— Бей его! Бей!
— Сделай его!
— Будь осторожнее. Береги дыхание!
Рис взмок от пота. Соленый пот тек по спине, по рукам, обжигая свежие раны. Он напряг и расслабил мышцы. Ничего, еще немного, и он взломает защиту противника. Рис бился, механически нанося и отражая удары. Через сколько же боев и поединков ему пришлось пройти, чтобы приобрести подобный автоматизм движений? Сотни и сотни, возможно, даже около тысячи. Хотя Джаспер Фицхью был достойным противником, молодость все равно должна была победить. Заветный миг становился все ближе.
Хотя до конца поединка было еще не близко, Рис уже предчувствовал приближающуюся победу. Ряд мелких, но вполне осязаемых признаков говорил в его пользу. Джаспер явно устал. Он запыхался и уже не так энергично размахивал тяжелым мечом, как в самом начале. Рис не забывал о том, что тот опытный боец, и отдавал ему должное. Но Джаспер был намного старше, он уже выдыхался. Еще немного — и все будет закончено.
Вдруг ослепительная молния расколола небо на две половины. Страшная вспышка, и гром потряс воздух прямо над головами бойцов — словно невидимый великан кулаком потряс небесную твердь. Оглушенные и ослепленные противники отшатнулись в разные стороны и застыли как столбы. Но Рис все-таки различал испуганные крики всадников и конское ржание.
От страха мурашки пробежали по всему его телу. Ему неожиданно стало страшно, внезапный ужас овладел его душой.
— Боже мой! — удивленно воскликнул он, начиная понимать, что же произошло на самом деле.
Слишком близко от них молния ударила в землю, оглушив и напугав людей. Его противник был растерян и ошеломлен. Старший Фицхью стоял, обхватив голову руками. Вид у него был ошарашенный, он как будто ничего не слышал.
Рис помотал головой, пытаясь прийти в себя как можно быстрее. Удобный момент наступил! Оглушенный Джаспер был беззащитен, он опустил меч, и его ничего не стоило достать одним ударом.
Рис весь подобрался. Надо было воспользоваться беспомощностью противника. В этом не было ничего бесчестного. Если бы Фицхью первым пришел в себя после удара молнии, то поступил бы точно так же.
Рис напрягся перед завершающим ударом. Он знал, куда следует нанести удар — в слабо защищенное место между плечом и шеей. Столько лет он ждал этого момента, снедаемый ненавистью и злобой.
— Двадцать лет, — напомнил он себе.
Джаспер нахмурился и потер ухо. Он по-прежнему ничего не слышал, тогда как Рис уже полностью пришел в себя.
Он хорошо слышал крики людей, ржание напуганных лошадей. Джаспер был целиком в его власти.
«Надо бить! Сейчас!» — шептал ему внутренний голос. Он хорошо слышал его — жестокий, суровый, безжалостный, очень напоминавший голос отца. Но странная нерешительность овладела Рисом, он не мог понять, почему медлит. Он поднял меч. Оставалось лишь сделать последнее движение, и его месть наконец-то свершится.
Как вдруг раздался чей-то истошный крик:
— Пожар! Пожар! Башня горит!
Рис замер с поднятым мечом.
— Огонь в башне!
Крики становились все громче. А ведь Изольда находилась именно там!
От этой мысли кровь заледенела в жилах Риса. Он испугался так, как никогда еще в жизни, потом быстро оглянулся и остолбенел. Над башней вздымались густые клубы дыма, и временами выбивался наружу огонь. Изольда говорила, что она направляется в башню. Именно туда. Если сдержала слово, то не попала ли в ловушку? Не оказалась ли в огненном кольце?
Рис тут же забыл о поединке, о мести, о противниках, которые, судя по их виду, еще не пришли в себя. Он развернулся и что есть духу помчался в замок. В его голове крутилась лишь одна мысль: если Изольда в башне, он должен вызволить ее оттуда.
Поле, мост, ворота, и наконец-то двор замка. Вокруг царили шум, суета и столпотворение. Воины и прислуга метались из стороны в сторону.
Он вбежал в большой зал, расталкивая всех, кто попадался ему на пути. Здесь, в помещении и на лестнице, уже чувствовался запах дыма.
— Изольда! — в отчаянии закричал он. — Где ты?
Но в ответ раздалось лишь глухое эхо ее недавних слов, брошенных ему в лицо: «Не подходи ко мне, если ты прольешь кровь отца или дяди». А потом ее вопрос: «Неужели месть для тебя важнее меня?»
Нет, не важнее, но тогда он выбрал месть.
Неужели это кара Господня за его глупость и упорство? Слепой бессердечный глупец, вот кем он был.
— Господи, спаси ее, — твердил он, поднимаясь все выше и выше по лестнице. — Господи, молю Тебя, прости меня, не наказывай ее. Из всех нас она виновата меньше всех. Господи, помоги ей!
Какой-то оглушающий шум, даже рев врывался в уши Изольды. Она постепенно приходила в сознание, хотя голова почему-то сильно болела. Удивительное ощущение тепла охватило ее… Так хорошо ей было в последний раз, когда она находилась с Рисом. Хотя тогда у нее не болела так сильно голова и не стоял странный шум в ушах. Она улыбнулась, вспомнив, как ей было хорошо в объятиях Риса…
Рис.
При одном воспоминании о нем она почти сразу вспомнила, что сейчас он сражается против ее дяди и, возможно, отца. Она глубоко вздохнула и тут же закашлялась от едкого дыма.
Что случилось?
Изольда попыталась приподняться и открыла глаза. То, что она увидела, не сразу дошло до ее сознания. Крыша над спальней разрушена, более того, она вся пылала. Языки пламени вздымались высоко, растворяясь в темно-сером небе. Что же произошло?
Она вспомнила страшный раскат грома, поток света за окном и удар, потрясший башню. В нее угодила молния! Испугавшись, девушка кое-как села, выпрямившись на полу. В помещении становилось горячо и дымно, от этого чада у нее слезились глаза. Надо было поскорее выбираться отсюда.
Острая боль пронзила ей спину и ногу, от предпринятого усилия у нее закружилась голова. Она огляделась по сторонам, пытаясь сориентироваться во времени и пространстве. Одна из стен башни была разрушена, сквозь отверстие виднелось небо. Она обхватила голову руками, пытаясь остановить головокружение. Где же дверь? В какой стороне выход?
Изольда с трудом поползла через каменные и деревянные обломки стены. Сверху на нее сыпались горячая зола, пепел и обугленные куски дерева. Все это очень походило на зрелище ада в ночном кошмаре, все выглядело настолько страшно, ужасно и реально, что она не на шутку перепугалась.
— Рис! — в отчаянии закричала она, откашливаясь от проникавшего в горло дыма и с ужасом понимая, что он не может ее услышать. — Рис, помоги мне!
Она опять закашлялась и принялась соображать, где же все-таки выход. Дым стал настолько густым, что она опять легла на пол, в самом низу еще можно было хоть как-то дышать. Изольда жадно вдыхала холодный воздух, Задавая себе один и тот же вопрос: где же все-таки дверь? Наконец она увидела ее, полузасыпанную обвалившейся стеной, и хуже всего — верхняя часть ее уже была объята огнем.
