Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Что произошло между отцом и дочерью при встрече, явствует из материалов дела. Между ними возникла бурная ссора, отголоски которой донеслись до соседей. Отдыхавшая после обеда за любимым телесериалом тетя Зоя проснулась и решила было, что у Юрия Рудольфовича на всю громкость работает телевизор. Проверив все каналы, схожей программы не нашла и призадумалась: профессор был сторонником тишины. Она как раз и воцарилась за стенкой. А спустя какое-то время раздался душераздирающий женский крик. Так обычно вопила ее дочь, увидев на даче мышь. Укоризненно покачав головой, пожилая женщина засеменила на лестничную клетку. Дверь в квартиру профессора была приоткрыта. Это ее насторожило, но не очень испугало. Страшнее блокады не было и не будет ничего. Орал явно не Юрий Рудольфович. Может, он одумался и пригласил домой какую-нибудь порядочную одинокую женщину. Кто знает, что там между ними… Не решаясь окликнуть соседа по имени, она осторожно сняла слетающие с ног тапочки и в одних носках осторожно прошла вперед. Кухня была пуста. Двери в спальню и большую комнату закрыты. А вот детская, как звала ее тетя Зоя несмотря на то, что она давно была переоборудована в кабинет, была открыта. Тетя Зоя интуитивно почувствовала, что там кто-то есть, тихонько прокралась поближе и заглянула в дверной проем. То, что она увидела, заставило ее закричать. Таким же истошным воплем, который недавно слышала сама. Сбоку от кресла, в котором сидел Юрий Рудольфович, стояла Ольга, сжимая в окровавленных руках кухонный нож. Тетя Зоя машинально подумала, что зря его вчера наточила. Ну уж очень затупился. А сегодня она им очень легко разделала на порционные куски мясо. Юрий Рудольфович ждал приезда Оленьки. И вот сейчас эта самая Оленька стояла и невидящими безумными глазами смотрела прямо на отца. Пожилая женщина растерялась только на несколько секунд. В следующий момент она быстро подскочила к столу, решительно оттолкнула оцепеневшую Ольгу в сторону и поняла, что Юрий Рудольфович еще жив. В груди у него клокотало, он силился что-то сказать. Она не слушала, мигом рванулась в соседнюю комнату за чистым полотенцем, заодно прихватила и простыню. Зажала рану на груди комком из полотенца и рявкнула на Ольгу: «Дура!!! Держи крепче! Я „скорую“ вызову». – Ольга вздрогнула, выронила нож и кинулась к отцу.
Тетя Зоя вызвала «скорую помощь» и вновь вернулась к Юрию Рудольфовичу. Он все пытался что-то сказать Ольге. Про мать Анастасию и про Москву. Ольга толком не слушала и истерично убеждала отца, что сейчас приедут врачи и все будет хорошо. Он ни в коем случае не умрет. Он просто не может умереть, иначе что ей тогда делать? Юрий Рудольфович слабеющей рукой пытался показать на дверь комнаты. Синеющие губы что-то шептали. Тетя Зоя разобрала только одно слово: «гадина». Потом им показалось, что он перестал дышать. Ольга захлебнулась криком. Тетя Зоя рванула ее за руку так, что она чуть не упала:
– Слушай сюда, девка. Не знаю, за что ты его, только я ничего никому не скажу. Уходи отсюда немедленно! Слышишь? Бери билет и уезжай.
Ольга с истеричным плачем мотала головой из стороны в сторону и кричала, что это не она…
Милиция прибыла раньше, чем «скорая». Врач, находившийся в составе следственной бригады, обнаружил, что потерпевший жив. На короткое время ему удалось привести его в чувство. На вопрос следователя, кто ударил его ножом, он вполне внятно прошептал: «Дочь». Увидев перед собой Ольгу, слабо улыбнулся, потом лицо его приняло тревожное выражение, и он с надрывом зашептал: «Нет… нет… нет…» Потом потерял сознание и больше в него не приходил. Умер по дороге в больницу.
– Ольгу арестовали за убийство отца? – спросила я замолчавшего Листратова.
– Арестовали, – очнувшись от своих размышлений, откликнулся он. – Но не за убийство. К уголовной ответственности она была привлечена по статье сто одиннадцатой Уголовного кодекса – причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни… В конечном счете, она его, конечно, убила. Но убийство считается таковым только в том случае, если смерть явилась, как бы это тебе попроще объяснить… прямым и моментальным результатом.
– Можешь не напрягаться. Я поняла: пуля в лоб или нож в сердце – это убийство, в том случае, если потерпевший помер сразу, не мучаясь планами отмщения.
– Не думаю, что над этим можно шутить. Впрочем, ты права. – Он взглянул на часы и забеспокоился: – Из дома выгонят. Давай рассказывай, о чем умолчала, и я полетел…
Досказывала я быстро и уверенно. К концу рассказа глаза у Листратова приняли сначала изумленное, а потом и злое выражение. Я сразу поняла, что муж у меня очень хороший и выдержанный человек. Призвав его на кухню в качестве свидетеля, Виктор Васильевич неожиданно для меня рявкнул: «Димка! Какой бес тебя попутал жениться на этой ненормальной? Она ж нас всех в гроб вгонит!» Он еще много чем возмущался – так, как будто пару часов назад не выталкивал моего мужа из кухни и не пытался его примирить со мной как с неизбежным несчастьем. Димка, по-моему, тоже удивился, но спорить с Листратовым не стал. По крайней мере, он не орал так, как Виктор.
На крик прибежала Алена. Листратов обрадовался:
– Иди, иди сюда, ребенок. Посмотри внимательно на свою маму… – Тут он запнулся. Очевидно, придя к выводу, что непедагогично давать нехорошую оценку родителям в присутствии детей, Виктор Васильевич кашлянул в кулак и продолжил: – Она у тебя хорошая, только… Как бы это выразиться…
– Шлепнутая пыльным мешком из-за угла! – радостно подхватила дочь. – У нее дурная наследственность – тетя в Тамбове. Тоже шлепнутая… И я такая же буду. Самый умный у нас в семье – Славка. Удрал к бабуле и горя не знает. Пойти ему позвонить, чтобы зря не учился – все равно кретином вырастет.
– Да, Леночка. Пойди позвони, – одобрил Листратов. – Скажи ему, чтобы он еще и завтра там пожил. И тебе бы, деточка, не мешало проведать бабушку.
– Дядя Витя, я не могу. – Голос у дочери стал серьезным и печальным. – У меня нет красной шапочки. Белая есть, голубая есть. Даже зеленой обзавелась, а вот красной – увы… Ну, я думаю, вы тут сами разберетесь, кто у вас поумнее будет. Я ушла…
– Ирина, ты меня извини. Сорвался. – Листратов казался сконфуженным. – Но неужели же тебе не пришло в голову, что ты натворила?
Я пожала плечами. Как ни странно, но обидно не было. Если Виктор так разошелся – значит, есть причина.
– Тогда очередной вопрос. Ты решила устроить встречу в воскресенье. Почему?
– Так просто. Подумала, что Татьяне с Сергеем надо прийти в себя, нам с Наташкой отдохнуть. У меня стирки накопилось, семью забросила… Ну и с новыми силами… Да что я такого сделала?
– Я наслышан о твоей хваленой интуиции. Но она погибнет вместе с тобой просто потому, что у тебя очень плохо с логикой!
– То есть как погибнет? Мне в понедельник на работу. Меня шеф убьет!
Краем глаза я успела заметить, как Димка шагнул ко мне. Кажется, он решил меня защищать. Только еще не разобрался от кого…
– Ты сегодня позвонила этому Тимошенко, так? – менторским тоном процедил Листратов, и я поспешила это подтвердить. – Он уверял, что никому ключи от машины Королькова не передавал и лично отогнал ее в ремонт, так?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
