тот самый…
— Лорд Николас из Мунстера, шевалье де Мот! — сообщил я, спешиваясь и отвесив легкий поклон. И обозначил рукой: — Мой родич лорд Мурха Редфокс и его люди. Ваш человек от вашего имени обещал мне обед. Очень кстати. Мы действительно голодны.
— Я слышал о вас.
Тон тана ясно давал понять: слухи были недружественными.
— Увы, доселе я был знаком только с вашим… сыном? — Сходство налицо. — Рад, что он здоров. Я старался не причинить ему вреда.
— Отец! Он убил Эзельстана! — выкрикнул вьюнош.
— Что делать, малыш, — я пожал плечами. — Королевская служба. Архиепископ Вулфер отпустил мне этот грех. Чего, к сожалению, нельзя сказать о юном Эзельстане. Его благость сказал, что несчастный будет вечно гореть в аду. Тебе повезло, мальчик, — я повернулся к Идвигу, — тебе хватило благоразумия не ввязываться в ту историю, не то погубил бы свою душу, как и он.
Я ожидал, что тан поинтересуется, что за история, но тот спросил другое:
— Ты на службе Эллы, лорд?
— Да, — соврал я.
— Тогда почему ты в цветах Мерсии? — обвиняющим тоном поинтересовался тан.
— Это долгий рассказ, лорд, — уклонился я от ответа. — Мне, пожалуй, не одолеть его без пары кружек доброго эля.
Некоторое время тан колебался. Изучал моих спутников, косился на сынка, которого буквально разрывало от желания высказаться…
Но мой благодушный вид сработал.
— Что ж, — сказал он наконец. — Прошу к моему шатру.
Нет, даже усадив нас за стол, тан не забыл позаботиться об охране.
Охране от нас, потому что наблюдали они вовсе не за окрестностями.
Снедь была нехитрая, но ее было довольно, и эль тоже не прокисший. Так что я решил не кочевряжиться и начал повествование. От печки. Вернее, от королевского двора в Йорвике, где мне высочайше было поручено сопровождать послов с верегельдом за убитого норманнского конунга.
— Верегельд — это…
— Я знаю, что это, — перебил меня тан. — Продолжай, лорд Николас.
И я продолжил. Вплоть до нашего прибытия в Роскилле. И рассказа о незавидной участи чевиотских лордов.
— Да, я о ней знаю, — сказал тан.
И поведал мне продолжение истории, то, что случилось уже здесь, в Нортумбрии, когда «послания» Сигурда достигли получателя. Вернее, только одно из них, потому что один из калек умер в пути. А вот второй страдалец дожил до окончания путешествия и был доставлен королю в бочке из-под рыбы. И король Элла прочел надпись на его челе, в точности скопированную палачом Сигурда с деревянной дощечки, которую я отдал Ивару.
«Ты позавидуешь ему, когда мы придем».
Склонен думать, надпись была лишней. Как оказалось, именно она сделала Эллу сговорчивым, когда архиепископ Вулфер увещевал его забыть распри и помириться с Осбертом.
— Как же тебе удалось спастись от мести язычников? — вернулся к теме беседы тан Чериленда.
— Повезло, — соврал я. — С нами был капитан из Кента, но сам из данов. Помог спрятаться, а потом сесть на корабль своего родича. Не бескорыстно, разумеется, — я вздохнул, — но зато он переправил нас, — я кивнул на Малоуна, — сначала на землю франков, а оттуда на попутном судне бы добрались до Кента. Оттуда — в Мерсию. А там Бургред нас… — тут я замялся.
— Ты говори, лорд! — поощрил тан. — Очень интересно, как ты стал мерсийцем.
— Вообще-то не мерсийцем, а всего лишь королевским гвардейцем Бургреда, — я изобразил смущение. — Король не оставил нам выбора. Или с ним, или… — Я провел пальцем по горлу. — Не очень-то он любит короля Эллу.
— Да кто его любит, узурпатора! — воскликнул сынок Идвиг, но папа велел ему помолчать.
— Скажу тебе, лорд, мы не очень противились, — я изобразил нечто вроде пьяной откровенности. И то: эля я выпил уже порядочно, и тан это видел. И склонен думать: персональный подливальщик за моей спиной оказался не просто так.
— Ты пойми, тан, Бургред, он вам, нортумбрийцам, не друг. Но когда речь идет о язычниках-норманнах… А Бургред с ними сражался. Мы все там бились!
Вот, даже и не соврал.
— Судя по тому, что норманны стоят лагерем на том берегу, а Бургреда я там не вижу, битва не задалась?
Ишь ты. Прям сама проницательность.
— Нас разбили, — сокрушенно признал я. — И корабли их поджечь не смогли. Скажу тебе прямо, тан, мы бились как львы, но язычников было слишком много… И нам пришлось… Нам пришлось…
— Драпать! — подсказал паскудный сынок.
— Я — человек нортумбрийского короля! — расправив плечи, гордо сообщил я. — И когда появилась возможность, я… мы последовали своему долгу. Мой родич, — кивок на Мурху, — отважно захватил норманнский челнок, на котором мы и преодо… преодно… Переплыли сюда. Сражаться с язычниками! Слава королю!
Я лихо опростал очередную кружку и уронил голову на стол.
— У нас был тяжелый день, — извиняющимся тоном произнес Малоун. — Сначала переход, потом битва, потом язычники нас преследовали… Милорд две ночи не спал.
— Бургред разбит? — напрямик спросил тан.
— Вдребезги, — Малоун был сама невозмутимость. — Бежал со всех ног.
Я мысленно поаплодировал.
— Что ж, — сказал тан Чериленда. — Бургред разбит. Это плохая новость. Но у нас здесь немалое войско, и мы готовы сделать то, с чем не справились мерсийцы. Что с вами делать, я решу завтра. Забирай своего лорда и идите спать. Вас проводят. Отдыхайте. О ваших лошадях позаботятся мои люди.
Проводили в сарай во дворе крепости. Хорошо хоть, не в тюрьму. Я «очнулся», едва за нашими проводниками закрылась дверь. Закрылась снаружи, что характерно.
— Красиво врал, — Лис стянул сапоги и улегся на присыпанный сеном земляной пол. — Но он тебя все равно не полюбил.
— И хорошо, — проворчал я, устраиваясь рядом. — Для любви у меня жены есть.
Устал, однако. Ноги гудят, спина одновременно и ноет и дьявольски чешется. Надеюсь, это не вши.
— И что теперь, эрл?
Это Джорди.
Был бы здесь мой братец, я знаю, что бы он ответил. Убьем их всех. Но я не настолько кровожаден.
— Если не хотим переплывать реку на бревнышках, то этой ночью нам надо быть в назначенном месте.
— И как мы это
