Техническая записка. Вот это пойдет. Что-нибудь такое, что они с Коббом могут разделить. Совместно написать новую статью, например. Bay! Отличная идея. Было бы просто здорово. В конце концов, старик практически попросил Вана о помощи. Тот мог бы вдохнуть новую жизнь в одну из оставленных Коббом идей. Это было бы лучше, чем юбилейный сборник. И нетрудно. Выбор тем просто огромный.
Пальцы Вана застыли над клавиатурой.
Кобб, Джеймс А. (1981) МАССИРОВАННАЯ ПАРАЛЛЕЛЬНАЯ КОЛЛИМАЦИЯ СВЕТОВЫХ ИМПУЛЬСОВ АДАПТИВНО МЕНЯЮЩЕЙСЯ МАЛОЙ МОЩНОСТИ. «Перспективы исследования перестраиваемых запрещённых зон»: материалы конференции Общества имени Макса Планка, замок Рингберг, Германия.
Ван кликнул оа ссылке. О чём хоть статья? Какие-то дикие и несуразные применения подстройки запрещённых зон лазера. Ему показалось, что Тони когда-то, сто лет назад, упоминал об этой статье. Тони всегда питал слабость к самым диким и фантастическим задумкам Кобба.
Очень слабые световые импульсы. В оцифрованных пакетах. Через отражатель сведенные в реальном времени в мощные параллельные потоки…
Полчаса спустя Ван оставил спящую Дотти в номере и вышел под ясные звезды в небе Виргинии. Открыл мобильник.
Хикок ответил сразу же. Было почти три часа ночи, но в трубке грохотала шумная вечеринка, и сержант был пьян.
– Майк, я знаю, что час поздний, но ты мне нужен. Прямо сейчас.
– А что, – уныло переспросил разом протрезвевший Хикок, – тебе не понравилось, как я вёл самолёт?
– Майк, кибервойна началась.
ГЛАВА 13
Международная астрономическая обсерватория имени Альфреда А. Гриффита, штат Колорадо, апрель 2002 года
– Слушай, всё просто, – заявил Хикок. – Ван заведует стратегией. Я заведую тактикой.
– Доктор Вандевеер штатский, – возразил Гонсалес.
– Кибервойна – это новое слово в военном деле, приятель. Я шпак. Ты шпак. Он шпак. Враги – все шпаки. Одни сплошные гражданские лица.
– Я даже не хотел уходить на гражданку! – бросил Уимберли. – Меня уволили с позором. Вы хоть представляете, какие у меня теперь перспективы найти работу?
Все четверо сидели во взятом напрокат домике-автоприцепе. Машину отогнали в сторону от горной дороги и затянули, невзирая на полночный час, маскировочной сеткой. Ван был одет в чёрную шелковую рубашку, чёрные штаны, чёрную кожанку, чёрные носки, чёрные кроссовки и на плече тащил чёрный рюкзак. Одеваться как нью-йоркский профессор каких-нибудь гуманитарных наук Ван обычно не пытался, но на этот раз – пойдет. Если его застукают при попытке вломиться на территорию Международного центра астрономии имени Альфреда А. Гриффита, у него есть хорошая отговорка.
В конце концов, он был мужем Дотти Вандевеер. Старым университетским приятелем хозяина обсерватории. И в рюкзаке Вана не было ничего такого, чего не пропустил бы досмотр. Черные перчатки, черная вязаная шапочка – ну так в горах холодно. Микрофон и наушник – гарнитура к мобильнику. Цифровой диктофон, видеокамера, всякие мелочи. Лэптоп – так Ван всюду таскал компьютер за собой. Он же программист.
Остальные трое киберлазутчиков с виду напоминали марсианских ниндзя-черепашек. На Хикока, Гонсалеса и Уимберли было страшно глянуть. Ван уже притерпелся немного – это была его идея, – но всё равно побаивался бросить на них взгляд. Чудовищные каски со встроенными очками ночного зрения и противовесами на затылках походили на вытянутые морды циклопов. Поверх очков спецназовцы натянули чёрные лыжные маски из огнестойкого волокна. В бесформенных чёрных куртках, чёрных солдатских штанах, чёрных кевларовых перчатках и чёрных спецназовских башмаках они правили ночной порой. Даже горбатые армейские рюкзаки у них были чёрные.
Похожи они были на троих пластмассовых солдатиков в полный рост. Любой нормальный человек, заметив эту компанию в темном лесу, решит, что ему примерещилось.
Самое забавное, что всё их снаряжение даже не считалось официально военным. Всё оно было куплено или взято напрокат в коммерческих фирмах, занятых поставкой военного снаряжения. И тем более секретного в нем ничего не было. Если не считать полного чемодана компьютерных отмычек БКР, который Ван притащил с собой из Вашингтона.
– Точно не хочешь взять чемодан с собой? – спросил Ван у Уимберли. Парень явно нервничал. – Можем прицепить его к твоему рюкзаку.
– Я не заслуживаю его носить, – елейно проныл Уимберли. – Мне за это уже один раз надрали задницу.
Чем бы подбодрить мальчишку?
– В камере хранения на автовокзале в Боулдере тебя ждут пятнадцать «кусков».
– Это мне поможет, – признал Уимберли. – Сильно поможет.
Чтобы вломиться к жене на работу, взломать обсерваторию, ограбить и напичкать «жучками», Ван потратил первый взнос за дом. Он сам не мог бы объяснить, почему эта операция стоит для него сорока пяти тысяч долларов, не считая платы за прокат снаряжения, машины и билетов на самолёт. Ван едва-едва выкарабкался из тени финансовой катастрофы. Эта злосчастная затея возвращала его на прежнее место.
Не говоря о том, что организация неофициальной спецоперации в частном порядке нарушала восемнадцать статей уголовного кодекса.
Просто… он должен был знать. Если он не выяснит всю правду об этом зловещем орудии и его возможностях, он больше никогда не сможет спокойно спать по ночам.
Не стоит называть это войной. Это наука.
– Мы проводим всего лишь разведывательную миссию, – в десятый раз повторил он троим своим наёмникам. – Никакого рукоприкладства, крутые парни. Мы приехали сюда, чтобы взять мишень в прицел. Проникаем. Наблюдаем – деятельность, намерения, возможности. Записываем, уточняем. Ставим датчики. И уходим. Никто нас не видит. Никто не пострадает. Никто не стреляет. Потому что идет настоящая, натуральная кибервойна.
– Я со стволом больше не хожу, – заявил Хикок.
– В этот раз нас не застукают, – согласился Гонсалес.
– А если застукают, президентская амнистия у нас в кармане? Да ладно, неважно, у меня всё равно пушки нет!
– Ладно, заключил Ван, – ноги в руки, и поехали.
Он запихнул наушник в правое ухо.
Далеко добираться команде из четырех человек не пришлось. Они выбрались из прицепа и, следуя подробнейшим сателлитным картам, зашагали сосновым бором в сторону ограды. В кривой лощине строители провели ограду рядом со старым засыхающим кленом. Ночь была тёмная; порывистый ветер нес по небу прозрачные облака, качал нависающие ветки. Клён – дерево непрочное. Четверым мужчинам не составило труда забросить на него крюк, приладиться к порывам ветра и повалить старый клён прямо на ограду.
Бдительные защитники на джипах и с автоматами не примчались проверять в конце концов, это всего лишь обсерватория, и это всего лишь буря сломала дерево. Четверо незваных гостей перелезли через смятую ограду по ветвям упавшего клена. Ван постарался ни за что не зацепиться своими цивильными шмотками.
