Пауза длилась несколько секунд.
Может быть, отец ждал, что она скажет еще что-нибудь.
Может быть, нет.
Но ей было это безразлично.
— Да, — признался он наконец. — Я знаю, откуда ты звонишь.
— Как же так? Значит, ты знаком с Армандо Фигероа?
— Это он связался со мной.
— Когда?
— Сегодня утром.
— Это было в первый раз?
— Да.
Ответ прозвучал не слишком уверенно.
— Ты уверен?
— Я… не могу об этом говорить, Марион. Не сейчас. Не по телефону.
Она закрыла глаза:
— А все остальное — правда? У тебя действительно рак?
На этот раз отцу лишь с трудом удалось выговорить:
— Я думал… думал, что…
— Папа, почему ты мне ничего не сказал?!
— Ты и без того уже столько пережила…
— Ты думал, что я не смогу это выдержать?
Хорошие отцы защищают своих детей.
— Ты думал, что я с этим не справлюсь, да?
— Пожалуйста… — произнес он умоляющим тоном, — попытайся понять…
— Ты должен был мне сказать, что болен!
— Возвращайся домой, Марион.
— Что?
— У тебя нет никаких причин там оставаться. Мистер Фигероа обещал, что поможет снять с тебя все обвинения. Он сказал, что не будет заявлять о похищении внучки. Он лично займется твоим делом. У него хорошие адвокаты. Предоставь ему все уладить.
— Я тебя люблю, папа, — сказала Марион посуровевшим голосом. — Мне больно, когда я думаю о тех испытаниях, которые тебя ждут. Но сейчас я приехать не смогу. Мне нужно закончить то, что я начала.
— Марион… Когда Натан тебя оставил, последствия были ужасными… Тебе понадобились годы, чтобы восстановиться. Потом ты стала журналисткой. Начала другую жизнь. Не разрушай все снова…
— Я должна его найти.
— Ты гонишься за призраком.
— Я нужна ему.
— Может быть, он уже мертв.
— НЕТ! — Голос Марион сорвался на крик: — Он жив! Я это знаю! Такое ощущение, что никто не хочет увидеть его живым!
Она не выдержала и разрыдалась.
Отец молчал.
Успокоившись, она вытерла глаза и произнесла:
— Мое решение уже принято, папа. — И, помолчав, прибавила: — Я думаю, ты мне лжешь. И отец Адриана тоже.
— Марион…
— Замолчи.
Она поднесла трубку к другому уху:
— Вы оба сказали, что познакомились только сегодня. Но мне кажется, вы знакомы давно. Вы оба хотели держать меня в изоляции. Вы хотели защитить своих детей, каждый своего. Но со временем оказалось, что ваши тайны нас задушили. — Она говорила все более твердым тоном. — И в конце концов, папа, может выясниться, что ты прекрасно знал обо всем, что происходило в эти пятнадцать лет. Ты ничего не хочешь мне об этом рассказать? Тем хуже. Эта эпоха осталась позади. Потерянное время никогда не вернуть, ты сам повторял мне это постоянно. Но сейчас я сама принимаю решения. Так помогите мне, вместе с отцом Адриана. Или хотя бы оставьте меня в покое… Но даже не вздумайте мне мешать! — жестко добавила Марион.
И положила трубку.
Большой Па зашел к ней около полудня и сообщил, что уладил все проблемы с ФБР. Он также выразил надежду, что Марион и Хлоя завтра возвратятся в Лос-Анджелес.
— Я помогу вам, — прибавил он, — потому что материалы Адриана меня действительно интересуют. И потому, что хочу снова увидеть моего сына. И потому, что Хлоя вас любит. Итак, вы сказали, что сможете найти Троянца. Это правда?
— У меня есть идея, как за это взяться, — ответила Марион.
— Вы были суровы с вашим отцом.
— Вы снова с ним говорили?
— Он позвонил мне, чтобы попросить вам помочь.
— С чего вдруг его просьба на вас подействовала?
— Он ваш отец. Я знаю, что ему пришлось испытать.
— Такие типы, как вы, никогда не бывают сентиментальными.
Большой Па вплотную приблизился к ней:
— Такие типы, как я, мисс Марш, убивают направо и налево без всякого сожаления всю свою жизнь. А потом они стареют. И стараются убивать уже не так часто.
Марион не поверила ни одному его слову.
Он слегка коснулся кончиками пальцев ее щеки:
— Вы боитесь того, что в результате можете выяснить о моем сыне, ведь так?
Она отвернулась:
— Возможно.
— Вы сильная натура. Я неплохо разбираюсь в людях. Для таких, как вы, существует только два способа действовать — сражаться или… сражаться… — Он улыбнулся. — Да, сознаюсь, я вас обманул. На самом деле только один способ…
Он направился к выходу, но перед дверью обернулся и сказал:
— Один из моих охранников, Микадо, тот, который похож на баскетболиста… так вот, он умер. Троянец нанес ему серьезную рану, и спасти его не удалось. После этого я больше не видел его напарника, Брауни. Надо полагать, он больше не работает на меня. ФБР в курсе. Я знаю, что вы не виноваты в его гибели, и нет никаких причин полагать, что Брауни вздумает расправиться с вами. Но все же я советовал бы вам почаще оглядываться. — Слегка помахав ей рукой на прощание, Большой Па добавил: — В следующий раз мы поговорим с вами, когда вы уже будете на том берегу.
И удалился.
Все нужные телефонные звонки были сделаны. Все соглашения достигнуты.
Марион и Хлоя всю ночь пили чай и разговаривали. Марион рассказала девочке всю их с Натаном историю с самого начала — с того дня, когда она, двадцатилетняя студентка-практикантка медицинского университета, впервые пожала руку знаменитому Натану Чессу, фактическому руководителю отделения срочной ортопедической помощи в больнице Отель-Дье, — вплоть до того момента, как он исчез.
Утром они сели в самолет до Лос-Анджелеса. Марион — под охраной полицейского. По прибытии ее сразу же отвезли в ФБР. В уже знакомом ей конференц-зале состоялся брифинг, во время которого она рассказала обо всем, что знала. Оттуда ее повезли в суд. Внушительная коллегия адвокатов, нанятых Большим Па, блестяще справилась с защитой. Обвинение в похищении Хлои было снято сразу же: Марион была другом семьи, и девочка уехала с ней без всякого принуждения. Адвокаты постоянно отмечали изъяны и огрехи противоборствующей стороны: так, они заявили, что агенты ФБР самым безжалостным образом использовали Марион Марш в собственных целях, значительно превысив свои полномочия, что привело к трагическим последствиям. Они также доказали, что Марион не нападала на Уойяка, бывшего заключенного, освобожденного условно-досрочно, а лишь защищалась. Что касается самого индейца, его, как выяснилось, снова отправили в тюрьму. Адвокаты добились снятия обвинения и в нападении на помощника шерифа в Лейк-Пауэлл, поскольку Марион лично в этом не участвовала.
