сопротивляться этому не хотелось. Я проглотила зевок и забралась под одеяло.
– Удачи. – Анрей быстро поцеловал меня и забрал стакан. – Если что, я рядом.
– Меня не отравили. Точно, – зачем-то сообщила я.
Тогда я еще не знала, что информацией тоже можно отравиться.
Еще как.
…Знакомое темное помещение. Ощущения и запахи тоже знакомые. Из груди выбило дыхание. Потребовалась ослепительная секунда, чтобы осознать, что происходящее – сон.
Так вот как это работает!
Обстановка глаз не радовала. Потертая мебель, рабочий стол завален всякими магическими штуками поверх вырванных из книг страниц. В большой зачарованной лампе клубилось что-то похожее, как если бы туда влили некое количество крови. Дети привычно сжались на диване.
Если это я, то мама права – милая. Даттон, может, тоже был бы симпатичным, если бы не несколько синяков и не криво подстриженные волосы.
За стеной кто-то истошно закричал.
Фокус сместился. К решетке на стене были прикреплены газетные вырезки. Разыскивается… Мужчина на фото имел уродливую лысину, кривой рот, нескладную фигуру. Крайне отталкивающая внешность. Внимание выхватывало отдельные строчки. Более тридцати жертв. Какое-то там агентство признало его магическим преступником. Отдел, занимающийся особо опасными преступлениями с использованием сверхъестественных способностей, назначил награду за любую информацию о маньяке. Судя по красной записи от руки под этой заметкой, он как-то это обернул себе на пользу.
Фото с места преступления. Точнее, с места, куда магический узор вынес тело. Я зацепилась за что-то там, но нахлынувшее ощущение магии отвлекло.
Вот же оно!
Знакомая комбинация.
Сладость, полынь и сила.
Слишком знакомо!
– Дунстан! – рявкнул мужской голос.
Мой брат вздрогнул.
Отец позвал его еще пару раз, не стесняясь в выражениях и угрожая всевозможными карами.
Потом к дивану подошла женщина… и что такая красотка нашла в нищем маге-психопате со странными наклонностями?.. схватила Даттона за руку и потащила в соседнее помещение.
– Идем, тебя папа зовет.
– Пусти!
Девочка на диване захныкала.
– Затихни! – прикрикнула на нее… то есть, получается, на меня наша мать. – Что ты вечно ноешь?
Они скрылись в дверном проеме.
Вспышкой я увидела, как Даттон под строгим взглядом отца рисует линии на полу.
Картинка сменилась – это уже был другой день. Биара Мирастани со связанными руками и ногами извивалась в центре уже нарисованного, но еще не наполненного силой узора.
Черт.
Новый эпизод. Темнота, грохот заклинаний и мы с братом, в ужасе сжавшиеся под какой-то ветошью. Мне было года полтора, но даже я понимала, что надо сидеть тихо. Брат меня обнимал и защищал.
– …здесь же дети!
Позже я оказалась полезной: ментальные маги вытащили из моей головы нужную следствию информацию. Да, я ничего не понимала, но многое видела. Они это использовали.
Даттону же, наоборот, выжгли все лишние воспоминания. Почему-то всех страшно пугало, что он рисовал те линии, пусть даже он этого не хотел.
На суде Биара Мирастани сражалась за нас, как тигрица. Ну, чтобы нас отдали ей и включили в программу защиты, потому что семьи тех, кого убил наш отец, жаждали крови. Как минимум Даттона. Обо мне особенно не вспоминали, но не стоило обольщаться.
И последняя картинка. Мы переезжаем – и теперь мы настоящая семья. Наконец мне не страшно. Мне… спокойно.
…Я проснулась от приступа тошноты и долго сидела на холодном полу в ванной. Ну, по ощущениям долго.
Небо. К такому я готова не была.
Честно говоря, в глубине души я все время надеялась, что это какая-то ошибка, мама соврала со зла или из ревности, а может, сама не разобралась в ситуации. Но она даже приуменьшила! Сильно приуменьшила.
И как теперь жить с правдой? Как жить с пониманием, что твой отец угробил столько людей… ради чего? Ответа на этот вопрос в моем сне не было.
Мобильный издал звук пришедшего сообщения.
Элинорра, моя оплачиваемая фея: «Забыла предупредить, после может быть погано. Почему-то это варево не пьют, чтобы вытащить наружу что-нибудь хорошее».
«Спасибо, уже прочувствовала».
С удовольствием бы с кем-нибудь поделилась ощущениями, но того единственного, кто сейчас доступен, как-то жалко.
«Наслаждайся».
Злыдня. Ладно, не до нее сейчас.
Дверь спальни открылась.
– Мия?.. Ты где? Почему я чувствую, что тебе плохо?
И дверь ванной тоже.
– Мия! – Анрею хватило одного взгляда, чтобы понять меня. – Что ты там увидела?
Судорожный всхлип. Голос куда-то делся.
Муж опустился на колени и притянул меня к себе, обнимая.
Редкий случай, но это не сработало. Я чувствовала себя не просто зависшей над обрывом, я будто уже сорвалась и разбилась о камни. Вроде жива, но… как теперь собрать эти кусочки и что из них получится?
– Не молчи, расскажи мне.
Майка под моей щекой намокла. Говорить все еще не получалось.
Теплая ладонь скользила по спине, и это давало хоть какое-то ощущение реальности. Другой, без страха, боли и… стыда. Начинаю понимать, каково было Анрею после того, как мы просмотрели его родовую память. Кошмарно.
Зазвонил телефон. Опять мой.
– Мия, я нашел документы и сломал печать. – Анрей принял вызов и включил громкую связь, но не успел ничего сказать, так что брат обращался ко мне. – Там… До сих пор не могу в это поверить. В общем, наших родителей звали Деллен и Врея Костерс, и они…
– Опасные психопаты, – закончила за Даттона я.
Глава 15
Воярр никак не мог определиться, кого из нас с Даттоном сверлить взглядом через стол.
– Итак, вы уверяете, что ни о чем не догадывались до сегодняшнего утра?
Кивнули. В очередной раз.
Он нам не верил, но тут винить его было сложно. Я бы и сама себе в такой ситуации не поверила.
– И как же так получилось, что узоры, которые мы видим под каждой жертвой, в точности копируют те, которые рисовал ваш отец?
Ответа у нас не было.
Мы с Даттоном сцепили ладони. Здесь и сейчас казалось важным чувствовать друг друга.
– Наш отец – Алексо Мирастани, – твердо произнес мой брат. – Мы не имеем и не хотим иметь отношения к тому, другому.
– Вы нас в чем-то обвиняете? – Мой голос звучал высоко и неровно.
Главный хранитель местного порядка выдержал паузу, словно надеялся, что у кого-нибудь из нас сдадут нервы.
Увы.
– Как ни крути, а вы единственные видели те узоры…
Даттон вздрогнул. Я изо всех сил сжала его руку.
– Мне было чуть больше года, брату – три. После всего с нами работали ментальные маги. Как думаете, мы что-нибудь можем помнить?
Если бы его подозрения основывались на чем-то серьезном, он бы одного из нас
