пот, кровь и последние достатки нации» (стр. 189); и афоризмы в стиле Ларошфуко: «В каждую пору своей жизни человек всегда вступает новичком» (стр. 216); и жанровые или даже скабрезные сценки; и маленькие новеллы, вроде истории о командире мушкетеров, которого послали усмирять оголодавший и взбунтовавшийся народ, приказав ему «открыть огонь по сволочи» (стр. 131). В этой пестроте чувствуется отсутствие авторского отбора. Тем не менее «Анекдоты» производят сильное впечатление: как в мозаике из отдельных камушков, так и здесь из отдельных штрихов складывается цельная картина.
Когда в 1795 г. Женгене впервые напечатал это сочинение, которое посмертно принесло Шамфору истинную славу, на автора обрушились со всех сторон. Справа — потому что он с радостью принял революцию, уничтожение привилегий, торжество третьего сословия; слева — потому что не принял террора и не только во всеуслышание заявлял об этом, но и смертью своей подтвердил отказ примириться с ним. Аристократы-эмигранты не уставали попрекать Шамфора неблагодарностью, хотя он и до революции не скрывал своих республиканских симпатий.
Однако у Шамфора быстро нашлись не только хулители, но и поклонники, и отнюдь не в одной Франции. В Германии первое издание его книги восторженно приняли братья Шлегели, особенно Фридрих Шлегель, сказавший, что в своем жанре произведение Шамфора занимает первое место.[794] Несомненное влияние оказал Шамфор и на Лихтенберга, немецкого сатирика и моралиста второй половины XVIII в.[795] Это отметил еще Стендаль в своей «Истории живописи в Италии» (1816).[796]
Очень ценили Шамфора и в России. Его переводили и печатали, можно сказать, по горячим следам: «Молодая индианка» появилась в печати в 1774 г., «Смирнский купец» — в 1789 г.
В 1799 г. в журнале «Иппокрена» были напечатаны «Отборные анекдоты и острые мысли Шамфортовы». В 1806 г. несколько «Шанфоровых мыслей» опубликовал журнал «Минерва», и с этого времени имя Шамфора довольно часто появляется на страницах русской печати. В 1807 г. к нему еще раз обращается «Минерва», в 1809 г. — «Вестник Европы», в 1812 г. — снова тот же журнал, в 1819 г. — «Сын отечества»[797] и т. д. В переписке с Шамфором состоял А. П. Шувалов,[798] его цитировал в письмах и записных книжках П. А. Вяземский.[799] С большим уважением относился к нему и Пушкин, писавший: «Добродетельный Томас, простодушный Дюкло, твердый Шамфор и другие столь же умные, как и честные люди, не беспримерные гении, но литераторы с отменным талантом...».[800] В набросках к статье «О ничтожестве литературы русской» Пушкин приводит цитату из Шамфора.[801] Наконец, в списке авторов, которых читает Евгений Онегин, есть и Шамфор.
В прошлом веке Шамфора во Франции несколько раз переиздавали, но писали о нем сравнительно мало. Прочувствованные слова посвятили ему Гонкуры: «Он был воплощением острого ума и щедро рассыпал вокруг себя не медные гроши, но великолепные золотые монеты, которые когда-нибудь потомки будут хранить как медали. Он видел, как несчастен человек, и был безутешен, но благородно нес свою мизантропию, как верность мужественного сердца».[802]
В конце XIX и в XX в. интерес к Шамфору резко повысился: его часто переиздают, о нем пишут монографии Пелиссон, Дуссе, Тепп и др.[803] Он жил в эпоху острейших социальных конфликтов, когда пали твердыни, которые на протяжении многих веков казались несокрушимыми, он был человеком кризисного мироощущения, и неудивительно, что его творчество находит в наши дни столь живой и сочувственный отклик на Западе. Но и советским людям творчество Шамфора во многом близко и понятно. Писатель, бесстрашно боровшийся за свободу, за права и высокое достоинство человека, не может не привлечь к себе внимания советского читателя и его искренних симпатий.
ПРИМЕЧАНИЯ
Предлагаемый читателю перевод сделан с последнего французского издания: Maximes et pensées, caractères et anecdotes par Chamfort. Présentation par Claude Roy. Paris, Union générale d’éditions, 1963.
В примечаниях национальная принадлежность лица, о котором сообщаются сведения, указывается лишь в том случае, если это не француз.
В отсылках примечания к «Максимам и мыслям» обозначены как Максимы, примечания к «Характерам и анекдотам» — Характеры.
Примечания
1
«Происходит то же, что в естественной истории...» — намек на первую научную систематику растительного и животного миров, разработанную шведским натуралистом Карлом Линнеем (1707—1778).
2
«...поистине великий естествоиспытатель, в своем роде гений...» — имеется в виду Жорж-Луи Леклер де Бюффон (1707—1788), натуралист, подвергший критике систематические единицы Линнея и утверждавший, что единственная реальность — это особь, а вид, род и т. д. — понятия отвлеченные.
3
Лукиан (120—после 180) — древнегреческий моралист и сатирик.
4
Монтень Мишель-Эйкем де (1533—1592) — философ и писатель-моралист.
5
Лабрюйер Жан де (1645—1696) — писатель-моралист.
6
Ларошфуко Франсуа, герцог де (1613—1680) — писатель-моралист.
7
Свифт Джонатан (1667—1745) — английский сатирик.
8
Мандевиль Бернард (1670—1733) — английский писатель-моралист.
9
Гельвеций Клод-Адриен (1715—1771) — философ, автор трактата «Об уме» (1758).
10
Шефтсбери Энтони-Эшли Купер, граф (1671—1713) — английский философ и моралист.
11
Истина посредине (лат.).
12
«... место в королевской карете». Право ездить в королевской карете считалось в дореволюционной Франции признаком знатности: оно давалось лишь тем, кто мог доказать свое дворянство начиная с 1400 г.
13
Шерен Луи-Никола-Анри (1762—1799) — генеалог и геральдик.
14
«...на Южном континенте...». В XVIII в. предполагалось, что в южном полушарии должен существовать какой-то огромный, пока еще не открытый континент.
15
Генеральный викарий — помощник католического епископа.
16
Чичероне (итал., от имени древнеримского оратора Цицерона) — проводник, дающий объяснения при осмотре достопримечательностей, музеев и т. д.
17
Цицерон Марк Туллий (106—43 до н. э.) — римский консул, оратор, писатель.
18
«... аллегория с деревом познания добра и зла...». Согласно библейскому преданию
