– Назад! – скомандовала Ольга. – На лестницу!
Дверь уже начала подаваться. Оба поручика, словносомнамбулы, выполняя Ольгин приказ, отступили на ступеньки.
Ольга выпрямилась, сосредоточилась и ударила сквозьначинавшую рассыпаться дверь по толпившимся на крыльце. Ничего не помогло – надверь все так же сыпались могучие удары, вот уже отлетели все филенки, отлетелидержавшие засов скобы, и дверь распахнулась, шумно ударившись о стену…
Ольга ударила иначе – и снова без малейшего результата.Темные рослые фигуры, толкаясь, хлынули в прихожую. Все бесполезно – там нетживых, а потому ни одно заклятье не действует – не усыпить, не напугать, несбить с ног…
Ольга вскрикнула в неподдельном ужасе. Первым той же нелепой,ломаной походочкой вошел Анатоль: грудная клетка вмята, словно у проломленнойударами сапога куклы из папье-маше, лицо зеленоватого цвета, застывшее,неподвижное, зубы оскалены, глаза тусклые, похожие на мутные стеклянные шарики.А следом за ним – великан Кудеяр (буйная черная борода особенно четковыделялась на фоне воскового лица) и еще кто-то, смутно знакомый по тойподвальной ресторации… а вот и сам хозяин оной, Фома…
Вот только головы у Фомы не было на плечах. Голову он держалв руке, крепко зажав широкой лапищей волосы. И эта голова, уставясь наоцепеневших людей, вдруг явственно повела глазами-стекляшками, рот покривился,открылся, и голова как ни в чем не бывало, словно так и полагалось в ееположении, произнесла вполне разборчиво:
– Барышня, пожалте в гости, хозяева заждались…
И вся толпа двинулась к лестнице.
Поручик Тучков бросился вперед, спрыгнул с последнейступеньки, замахнулся со всего плеча, блеснула начищенная сталь изогнутой,широкой гусарской сабли…
Наверное, это был мастерский удар, способный в бою снастоящим, живым противником снести голову с плеч. Но сейчас, когда клинокобрушился на плечо Анатолю, послышался лишь звук, похожий на удар топора потолстенному сучковатому полену. С неожиданным проворством Анатоль вскинул руку(невзирая на то, что плечо у него все же было наполовину разрублено),сграбастал саблю прямо за клинок и одним движением вырвал из руки Тучкова.Отбросил в сторону, искривил губы в подобии сардонической усмешки:
– Тут вам, мон шер, не плац-парад…
– Нишкни, барин, – грозно сказал Кудеяр,надвигаясь плечо в плечо с ужасными сотоварищами. – Забейся вон в уголок,и живой останешься. Нам только девка нужна, возьмем и уйдем…
Оба бравых гусара пятились вверх по лестнице, острие сабли вруке Тулупова скребло по каменным ступенькам. Ольга видела уже, что обапоручика парализованы страхом и совершенно не годятся более в качестве бойцов –а впрочем, что они могли бы сделать, оставайся при ясном сознании?
Мертвечиной, тухлецой несло все сильнее, ожившие покойник надвигались.Ольга, вцепившись в перила, стояла как вкопанная, не представляя, что тут ещеможно сделать. Их не заставишь заснуть, не обездвижишь (это тоже только наживых действует), не разгонишь, наслав приступ панического ужаса, даже с ног несшибешь – не поддаются, как она ни пытается, лишь отшатнутся и вновь прутвперед…
Огонь!
Она выбросила руки с растопыренными пальцами, пылающиеструйки ударили вниз, в прихожую… и шагающие в первых рядах мертвецыпревратились в шевелящиеся сгустки ярого желтого пламени, тут жеперекинувшегося на остальных. Вот это против них действовало, да еще как!Прихожая моментально наполнилась скопищем бессмысленно тыкавшихся в разныестороны пылающих фигур, они сталкивались друг с другом, падали, ползали,хаотично перемещались, налетая на стены… Вот пламя взметнулось вверх покисейным занавескам, вот загорелись другие, огонь охватил обивку мебели, стреском взлетел вверх сотней ручейков по обоям из тисненой бумаги…
Жар ударил в лицо. Прихожая уже вся была объята огнем, вкотором продолжали метаться пылающие фигуры, распространявшие омерзительныйзапах горелого протухшего мяса, от которого чуть не наизнанку выворачивало…
Ольга отступала вверх по лестнице, волоча за собой обоихгусар, более похожих на безвольные тряпичные фигуры, мягкие детские куклы вполный человеческий рост. Дым щипал глаза, тошнотворные запахи залепили ноздри,из почти неразличимого уже скопища догоравших фигур вырвалась одна, рухнула наступеньки ничком и поползла наверх, дергаясь конвульсивными движениями, все медленнееи медленнее.
И речи не было о том, чтобы спасаться через входнуюдверь, – они бы там изжарились заживо все трое. Оказавшись на втором этаже– и тамошние помещения уже начинало заволакивать едким дымом, – Ольгавзглядом распахнула окно. Откуда-то из глубины комнаты метнулся тихопоскуливавший мохнатый клубок.
– Уноси ноги! – крикнула Ольга Нимми-Ноту.
Не заставив себя просить дважды, тот взлетел на подоконник иодним отчаянным прыжком канул в ночную темноту за окном. Ольга напрягла всесилы, не зная, удастся ли, – но другого выхода не было, и она, ухватив подлокти гусар, прямо-таки вывалилась из окна.
Она не взлетела, но и не упала камнем, а медленно опустиласьна землю. Затравленно огляделась. Вокруг никого не было, ни живых, ни мертвых,ни чудищ, ни призраков, яркие отблески разгоравшегося пожара освещали изрядноепространство вокруг. Не раздумывая, она кинулась в переулок, чуточкуподхлестнув спутников и заставив их перебирать ногами самостоятельно. Пустырь,еще переулок, снова пустырь… скоро начнутся линии…
– Ольга Ивановна, – слабым голосом произнесбежавший рядом Тучков. – Что за чертовщина? Я ж не сплю, это все наяву…Верно, Тулупов?
– Да воскреснет бог и расточатся врази его… – елевыговори Тулупов.
– Живее! – прикрикнула Ольга. – He останавливайтесь!
Они бежали так, словно по пятам гналась сама Смерть, аможет, именно так и было… Показалось, что где-то поблизости воздух рассекаютсильные крылья, рядом слышится нечто вроде змеиного шипенья и карканья.
Ольга не поверила своим глазам: впереди, на углу, виднелсясамый настоящий извозчик, дремавший на облучке, – должно быть, привез сюдаза хорошую плату припозднившегося седока и по упрямому оптимизму осталсядожидаться фортуны, чтобы не возвращаться в город порожним…
Она прямо-таки затолкнула в старенький экипаж обоихпоручиков, тычком в бок разбудила дремавшего «ваньку» и, сунув ему в руку парузолотых, распорядилась:
– Гони на Невский, а там тебе господа скажут поточнее!Ну, пошел!
Оторопело на нее уставясь, извозчик встряхнул ладонью –денежки звякнули реально, убедительно, неподдельно. Проснувшись окончательно,мужичок сунул золотые за пазуху, сделал зверское лицо и, размахнувшись кнутом,заорал:
– Пошла-пошла-пошла, анчутка! Грабют!
Звонкий удар по крупу – и лошаденка рванулась вперед, какпризовой рысак. Тучков, малость опамятовавшийся, крикнул что-то, глядя назад,на Ольгу, но она уже не слушала. Оттолкнулась от земли и взмыла в воздух, ветертуго ударил в лицо, моментально отодвинулись, пропали показавшиеся было надкрышами черные разлапистые силуэты, более всего схожие с летучими мышами…
