что те вовсю носились по усадьбе.
«Всё, как дома! — чуть ли не через каждые пять минут восторженно телефонировала Диля мне в голову. — Всё, прямо как у нас!»
«О-о-о, хайзяя! Красотно тут! Жить буду, кла-а-а-ас!»
* * *
Москва. Кремль
— Ваше Величество, — глава Тайной Канцелярии, князь Разумовский, поклонился.
Следом за ним, тоже с поклоном, в кабинет зашёл граф Фирсов.
Его Величество небрежным жестом ударил пальцем по пробелу и остановил видеоотчёт, на котором заикающийся и с-перебором-потный мэр уездного города N оправдывался перед владыкой за дыры в бюджете.
Само собой, дело происходило не в тронном зале, а в рабочем кабинете Величества. На лепнину, вензеля и тяжёлые шторы с золотыми шнурами Император насмотрелся ещё с рождения, возненавидел всё это до глубины души, и потому его рабочее место было выполнено в стиле хай-тек: бело-серо-чёрные цвета, прямые углы, минимализм в украшательствах.
Разве что кресло, в котором он сидел, было выполнено под заказ и на подголовнике золотыми нитями был вышит двуглавый орёл. А так — стол, ноутбук, стул для посетителей и плазма в половину стены.
Всё.
Взгляд Разумовского непроизвольно метнулся к неприметной двери в углу кабинета. Он, глава Тайной Канцелярии, самый осведомлённый человек во всей Империи, так и не смог выяснить, что находится у Императора за той дверью. Попасть в него дозволялось лишь одному доверенному человеку — глухонемому слуге с вшитым под кожу спутниковым маячком, который ко всему давал письменную, но тем не менее магическую клятву о неразглашении.
На самом деле секрет этот был до смешного простым. В том кабинете вершились тёмные постыдные делишки, недостойные самодержца. Там Император раскрашивал миниатюрных орков, гномов и прочую фентезийную братию. Бывал он там в виду загруженности крайне редко и ценил каждую минуту, проведённую наедине со своим хобби.
Недостойным самодержца это увлечение считал сам самодержец, вот почему даже глава Тайной Канцелярии мучился от любопытства, не в силах выяснить, что же там такое находится. Фантазия рисовала ему много чего, но предположить самое безобидное хобби он, конечно, не мог. Профдеформация.
— Присядьте, — Дмитрий Михайлович Голицын, Император Российский, небрежно кивнул в сторону кресел.
Фирсов с Разумовским подчинились.
— Итак?
— Граф, вам слово, — кивнул подчинённому князь.
— Сразу оговорюсь, Ваше Величество, — начал Фирсов. — Что молодой человек, что иномирная принцесса вполне успешно сопротивлялись ментальному давлению, так что быть на сто процентов уверенным в правдивости их слов я не могу.
Кивок. Ни «угу», ни «ага», ни «хым-хым-хым». Просто монарший кивок, значение которого принято угадывать. Фирсов с этим справлялся просто прекрасно. И вот сейчас, например, этот кивок означал «дальше».
— Парень умён и дозирует информацию. Однако нам удалось лишний раз подтвердить то, что инферны действительно содержались в неволе именно жречеством, и что их отлов имеет систематический характер. Пять девушек были пойманы в разных разломах, в разное время, а мужчин, которые были пойманы вместе с ними, принесли в жертву на алтаре.
Снова кивок. Немножечко нетерпеливый, как показалось Фирсову.
— Итого, — продолжил он. — На данный момент картина видится мне следующим образом: под прикрытием ограбления Чернов устроил потасовку в храме, выкрал девушек, а затем тщательнейшим образом произвёл зачистку. Жрец и все те, кто мог бы выйти на Чернова в результате расследования, ликвидированы.
И ещё один. Удовлетворённый.
— Всё сходится, верно? — подал голос Император. — Всё так, как и говорилось в отчёте нашего агента в Арапахо.
— Именно так. Только… М-м-м, — замялся Фирсов. — Он не совсем наш агент.
— Так и не соизволил согласиться? — улыбнулся Дмитрий Михайлович.
— Нет, Ваше Величество. Не хотелось бы дословно озвучивать, что он ответил на наше предложение поступить на постоянную службу…
— Да говори уж как есть, — махнул рукой Император.
— Кхм-кхм, — Фирсов достал телефон и зачитал: — «Во славу Родины трудиться готов и чем смогу помогу, но жопу свою с потрохами не продам». Вот как-то так…
— И откуда у него в жопе потроха? — задумчиво произнёс Император. — Какая-то альтернативная физиология. Ладно. Пусть будет так, не давите на него лишний раз. Человек полезный.
— Как вам будет угодно, Ваше Величество, — ответил Разумовский, зыркнув на Фирсова.
Император встал с кресла, заложил руки за спину и побрёл к окну.
— Значит, у ацтеков и впрямь творится какая-то непонятная чертовщина?
— Да, Ваше Величество, — ответил Фирсов.
— Зачем им столько жертв? — Дмитрий Михайлович посмотрел на закатное небо. — Это риторический вопрос.
— Да, Ваше Величество.
— Ну что ж… Будем разбираться, — Император распахнул окно и уставился куда-то вдаль. — Организуйте мне встречу с Черновым и принцессой. Завтра же.
— Да, Ваше Величество.
— Только не во дворце, а то мало ли что. Выбери безлюдное место.
— Тайнинское подойдёт? — уточнил Разумовский.
— Тайнинское подойдёт идеально, — кивнул Дмитрий Михайлович. — Если вдруг что-то пойдёт не так, мне бы не хотелось жертв среди мирного населения…
