ребёнок. За ним шла девочка с золотистыми вьющимися волосами. Они спадали ниже плеч. В руках девочка держала куклу Барби.
– Иди, – сказала девочка, послушно остановившись у порога. – Подожду тебя здесь. – И, внимательно посмотрев на Говарда, прижала к щеке куклу.
Увидев Говарда, Юра просиял, бросился в радости Рону на шею.
– Дядя Рон!.. Ах, дядя Рон!.. Как я по тебе соскучился!.. Я знал, что ты придёшь! И ждал тебя…
– Как дела? – сдерживая прилив нежности, спросил Говард.
– Хорошо. Меня здесь воспитатели любят и жалеют. И Светку. Светку сегодня водили на медосмотр.
– Заболела?
– Нет, она здорова. Так положено. Меня осматривал доктор вчера.
Говард насторожился: девочку врачи обследовали с определённой целью. Содержали детей в пансионате не из сострадания к бездомным.
– Ты заберёшь меня, дядя Рон? – спросил Юра, доверчиво глядя на Говарда.
Расстроить мальчишку обтекаемым ответом Говард не решился. Подумал, а если случится непоправимое, и он не сможет вырваться на свободу… Но тут же отбросил дурную мысль. Пообещал мальчишке, а теперь станет юлить? Не мог Рон отгородиться общими словами, подлецом посчитал бы себя.
– Заберу. Осталось немного. Только никому не говори о нашем решении. Сохраним это в тайне. Ты и я.
– Ты и я, – повторил Юра. – Хранить тайну умею, дядя Рон. И никому не скажу. Буду ждать. Ты теперь для меня самый родной… – И крепко обвил руками шею Говарда.
– А ты для меня, – ответил Рон, расчувствовавшись.
Вечером под дверь в комнату Говарда подсунули записку. Неизвестный сделал это, видимо, в то время, когда по телевизору шла программа новостей.
Подняв записку, Рон выглянул в коридор, но никого не увидел. Развернул сложенный листок и замер:
«Времени не осталось. Приходите в 22.00 к берёзам на заднем дворе. Есть возможность переправить вас на ту сторону забора. Проход не охраняется. Летерье».
Едва не подпрыгнув от радости, Говард решил бежать из опостылевшего ему дома. Скарба при себе никакого. Разве только мобильный телефон. Рон представил себя на свободе, сердце учащённо колотилось. Первым делом он отправится в полицию, расскажет об увиденном и пережитом.
Но тут пробудилось неясное чувство опасности. Уж больно легко всё складывается. И это в пансионате, где неусыпно дежурит служба безопасности, где к забору не подойти на пять метров. Сразу сработает сигнализация внешнего наблюдения. А ему откроют проход, о котором никто не знает…
Чувство осторожности заставило найти Летерье, спросить, почему действует таким способом. Мог бы сам сообщить о побеге. Зачем передавать записку через какого-то доброжелателя? Неужто не придумал, как лучше связаться? Мог оповестить и через доктора Теглера. Или Зинаида взялась бы помочь.
Летерье в пансионате не оказалось, что ещё больше насторожило Говарда. Искать Жана не мог. Расхаживать по пансионату без сопровождающего категорически запрещено. Нервничая, Говард поинтересовался, позвонив на пост, когда появится в доме доктор Летерье.
– Жан Летерье сегодня выходной, – ответила вежливо дежурная. – Скоро явится с обходом доктор Теглер.
– Передайте ему, что Говард хотел бы с ним посоветоваться.
Время, казалось, остановило бег. За окнами вечернюю синеву сменила темень, зажглись уличные фонари. В туманной ночи мягкий свет падал на землю, ровно освещая асфальт. Деревья и кусты не задевал свет ссутулившихся фонарей, темень поглощала вершины деревьев.
Наконец, появился доктор Теглер.
– Что случилось? – спросил, закрывая за собой дверь комнаты. – Дежурная сообщила, что вы интересовались мною.
– Прочтите… Подсунули сегодня под дверь…
– Начнём с того, что это не почерк Жана, – сказал Теглер. – Во-вторых, Жан уехал по своим делам в Стокгольм. Появится в пансионате поздно утром. Да и не такой Жан простофиля, чтобы действовать подобным образом.
– Подстава… – сказал Говард и легко вздохнул. – Меня решили проверить…
– Выходит так. Подумали, что попадётесь на приманке. Проделка кого-то из администрации. Линда или Стабба.
– Предупредите Летерье, что придумана такая комбинация. Должен быть в курсе происходящего. А я… приму их игру, и постараюсь выйти из ситуации невредимым. Записку надо передать службе безопасности. Можете проводить меня в помещение начальника охраны? Представляю, как потирает руки Стабб или Линд в предвкушении результата.
– Кто-то из них решил убедиться, что журналисту верить нельзя, – ответил Теглер. – Примитивно и мерзко…
– Понять можно. Лучше поставить под «удар молнии», замести следы до того, как нагрянет полиция. Когда живёшь в постоянном ожидании, что за тобой придут, и не такое придумаешь.
– Полагаете, охрану не предупредили?
– Зачем предупреждать? Тогда никакого смысла в провокации. В разыгрываемой комбинации нужна достоверность.
В помещении начальника охраны, прочтя записку, приняли случившееся как шутку.
– Явились потешить меня? – сказал начальник охраны. – Или за дурака принимаете?
– Пришёл поставить в известность, – ответил Говард зло. – Речь не только о моей персоне. Но и о бдительности службы безопасности. Прими я предложение, а вдруг и правда? Что тогда?
Начальник службы тут же вызвал двух сотрудников, вооружённых табельным оружием, и отдал приказ:
– Задуман побег из пансионата. Господин Говард явился к нам с запиской, в которой изложен план побега. Говарда будут ждать через час в овраге неподалеку от охраняемой зоны. Проберитесь скрытно к назначенному месту и выследите проводника. Выследить и доставить ко мне!
– А если никого там не окажется?
– Значит, будем считать чьей-то глупой выходной.
В ожидании развязки позвонили Густаву Стаббу. Главный врач не заставил себя ждать. Внимательно прочёл записку, посмотрел на Говарда.
– Откуда у вас эта записка?
– Под дверь подсунули.
– Неужели Летерье такое надумал? За что ополчился на вас?
– Сомневаюсь, что такое подстроил Летерье. Вы же разрешили ему съездить в Стокгольм. Он сейчас в отъезде.
– И правда… Запамятовал… Может, сами придумали?
– С какой целью?
– Ну, мало ли…
В этот момент в помещение охранники втолкнули юрисконсульта Карла Дюваля с разбитым в кровь лицом. Дюваль имел жалкий вид.
– Упираться вздумал! Чепуху понёс…
Посмотрев с издевательской злой улыбкой на юрисконсульта, Стабб спросил его:
– Зачем затеяли провокацию, Дюваль? Опять доверились Хилеви Уилсон?
– Да, господин Стабб, виноват! – затараторил Дюваль, ухватившись за спасительную оговорку. – Она уговорила подставить Говарда. Плакала и жаловалась, мол, заслужил кару… А охрана сразу засечёт его… Отвертеться уже не сможет.
– Дюваль, вы ума лишились! – закричал Стабб. – Поддались Уилсон… Вон из моего кабинета! – И повернулся к Говарду: – Мне стыдно за сотрудников пансионата… Совсем потеряли чувство ответственности. Мальчишество какое-то, ей-богу! Разберёмся и примем меры… – И приказал охране: – Проводите Говарда в его комнату. Скажите дежурным, что я приказал создать клиенту полный покой. Отдыхайте, Говард. Спасибо за доверие к нам. Без последствий случай не оставим.
По дороге Рон думал, что Стабб и Дюваль действовали сообща. С подачи Стабба юрисконсульт пошёл на провокацию, а Хилеви Уилсон, скорее всего,
