в этом я не сомневалась. Но я не видела ее. Все вокруг застилала блекло-серая дымка.
— Хорошо, — проговорила она. — Ладно, Алексис. Ты не оставляешь мне выбора!
Нет выбора. Это мне было более чем понятно.
Что-то пронеслось сквозь меня, словно шквал ветра. Я содрогнулась от холода всем телом.
Это меня не остановило.
Ладно, — сказала она. — Сейчас попробую еще!
Очередной порыв ветра впился в мое тело и вышел из него, как будто сквозь меня прокачали воздух. Мне стало еще холоднее.
— Ну что, четвертый раз — алмаз? — Она задыхалась от напряжения.
Если бы мой рот слушался меня, я бы сказала ей: «Это бессмысленно. Лучше уходи. Ты не сможешь помочь».
Вдруг случилось нечто очень странное.
Я больше не шла. Я лежала на спине. И мои веки были легки, словно шарики с гелием.
Я открыла глаза и увидела самое ясное небо в своей жизни.
Лидия стояла надо мной и смотрела вниз. Она была гораздо бледнее, чем обычно, но не настолько, как после попытки разбудить Эллиот. Ее призрачно-серая кожа казалась особенно серой, и она выглядела усталой.
— Ты… ты умерла?
— Не знаю, — сказала я и почувствовала, как на моем горле трескается сухая кожа. — Как думаешь?
Она опустилась на землю рядом со мной.
— Нет. Думаю, нет.
— А ты?
— Я — да… но не в том смысле.
— Я так устала, — проговорила я, чувствуя, как закрываются глаза.
— Нет! — крикнула она.'— Засыпать нельзя. Даже не думай об этом.
Я перевела взгляд на нее.
Ее черные глаза прожигали меня насквозь.
— У тебя в кармане телефон. Он выключен. Сможешь достать его и включить?
— Нет, не смогу. — Слова вылетели из моего рта, словно на облачке слабого выдоха.
— Попытайся.
Я пошевелила своей почти безжизненной рукой и миллиметр за миллиметром начала двигать ее к карману.
Я нашла телефон. Мои пальцы стали нащупывать кнопку включения. Через секунду заиграла стандартная мелодия. Она заполнила воздух вокруг нас, словно целая симфония.
— Теперь позвони кому-нибудь, — сказала Лидия. — Набери девять-один-один.
Нет. Если бы я позвонила туда, меня отправили бы в больницу на несколько дней, а этого нельзя было допустить. У меня были дела.
Я потянулась к клавиатуре, нащупала бугорок на цифре пять и набрала номер на ощупь.
Я ждала, когда среди ночной тишины раздадутся гудки. Но их не было.
Лидия наклонилась к телефону.
— Черт. Нет сигнала. Тебе придется идти.
Из моего горла вырвался смешок, больше похожий на фырканье.
— Я серьезно, — сказала она. — Тебе придется встать и пойти.
— Эээ, нет, — проговорила я.
— Ты что, забыла про Кейси? Про свою сестренку?
Я заморгала.
Кейси была в опасности.
Несколько минут спустя я кое-как поднялась на ноги и поплелась по лесу за Лидией, которая то нагибалась, то неслась вперед, как лесной дух, проверяя, нет ли на тропинке препятствий.
Я не знаю, как долго я шла, пока она наконец не воскликнула:
— Сюда! Иди сюда! Здесь дорога! 87-я миля!
Я прошла несколько шагов и, увидев редеющие деревья, опустилась на землю, прижавшись спиной к толстому стволу.
Я закрыла глаза.
— Нет, Алексис! — закричала Лидия, махая рукой перед моим лицом. — Ты что, издеваешься? Нет, нет и нет. Неа. Ты не умрешь сейчас. Набирай номер. Звони Картеру. Прямо сейчас!
Я отвернула голову от ее пальцев.
— Не могу. Я слишком устала.
— Сможешь. Ты сделаешь это для сестры.
Я подняла телефон и ввела номер.
Потом набрала сообщение:
«Шоссе Вогэн миля 87».
На это ушли мои последние силы. Телефон выпал у меня из руки.
— Нет, — проговорила Лидия. — Нельзя спать. Просыпайся!
Я вздохнула и закрыла глаза.
— Ты должна проснуться. То есть… сама подумай. Если ты умрешь, я выиграю!
Я приоткрыла один глаз.
Она самодовольно кивнула.
— Ага. Вспомни, какая я противная. Вспомни, как я едва не принесла вас всех в жертву Аральту. Вспомни…
— Нет, — прошептала я. — Ты была не виновата.
— Конечно, виновата.
— Нет, — проговорила я, пытаясь открыть глаза. Мои ресницы все равно опускались, как сломанный занавес в театре. — И… мне жаль, что я дала тебе умереть.
— Дала мне умереть? — Лидия откинулась назад и посмотрела на меня так, будто не верила своим глазам. — Эээ… Если я ничего не путаю, я надирала тебе задницу. А ты пыталась меня остановить. — Она перевела взгляд вдаль. — Алексис, я не виню тебя. Никогда не винила. Я просто злилась. Наверное, в основном… на себя.
Она вырвала из земли пучок травы и с досадой бросила его перед собой.
— Я злюсь. Злюсь на себя. Такая нелепая жизнь. Такая нелепая смерть.
— Нет, — произнесла я.
— Да, — отозвалась она, поворачиваясь ко мне. — И именно поэтому ты сегодня не умрешь. Отдохнешь, попьешь раствор электролитов или что-нибудь в этом духе и ни за что не умрешь. Потому что я не собираюсь смотреть, как кто-то напрасно умирает. Это глупо. Нет ничего глупее во всем мире.
Потихоньку у меня в голове начинало проясняться. Мое тело оставалось изможденным, но я хотела жить. Лидия была права. Мне нужно было остановить Лайну и спасти сестру.
Но сначала я должна была кое-что сказать.
Лидия, — начала я, — тебя тянет меня защищать, потому что… у каждого призрака есть силовой центр. И твой силовой центр — я. Просто подумала, что тебе стоит это знать.
— Что? — Она откинулась назад, округлив глаза. — Прошу прощения?
— Я хочу, чтобы у тебя был выбор, — продолжила я. — Или чтобы ты хотя бы понимала, почему так поступаешь. Я нечестно поступила… заставив тебя тогда… с Эллиот.
— О господи! — воскликнула она. — Я не могу тебе поверить, Алексис!
Я решила, что она в ужасе от моего признания, в ужасе от того, что я скрывала от нее этот факт. Я ожидала, что она сейчас встанет и уйдет.
— Ты думаешь, вся вселенная вращается вокруг тебя? — Она поджала губы и задрала нос. — Ты мне не силовой этот самый. И я не поэтому так поступаю. Как думаешь, где я была последнюю неделю? Пыталась не дать родителям выбросить диск с песнями, который папа записал для меня, когда мне было пять. Знаешь, сколько телефонных книг мне пришлось пролистать, сколько раз, буква за буквой, набрать слова в поисковике, пока они поняли намек и сделали… этот дурацкий… маленький показ? Так что слезай со своего гигантского трона. Ты мне силовое ничто.
Все это время. Все ее усилия. То, как она проглотила гордость и начала работать со мной…
— Неужели так трудно поверить, что я помогаю тебе, просто потому что хочу?
Я посмотрела на нее и вздохнула.
— Ладно, хорошо. Ты права.
