Орлов.
— Верно, — соглашаюсь я. — Твоя жена будет пытаться выиграть на каждом шагу, а тебе придется проиграть. Охотно.
— Блять, нет. Я не проиграю эту войну.
— В браке нет выигрыша, — говорит Адриан. — Твоя жена — единственная, кому ты уступишь власть, или ты должен быть готов потерять ее.
Я киваю.
— Иногда тебе приходится притворяться, что ты потерял ее, просто чтобы вернуть.
Его брови хмурятся, чем больше мы говорим.
— Это так чертовски сбивает с толку. Я собираюсь победить. Конец истории.
— Новичок, — говорю я Адриану.
— Слишком неопытен, — отвечает он.
— Ему придется учиться на собственном горьком опыте.
— И мы будем наслаждаться просмотром каждой секунды этого.
— Эй! — он смотрит между нами. — Что, черт возьми, это должно означать?
Я собираюсь ответить, когда мой телефон вибрирует у меня в руке. Я смотрю на экран и делаю паузу.
Конечно же, это сообщение с анонимного номера. Я ожидал, что они свяжутся с нами раньше, чтобы попросить о встрече, но чего я не ожидал, так это этого сообщения.
Твоя жена у нас. Будь здесь через час, или она умрет.
Хватка на телефоне усиливается, а челюсть сжимается так сильно, что я удивляюсь, как не лопается сухожилие.
Гребаные ублюдки.
Должно быть, они похитили ее на обратном пути после посещения Антона. Я звоню Виктору, но звонок поступает прямо на его голосовую почту.
Я ненадолго закрываю глаза, пытаясь отбросить наихудший сценарий. Если бы они похитили ее, Виктор бы сразу сказал мне.
Если только они не убили его и не забрали ее.
Я перехожу к трекеру маячка и делаю паузу. Это место находится примерно в сорока пяти минутах езды.
— Что случилось? — спрашивает Адриан, кажется, уловив внезапную перемену в моем поведении.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал.
— Что?
— Проникнул в систему безопасности, если такая существует.
— Которую из них?
— Я напишу тебе подробности, пока буду в пути, — я встаю и смотрю на Дэмиена. — Я просто взял и обиделся, так что у тебя есть зеленый свет, чтобы убить всех в том месте, куда я тебя посылаю. Всех, кроме моей жены и Виктора.
Уходя, я звоню Максиму. Он отвечает после двух гудков.
— Макс слушает.
— Пора.
Его голос становится жестче.
— Да, Босс.
Я знал, что они сделают это, но они совершили ужасную ошибку: вовлекли Сашу.
Это не первая, но, безусловно, последняя ошибка, которую они совершают.
Глава 26
Саша
Кап.
Кап.
Кап!
Я медленно открываю глаза, готовясь к образу мертвых тел членов моей семьи и их крови, брызжущей на мое лицо.
Справа от меня раздается стон, за которым следует тихое проклятие и «Давай же!».
Я смотрю вверх, но вместо тел, висящих над моей головой, вижу темно-зеленую крышу, полную пятен черной грязи по углам. Трещины расползлись по стенам, как паутина.
Отвратительный запах влажности затрудняет дыхание. Мои легкие задыхаются при каждом вдохе, едва не вызывая реакцию клаустрофобии, о которой я и не подозревала.
Тут нет окон, и единственный выход — ржавая металлическая дверь. Соедините это с мерцающими лампами, и получится сцена из армейской комнаты для допросов.
Звук капель исходит из шаткого крана, которые льются в желтоватую раковину в углу.
Однако источником стонов является Виктор, который сидит на металлическом стуле рядом со мной. Мы оба связаны толстыми пластиковыми ремнями, которые создают неудобное трение.
Я выдыхаю, убедившись, что он жив и здоров, несмотря на засохшую кровь, стекающую по его виску.
Если бы что-то случилось с Виктором, Кирилл не смог бы справиться, так что я безмерно рада, что он выжил.
Я ломаю голову, пытаясь придумать причину, по которой мы здесь.
Последнее, что я помню, это то, как увидела бабушку, прежде чем кто-то вырубил меня. Я предполагаю, что они сделали то же самое с Виктором, но он, вероятно, боролся больше, что объясняет его рану.
После этого я ничего не помню, кроме того, что проснулась здесь.
Судя по тому, как Виктор ерзает на стуле, не похоже, что он может расстегнуть ремни. Я сама их испытываю, но они слишком туго стянуты на моих руках, груди и ногах.
— Есть какие-нибудь успехи? — мой голос звучит немного неуверенно, и мне приходится откашляться.
Виктор обращает свое внимание на меня и качает головой.
— Я пытался, но безрезультатно.
Если он не сможет сбежать, мне будет трудно придумать альтернативу.
Как раз в тот момент, когда я думаю о логистике попытки перевернуть одного из нас или сесть спиной к спине, чтобы помочь друг другу, дверь со скрипом открывается.
Мы оба замираем, когда наши похитители входят внутрь.
Я уже видела бабушку раньше, с ее замкнутым выражением лица и устрашающей тростью, но двое других, которые ее сопровождают, — сюрприз.
Моя челюсть почти падает на пол, когда они трое останавливаются на безопасном расстоянии от нас.
Бабушка стоит посередине и стучит тростью по земле, явно требуя внимания, но я не смогла бы смотреть на нее, даже если бы захотела.
Мое внимание захвачено двумя другими.
Один из них — дядя Альберт, и хотя это предсказуемо, третий человек — нет.
Даже Виктор прищуривается, глядя на нее несмотря на то, что все еще ерзает на стуле.
Человек, который смотрит на нас сверху вниз с самодовольным взглядом — не кто иная, как Юлия.
Она выглядит так же элегантно, как всегда, в темно-красном платье и черных дизайнерских туфлях на каблуках. Ее золотистые волосы собраны во французский пучок, а руки скрещены на груди.
— Что за... — я замолкаю, не находя слов. Что я должна спросить в подобной ситуации?
— Я разочарован в тебе, Саша, — голос дяди разносится в воздухе и бьет меня по лицу. — Я действительно хотел дать тебе еще один шанс, но ты пошла дальше и решила остаться с человеком, который убил твою семью.
Мои губы дрожат.
— Я... не верю, что он это сделал, и я не видела никаких доказательств, которые убеждали бы меня в обратном.
Подходит бабушка, замахивается тростью и бьет меня ею по животу. То чувство ужаса, которое я испытала, когда за нами гнались, возвращается с удвоенной силой.
Мой малыш.
— Наглая девчонка! Твой отец, должно быть, переворачивается в гробу из-за того, что у него такая дочь, как ты.
— Мой отец
