хелену, и он произнес четко:
— Я не подвергну опасности ребенка лорда Пейгана.
— Моего… — начал Пейган, совершенно ошарашенный. Потом он шагнул между ними, скрестив руки на груди. — Это правда, сестра? Ты беременна?
Хелена хотела это отрицать. В конце концов, мужчина, которого она любит, мужчина, который в ответе за этого ребенка, даже не верил, что он его. Но ее глаза вдруг непонятно почему наполнились слезами, а в горле застрял комок, так что она не могла говорить.
— Господи, Колин! — воскликнул Пейган. — Я знаю, что ты думаешь, но это невозможно.
На лице Колина все равно было написано недоверие. Это разбивало ее сердце, и Хелена проклинала все свои недавние чувства, с которыми не могла совладать. Она почувствовала, как непослушная слеза побежала по щеке.
С угрожающим звуком она опустила меч. Потом, собрав всю свою гордость, она повернулась к толпе, вздернув подбородок, ее глаза блестели.
— Я благодарю вас, люди Ривенлоха, за вашу поддержку. Но сейчас моя рана досаждает мне и я должна вернуться в замок. — В ответ на их разочарованные крики она добавила: — Не бойтесь. Я клянусь, что вернусь завтра для еще более великой победы.
После этого Хелена вернула меч его владельцу и зашагала прочь с поля, улыбаясь сквозь слезы и маша зрителям.
Сердце Колина трепетало в груди, как колени девственницы. Господи Иисусе! Когда он увидел, как Хелена стоит перед мчащимися жеребцами с мечом в руке, испепеляя их взглядом, как будто они были драконы, а она святой Георг…
У него мучительно сжалось сердце от мысли, насколько близко была беда, ее милое тело могло быть растоптано, сияющий свет этих изумрудных глаз мог погаснуть. И Колин понял ужасную правду. Несмотря на ее грехи, несмотря на ее предательство и несмотря на все доводы рассудка, Хелена из Ривенлоха была для него драгоценна даже более, чем сама жизнь. Да, она своевольна и упряма. Она безрассудна, мятежна и неуправляема. Она глубоко ранила его, глубже, чем любая женщина в его жизни. Но она также зажгла пламя в его сердце и воспламенила его кровь своей страстью, гордостью и импульсивностью.
