В Москве они стали князьями Черкасскими, вероятно, потому, что кабардинцев, адыгейцев и другие кавказские народы было принято называть "черкесами".
160
Ср. в описании Кунрада ван Кленка: "На стенах висит несколько изображений из истории о победе Давида над Голиафом, а также разные виды всевоможных золотых тканей" (WK, 113).
161
Аршин — 0,7 метра.
162
...трое щипцов... — Имеются в виду щипцы для снятия нагара со свечей.
163
князь Яков — Я. К. Черкасский.
164
...мои собратья... — Трое других дворян из посольства.
165
...по церковному подъезду... — Это перекрытый ход, который шел с трех сторон Благовещенского собора.
166
В рукописи пропущено несколько слов.
167
В течение XVII в. число здравиц за царя все увеличивалось. В 1634 г. за здоровье царя пили только в конце обеда, в 1665 г. еще и после уже третьего-четвертого блюда, а в 1676 г. (при посольстве Ван Кленка) до начала обеда.
168
Алексей Алексеевич, старший сын Алексея Михайловича; умер раньше отца, в 1670 г.
169
...за здоровье второго принца... — Т.е. Федора Алексеевича, который после смерти отца стал царем и царствовал с 1676 по 1682 г.
170
...нечто подобное тому, что в Пскове нам подарил воевода. — Слоеный пирог.
171
Немецкая слобода на реке Яузе и ручье Кокуй.
172
Отец Н. Витсена, Корнелис Янсзон Витсен, был бургомистром Амстердама в 1653, 1662 и 1669 г.
173
Не удается установить точно, кто имеется в виду. Вильгельм В. Рихтер сообщает в своей "Истории медицины в России" имена двух лейб-медиков, служивших в то время Алексею: немец доктор Андреас Энгельгардт (Andreas Engelhardt) и англичанин доктор Самюэль Коллинз (Samuel Collins), автор книги "Нынешнее состояние России", опубликованной после его возвращения из Московии (Collins S. The Present State of Russia. London, 1671). Однако у Рихтера не указано, что кто-то из них был в немилости. Кроме этих двоих, Рихтер называет еще польского еврея Фон Гадена (Von Gaden), который действительно был в немилости, однако он занимал значительно более низкое положение, чем двое первых (поначалу он был всего лишь хирургом), и потому не мог получать такое большое жалованье, как то, о котором пишет Витсен. Известно, что Фон Гаден получал в 1664 г. ежемесячно по 12 рублей плюс 60 рублей за год. Следовательно, Витсен разговаривал все-таки с Энгельгардтом или Коллинзом. Скорее всего с Энгельгардтом, поскольку Коллинз был настроен весьма антиголландски, а вторая англо-голландская война должна была вот-вот начаться.
174
...двое вышеупомянутых бояр... — Иван Михайлович Барятинский, стольник, и Никита Головин, дьяк.
175
"...И были такие господа: князь Иван Семенович Прозоровский, риксрат (государственный советник) и наследственный владелец земель близ Твери; Офанасий Лаврентьевич Нащокин, думный дворянин или гофрат (придворный советник); Иван Офанасьевич Пронзисов, думный дворянин, и рейхсканцлер Алмаз Иванович" (Verbaal, 348); ср. также запись от 24 марта. Первый из перечисленных, князь Иван Семенович Прозоровский, член Боярской Думы, был братом Петра Семеновича, стольника; позднее, во время восстания Степана Разина (1670 г.), занимал должность наместника в Астрахани. См.: WK, 150. Второй комиссар, Афанасий Лаврентьевич Ордын-Нащокин, думный дворянин, в том же 1665 г. был назначен воеводой Пскова, а позднее занимал должность канцлера Посольского приказа. Это был европейски образованный человек, однако настроен он был не слишком проголландски. Третьим комиссаром был Иван Афанасьевич Пронцищев, думный дворянин, а четвертым — Алмаз Иванов.
176
Не совсем понятно, что имеет в виду Витсен. Достоверно известно лишь то, что в некоторых русских хронографах подробно рассказывается об Александре Македонском и его деяниях (см.: Полное собрание русских летописей. СПб., Изд. Императорской археографической комиссии, 1911. Т. XXI. № 1. С. 185—213). Возможно, эта запись относится к так называемым "Славянским привилегиям" ("Привилегиям для славян") Александра Македонского — посланию, якобы написанному самим монархом. В этом послании говорится, что Александр отдает венедам, т.е. славянам, в полное владение в награду за их правоверность земли от Северного Ледовитого океана до "Валахского" моря. Еще в 1794 г. русский историк М. М. Щербатов верил в подлинность этого послания. Ср.: Schaeder Н. Moscau das Dritte Rom. Darmstadt, 1957. Одну из версий этого послания Витсен описал и сам, включив в свои Aantekeningen (примечания, записки; в голландском издании 1966 г. не публикуются).
177
Подробное описание того, как писали в Древней Руси, дается в письме голландского купца Яна Вердуса (Jan Verdoes) из Архангельска его другу Розендалю (Rozendael) в Голландию от 25 июля 1596 г., которое хранится в библиотеке Утрехтского университета (ср.: Catalogue Cdd. Mss. Bibl. Univ. Rheno-Traject. 1887. P. 236—237). Лучшая публикация этого письма осуществлена А. М. Ловягиным в статье, написанной для "Альбома памяти А. Н. Майкова" (СПб., 1902). Вердус пишет: "Думаю, что во всем мире не тратится столько бумаги, сколько здесь, потому что русские никогда не пишут с двух сторон, а только с одной стороны. И к тому же они никогда не пишут за столом или на чем-нибудь еще, но исключительно на коленях и ничего не подкладывают под бумагу. Они никогда не режут бумагу в ширину, как это делаем мы, а только разрывают ее в длину, и когда этот кусок бумаги исписывают до конца, то подклеивают к нему еще кусок, так что если они много пишут, то делают свиток длиной в 10, 20, 30 саженей". Чтобы склеивать листы, "они всегда носят с собой кусочек русского клея". Корнелис де Брёйн в книге "Путешествие по Московии, через Персию и Индию" говорит об этом же способе писать на коленях, но тут же добавляет: "...Хотя некоторые уже начинают писать так же, как мы, что заметно в их канцеляриях" (Bryin Comelis de. Reizen over Moskovie, door Persie en Indie. Amsterdam, 1714. P. 37b).
178
Первый царь-колокол, весом 35 тонн, был отлит в начале XVII
