и коллекцию платьев, как задумываются они о ребенке… Такая простая, спокойная, довольная, полная жизнь. Именно та, которую Мерти и заслужил, пройдя через все свои ужасные испытания.
Но для нее жить в замке герцога, быть улыбчивой и нежной сестрой маркиза значило бы обманывать себя. Все это не то, чего по-настоящему хотела Али. Она привыкла к свободе и не желала загонять себя в клетку, пусть и прекрасную, с золотыми прутьями.
Али понимала, что Мерти, конечно, не станет ее ограничивать, но балы, приемы, правила, этикет, четкие представления о допустимом – все это, общее и важное для каждого из высшего света, нику да не денется. А ей вовсе не хотелось позорить брата. Но играть для него не свою роль она тоже была не готова. Это даже хуже, чем ходить в одном из корсетов Фаины.
Али отчего-то вспомнила тот день, когда их бросили в катакомбы. Там она была совсем одна и все пространство поглощала тьма. Сейчас, несмотря на то, что шла с Казом по лесу, она почувствовала себя ровно так же: в одиночестве, во тьме.
Они уже были совсем близко к границе, и сердце Каза радостно и с волнением прыгало в груди – ощутимее, чем обычно. Они миновали поляну, где их настигли эрхны и один из них пытался задушить Али. Каз вспомнил, как сильно он тогда испугался, и какое счастье, что Лирин вовремя подоспел. Но сейчас, уже в отстранении от тех пугающих событий, Каз вдруг понял, что он так и не задал себе вопрос, который все это время надоедливым призраком блуждал в голове.
Почему эрхн напал на Али?
Ответ был на поверхности, но даже одна мысль о нем вгоняла Каза в краску. Он кинул быстрый взгляд на подругу.
Эрхны выслеживают и уничтожают тех людей, чье сердце связано с созданием ночи. И если один из них хотел убить Али, значит, она…
Сердце Каза застучало еще быстрее и уже, кажется, где-то в глотке. Он еще раз посмотрел на девушку, и на этот раз она перехватила его взгляд.
– Чего пялишься? – буркнула она.
Каз улыбнулся.
Нападение эрхна на Али значило и еще кое-что: в глазах прототвари, осуществляющей древнюю волю Ночного Базара, он, Каз, был созданием ночи, сыном мира вечной торговли под луной. Неужели дом признал его?
– Вот и пришли, – стараясь заставить голос звучать весело и беззаботно, сказала Али.
Граница ласково переливалась у их ног, источая молочно-белый свет.
– Теперь ты можешь вернуться домой.
Каз еле заметно кивнул. Пока Али не произнесла это вслух, Каз запрещал себе и думать о такой возможности. О том, как это будет, когда. А теперь – в эту секунду – хрупкая надежда стала реальностью.
Парень посмотрел на Али. По его глазам она поняла: прощается. Девушка ощутила в горле ком, который сдавливал и не давал дышать. Она мысленно ругала себя за то разочарование, которое испытывает, и за то, что не хочет отпускать Каза.
«Так нельзя! – сказала она сама себе. – Не будь эгоисткой. Каз так мечтал перестать видеть солнце твоего мира, чтобы наконец очутиться под светлой луной своего».
– Договор! – решительно сказала Али.
– О чем ты?
– О нашей сделке, которую мы заключили, когда я обещала помочь тебе. Все кончено. Каждая сторона выполнила свои обязательства. Сделки больше нет. Ты возвращаешься к своей жизни.
– Никаких больше договоров, – сказал парень, пристально и совершенно по-новому глядя на нее.
Али непонимающе моргнула и ощутила слезы в уголках своих глаз.
– Ты останешься со мной? – спросил Каз.
– Что? Это невозможно! Тебе нужно домой. Наши миры… они разные, и ты знаешь это лучше, чем кто-либо. Ты не сможешь тут… Ты так мучился все это время!
Каз улыбнулся.
– А я и не предлагаю остаться тут. Я предлагаю остаться со мной.
– Но как…
– Если бы был способ, ты бы осталась?
– Да! – выпалила Али.
И тут же поняла, что это единственный возможный ответ. Потому что только он по-настоящему правильный и такой простой. Теперь казалось таким глупым рассматривать другие варианты! Да и на самом деле они были лишь отговорками и помогали скрывать истинные желания и чувства, которые было так тяжело признавать. На секунду наступило небывалое облегчение, но потом вновь пришел страх.
– А если граница поглотит меня, как Николу… – прошептала Али.
Каз задумчиво и долго смотрел в сияние границы и вдруг услышал в голове это. Не слова, но смыслы. Это была воля Ночного Базара. Он говорил с ним как с равным, как с любым из своих созданий.
– Верь мне, – только сказал Каз и протянул руку.
Али взяла ее, и они, глядя друг другу в глаза, отставив слова, ставшие ненужными, вместе шагнули в свет. Он тут же вспыхнул, набрал силу, вырос, окутал. Невыносимо белый, но нежный, ласковый, будто теплая вода в летней реке. Невидимая энергия словно проникала в Али, растворяя ее, и вот она уже не может дышать. Сияние затапливало ее. Еще несколько секунд – и она, кажется, исчезнет навсегда. Тело больше не поддавалось. Каза наполовину поглотило свечение, и вот их руки расцепились. Али хотела закричать, но не могла. Из последних сил девушка потянулась к Казу, их пальцы на миг соприкоснулись, но граница вновь разъединила их.
Вдруг белые искры исчезли, и Али ощутила темноту, с головой накрывшую ее. Она не могла больше ни дышать, ни видеть, холодно, страшно – и страшнее всего было не знать, где Каз и что с ним.
– Назови свое имя! – раздался его голос откуда-то издалека, и во тьме мелькнула его рука, за которую было невозможно ухватиться.
Али чувствовала, как неведомым мощным течением ее утягивает вдаль.
– Имя! – вновь наполнил темноту его голос. – Назови свое настоящее имя, Али!
Мрак вновь накрыл ее, но на этот раз не было страха. Не было ничего. Али закрыла глаза, отдавая себя суровой воле другого мира.
– Алика, – мысленно прошептала она.
И Ночной Базар услышал ее.
Глава 21
Два друга – демон и маг – молча сидели на берегу обмелевшего ручья. Над его руслом плыло слабое зеленоватое мерцание. Этот свет теперь – единственный в Ночном Базаре. Не осталось ни чувств, ни слов – да и смысла в них не было.
«Это были прекрасные сотни лет. Я провел их за делом и знанием, помогая всем существам в каждом из миров и совершая славные сделки», – подумал Хозил и закрыл глаза.
«Ни одного своего поступка я не стыжусь. Конечно, мне есть о чем сожалеть, но
