— Что произошло? — шепнула я. — Что случилось с вампиршей, скоторой ты дралась?
— Леди выпрыгнула в окно. — Распухшая губа мешала Данеговорить, и слова звучали нечетко. — Если ты спросишь меня, так это простонечестно.
Мама цела. Я с облегчением прислонилась к Лукасу. Вик иБалтазар, наверное, тоже. А как папа?
И учителя, и Ранульф, и многие-многие другие, в том числе илюди? Огню все равно, кого убивать.
— Где мистер Ватанабэ? — спросил Лукас, обняв меня.
— Они до него добрались, — отозвалась Дана.
В фургоне повисла мрачная тишина. Ракель в полномзамешательстве переводила взгляд с Даны на Лукаса, потом на меня, но, должнобыть, понимала, что сейчас не время для расспросов. Лукас уткнулся лбом мне вплечо, и я его крепко обняла.
«Вы должны наслаждаться друг другом», — сказал нам мистерВатанабэ. У него была такая милая улыбка. Надеюсь, он сейчас со своей Норико,если для людей, не ставших ни вампирами, ни призраками, есть что-нибудь послесмерти. Я никогда раньше не задавалась этим вопросом.
Кейт завела двигатель. Я смотрела в зеркало заднего вида,как объятый пламенем силуэт академии «Вечная ночь» становился все меньше,меньше и наконец полностью скрылся из виду.
Местом встречи оказался склад в какой-то глухомани,заставленный громадными ящиками. Понятия не имею, что в них хранилось, и думаю,что Черный Крест тоже не знал этого. Это было просто место, где охотники моглинемного отдышаться.
Дана приложила к лицу пакет со льдом, а Эдуардо бинтовал Кейтногу. Охотники чистили и чинили оружие и почти не разговаривали — то ли отусталости, то ли от горя. Но я видела, что все они считали, будто поступилисовершенно правильно. Мне хотелось сказать им, что они ошибаются, что ихобманули, но я понимала: меня никто не будет слушать.
Мы с Лукасом сидели на одном из ящиков, спина к спине.Ракель стояла рядом, закутавшись в одеяло, которое ей дал кто-то из охотников.
— В школе было полно вампиров, — проговорила она медленно. —Все это время.
— Да, — подтвердила я. — Но люди там тоже учились —например, ты. И Вик.
— И Ранульф, — добавила она. Я покачала головой, и у Ракельотвисла челюсть. — Ранульф? А Балтазар — он тоже вампир?
Я кивнула.
— И все преподаватели, — добавил Лукас. — Пару лет назад тамвообще были только вампиры.
— Стоп, стоп, стоп. Это невозможно. Бьянка, ведь твоиродители — учителя!
Я так измучилась, что чуть не выложила ей всю правду, но тутЛукас предостерегающе взял меня за руку. Если я посреди группы охотниковЧерного Креста расскажу, что я наполовину вампир, это будет последним, что ясделаю в жизни.
Вместо меня на вопрос ответил Эдуардо:
— Мы считаем, что Бьянку похитили еще в младенчестве.Вероятно, ее настоящих родителей убили, чтобы двое вампиров смогли поиграть вдомашний очаг.
Ракель зажала рот руками.
— И когда ты об этом узнала? О Бьянка, мне так тебя жалко!Ужасно жалко.
Тут вмешался Лукас, чтобы я не ляпнула лишнего:
— В прошлом году я поступил в «Вечную ночь», чтобы выяснить,почему туда начали принимать людей.
— Так вот из-за чего ты вечно ввязывался в драки! —воскликнула Ракель. — Господи, а я-то думала, что ты просто отмороженныйпсихопат!
— Ого, — сказал Лукас. — Я тронут. — Судя по голосу, онулыбался.
— Ну честно, я так думала. Прости. Похоже, я совсем неразбираюсь в людях. — Ракель села на соседний ящик, растерянно покачиваяголовой, и тут в ее глазах забрезжило понимание. Она поймала мой взгляд. —Значит Эрик — тоже вампир?
— Да.
Ракель обмякла.
— Я так и знала, что с этой школой что-то не так.
— Сомневаюсь, что теперь они снова будут принимать к себелюдей, — произнесла Кейт. — Да и вообще хоть кого-то, учитывая все разрушения.А это значит, что мы можем вычеркнуть академию «Вечная ночь» из списка нашихзабот.
Может, они и могут. Но я не могла. Я знала, что должна тудавернуться и выяснить, кто погиб, как там мои родители, — выяснить очень многое.Но как же мне вернуться, если миссис Бетани теперь знает, что я весь годвстречалась с Лукасом? Насколько я понимала, она обвинит меня в том, что япривлекла к школе внимание Черити — а значит, ответственна за все случившееся.А уж теперь-то я знала, какой беспощадной может быть миссис Бетани. Нет,придется подождать.
— Это работа миссис Бетани. — Кейт поморщилась, когдаЭдуардо закончил бинтовать ее ногу. — А это значит, что она обязательно захочетотомстить. Следовательно, нам пора двигаться дальше. Нашей ячейке придетсязалечь на дно, причем надолго. Ракель, если хочешь вернуться домой, мы дадимтебе немного денег. Решай.
— Домой? — Ракель мгновенно вскочила на ноги. — Вы с умасошли?
— Ракель? — удивилась я. — Ты о чем?
— В мире столько зла — вампиры и привидения, все это дерьмо,едва не лишившее нас жизни! Но ведь с ними можно бороться! Эти люди борются! —Она обвела рукой помещение, и одеяло на ее плечах взлетело, как мантиясупергероя. — И что, теперь я должна вернуться в Бостон и спать, как ни в чемне бывало, на диване у сестры, и наплевать на то, что происходит в моемсобственном доме? Наплевать на все это зло? Нет уж! Я хочу стать одной их них.
Эдуардо помотал головой:
— Мы не принимаем любителей.
— Все мы поначалу были любителями, — заметила Кейт. — Ты самговорил, что нам нужна свежая кровь.
В животе у меня заурчало. Когда я смогу снова выпить крови?
Ракель переводила взгляд с одного на другого, и в лице еесветилась надежда.
— Этим летом я все равно не собиралась возвращаться домой.Так что поверьте, вы не разрушаете большую дружную семью. И я как раз искала,куда бы мне податься. А все то, против чего вы боретесь, — да я всю свою жизньждала такой возможности! Просто дайте мне шанс, и я вам докажу.
Дана усмехнулась:
— Кажется, Черный Крест только что нашел нового бойца.
Все выглядели довольными, но выражение лица Эдуардопо-прежнему оставалось жестким.
— Тебе придется упорно тренироваться. Это сложно и опасно.Большинство членов Черного Креста не живут так долго, как Хидео Ватанабэ; какправило, они даже до моего возраста не доживают. Тебе придется отказаться отвсего. Здесь необходимы полная самоотдача и абсолютная преданность.
— Я с вами! — воскликнула Ракель. — Целиком и полностью.Начиная с этой секунды. — И повернулась ко мне. — Бьянка?
Мне? Вступить в Черный Крест? Я не могу стать охотником навампиров — я сама вампир! Ну что-то вроде вампира — вполне достаточно длялюбого в этом помещении, чтобы напасть на меня в ту же секунду, как только ониузнают правду.
