Мило показалось, что он застыл от ужаса, глядя на уже неживое тело, хотя на самом деле прошло не больше четверти секунды. Время — понятие относительное, и, пока он смотрел на Грейнджера, оно растянулось, чтобы донести до него простую истину: бывший шеф говорил правду. Старик знал, что разговором с гостем подписал себе приговор. Впрочем, Мило сделал то же самое.
Следующая пуля прошла мимо. Он развернулся, упал и скатился за бетонные ступеньки, поднимавшиеся от дорожки к двери. Выхватив «люгер», Мило попытался сосредоточиться. Три пули. Глушитель. Глушитель влияет на точность, значит, стрелок где-то поблизости.
Вопрос: какую тактику изберет стрелок? Подойдет ближе или будет ждать?
Ответ: сегодня понедельник, а в понедельник приходит почта. Ее доставляют утром, примерно в половине десятого. Стрелок тоже это знает. Часы показывали девять.
Сменить позицию нельзя — стрелок держит ступеньки под прицелом и ждет. Однако долго оставаться на месте не может и в ближайшие полчаса должен из укрытия выйти. Мило закрыл глаза и прислушался.
В голове носились мысли, и он пытался отогнать их подальше, но получалось плохо. Грейнджер говорил правду. Правду. Другого объяснения быть не могло. Поэтому старика решили убрать, пока он не выложил эту правду в напичканной камерами и микрофонами комнате для допросов на девятнадцатом этаже здания на авеню Америк. И убрать Мило, пока он не передал информацию дальше. Обрубить все концы здесь, у тихого озера.
А Тина и Стефани? Они в Остине, под наблюдением. Это он знал. Но под чьим наблюдением? Компании или Нацбеза? Мило с удивлением поймал себя на том, что надеется на последнее. Пусть бы за ними присмотрела Джанет Симмонс.
Если он выберется отсюда живым…
Нет, не если, а когда он выберется отсюда живым. Еще одно правило Туризма. Ни при каких обстоятельствах не сомневайся в себе. С сомнениями приходят ошибки.
Когда он выберется отсюда живым…
Стоп. Не торопись. Слушай. Есть только звуки. Идущий не может стрелять прицельно.
Вот: хруст гальки.
Он поднялся — «люгер» в вытянутой, слегка согнутой в локте руке — и, пятясь, оглянулся. Ярдах в двухстах человек в охотничьем камуфляже остановился и поднял винтовку. Мило юркнул за угол.
Теперь в дом. Он пробежал к той стороне дома, что выходила к озеру, отыскал окно в гостиную, выбил локтем стекло — звук разнесся над водой — и, уже нырнув в комнату, услышал топот бегущих ног.
Упав на ковер, Мило выронил пистолет, но тут же нашарил его под стулом. Шагнул к противоположному окну, выглянул. Как раз вовремя: стрелок — длинноствольная винтовка за спиной, «ЗИГ-Зауэр» в руке — обходил дом. Мило увидел его лишь мельком — высокий, с крупным, немного кривым носом, в охотничьей шляпе и… с густой рыжей бородкой.
Мило вернулся к двери в столовую, оперся плечом о коробку и взял на прицел разбитое окно. Долго ждать не пришлось — звук разбитого стекла донесся с противоположной стороны дома, точнее — если он правильно помнил, — из гостевой спальни. Мило бросился к закрытой двери, распахнул, прицелился — в окне никого не было.
И тут же разбилось еще одно окно. В гостиной. Мило бросился назад — снова никого.
Теперь у Трипплхорна имелись варианты проникновения в три разные комнаты. Мило взбежал по ступенькам на первую площадку и опустился на корточки.
Он слышал, как Турист забирается в дом через окно, но не смог определить, в которое из трех. Впрочем, это уже неважно — чтобы добраться до Мило, ему в любом случае придется подниматься по лестнице.
Минуты три он слышал только звук шагов и открывающихся дверей. У подножия лестницы никто не появлялся. Прежде чем переходить ко второму этажу, Трипплхорн хотел убедиться, что на первом никого нет. Шаги остановились.
— Тебе бы лучше спуститься сюда, — сказал высокий голос с незнакомым акцентом.
— С какой стати, Трипплхорн?
Пауза.
— Странное имя. Жаль, не знаю, кто такой.
— Это же я, Мило Уивер. Из европейского отдела.
— Не понимаю, о ком ты толкуешь.
— Раньше меня звали Чарльзом Александером.
Снова пауза. Потом шепотом что-то вроде «дерьмо». Туристам не привыкать убивать своих, и угрызениями совести никто при этом не терзается, но Эйннер, похоже, был прав, когда говорил, что имя Чарльза Александера осталось на слуху в определенных кругах.
— Кто тебя послал? — спросил Мило.
— Ты сам знаешь, кто отдает приказы.
— Раньше это был тот, кто лежит сейчас во дворе.
— Грейнджер? Да, случалось. И не так давно.
Руки вспотели, глаза слезились, так что, когда Трипплхорн пролетел мимо лестницы, стреляя вверх, Мило среагировал с опозданием. Турист палил вслепую, и пули вошли в верхние ступеньки. Мило успел послать две — обе мимо.
— Преимущество у меня! — крикнул он. — Так что лучше уходи.
— Подожду. Я терпеливый.
Мило перевел дыхание.
— У тебя десять минут. В половине десятого привезут почту.
Он спустился на две ступеньки, держась поближе к стене, чтобы не скрипеть.
— Убью почтальона, — равнодушно ответил Турист.
Мило прошел уже пять ступенек, осталось десять.
— И как Фицхью думает все это объяснить? Вам ведь не разрешается убивать гражданских.
Пауза. Мило остановился.
— Даже если я уйду, все равно буду поджидать тебя снаружи. И ты это знаешь.
Спускаться и одновременно говорить Мило не мог — Трипплхорн понял бы, что голос приближается.
— Решишься стрелять в присутствии полиции? Перестань, Трипплхорн. Ты проиграл и сам это понимаешь.
— Если ты тот, за кого себя выдаешь, то знаешь, что шансы у меня есть.
Мило промолчал. Еще две ступеньки.
— Если ты Александер, то знаешь, что провал — не вариант.
Еще две. Осталось шесть. Хватит.
— Александер? Ты еще здесь?
Мило вытянул руку, теперь пистолет был в трех ступеньках от угла.
— Может, ты и прав. Может, мне и впрямь лучше уйти — половину работы я сделал. — Выскочив из-за угла, Трипплхорн выстрелил в сторону площадки. Наверное, он понял свою ошибку, но исправить ее уже не успел — Мило пустил пулю ему в грудь. Грохнувшись на гладкий пол, Турист по инерции проехал к двери, оставляя за собой пятна крови. Лежа на боку и все еще сжимая пистолет в вытянутой руке, Трипплхорн смотрел на Мило.
— Черт… — В горле у него булькнуло. — Ты меня подстрелил.
— Ты зря не надел бронежилет.
Охотничья куртка быстро пропитывалась кровью, отчего темно- и светло-зеленый узоры сливались в одно расплывающееся монохромное пятно. Мило выбил из слабеющих пальцев «ЗИГ-Зауэр», и тот отлетел в гостиную. Он присел на корточки рядом с раненым, лицо которого было знакомо по фотографии, сделанной в кафе на Корсо-Семпионе. Да, именно этот человек сидел за столиком против Тигра — в тот раз он принес ему деньги и угостил отравленной иглой.
