бы не наши водяные маги. В отличии от Атерно, здесь, рядом со своей стихией, маги Пожара умудряются сбрасывать восемь из десяти атак венецианцев, а мои щиты и разрывы в пространстве, выбивают и остальные, так что большая часть наших потерь, это все-таки сюрпризы.
В какой то момент начинаю чувствовать и отряд Лиса. Тот буквально замораживает всю воду, что попадает в поле его зрения. И продвигается к центральному дворцу почти так же быстро как и мы. Чуть задерживаемся в одном из залов и соединяемся с его отрядом.
— Отец? — бросаю взгляд на мгновенно застывающую воду в зале. Мои водники даже вздыхают от облегчения.
— Когда его видел после казарм, он проламывал другую сторону поместья. — хмыкает напарник. — Он пошел напрямую.
Я даже выглядываю во внутренний двор. Дома, образующие внешнюю стену поместья напротив, в принципе, еще стоят. Вот правда не везде. Глаз цепляется за провалившиеся внутрь крыши нескольких домов, ближе к дальнему торцу поместья.
— Похоже, не все выдержали его визит, — поджимаю губы, — очень папа расстроился, кажется.
Примерно пытаюсь вычислить местоположение отца, и вроде, судя по отблескам в окнах, его отряд идет примерно вровень с нами. И все вместе мы почти достигаем главного дворца Пизанни-Моретто.
— Альмаро на втором этаже. В центральном зале, судя по метке. — тихо говорит мне Лис.
Киваю. Передышка заканчивается, и я даю отмашку к бою.
Руяне и маги в очередной раз меняются местами. Удивительно, но и те и другие будто бы работают в связке давно. Нет ни задержек, ни недопониманий. Похоже на хорошо смазанный механизм револьвера. Щелчок, и легко прокручивается барабан, еще щелчок, и звезды руян меняются местами. Отработано до автоматизма.
Вбегаем на главную лестницу. Первое сопротивление сносим даже не замечая. А ведь тут почти десяток магов и три звезды черных. Но на этой лестнице защиты нормальной нет как в нашу, так и в их сторону, так что в данном случае решает именно что одновременный и плотный залп из карабинов. Далеко не все маги отражают вал свинца с техниками, а второго залпа и не требуется. Опять пережидаем пару секунд черноты, и начинаем подъем.
Левая стена дворца резко исчезает и к нам присоединяется отец. Его отряд тоже потрепан, но в целом, на глаз, потери у нас приемлемые, похоже.
Быстро поднимаемся по ступеням к центральному залу.
Все три двойных огромных двери зала распахиваются, будто нас тут ждут. Мы на секунду даже останавливаемся. С лестницы людей внутри зала не видно, но ощущения говорят, что за дверями нет никого. Метров тридцать вперед свободно.
Нас с отцом и напарником обгоняют звезды руян. Они вбегают в зал, а мы поднимаемся за ними.
Несколько десятков человек видно на другой стороне зала. До них моя чувствительность пока не дотягивается. Ощущение другого Повелителя тут становится просто нестерпимым. Я почти начинаю бой даже не техниками, а просто осознаванием пространства. Такое перетягивание каната наоборот. Присоединяются отец и Лис, и равновесие спокойно, хоть и медленно, перетекает в нашу сторону. Постепенно ощущение другого незнакомого мага начинает отступать вглубь зала. И мы начинаем контролировать все большую часть пространства вокруг.
Никто не стреляет, наши маги также располагаются сзади нас, и в этом противостоянии не участвуют.
Мы делаем шаг вперед, но люди, у дальней стены зала даже не шевелятся. Мы делаем второй, и двое магов, стоящих рядом с небольшим возвышением, падают на колени, но все равно держат Пространство.
— Их двое? — удивляюсь я.
— Близнецы, похоже, — тихо говорит Лис. — Они почти одинаковые, а рядом даже сливаются.
На мгновение, равновесие достигает критической точки, когда ни мы не можем сделать шаг вперед, ни противник не может отвоевать хотя бы метр зала. Все вокруг замирают, а в середине зала начинает потрескивать воздух. Становится его просто таки видно, он покрывается рябью, и по мнимой границе между нами начинают проскакивать молнии.
— Ну хватит! — с сильным акцентом говорит венецианский глава Рода.
Альмаро встает с небольшого трона на возвышении.
— Я ждал вас всех троих. — делает шаг в нашу сторону. — По одиночке, я вас бы не поймал бы никогда. А вы имели шанс меня победить. Даже пришлось пожертвовать левым крылом поместья. Но я надеялся, что вы посетите мой дом. Рад вашему приходу!
Картинно раскрывает руки.
Глаза патриция мгновенно заволакивает тьмой, на нас падает поле отрицания Силы, а двери в зал тут же захлопываются.
Глава 58
— Прекращайте уже сопротивление! Сдайтесь! — Альмаро делает шаг в нашу сторону. — У вас нет ни шанса рядом со мной, Проводником Истинного Бога! Вы войдете в Чертоги Его обновленными! — голос Альмаро внезапно становится тихим, но звучит он отовсюду. — Ваша Сила противна Господу Нашему. — Еще шаг. — Только истинные Сыны Его могут получить право изменять Мир. Только я решаю, кто достоин. И мои магистры могут здесь колдовать, а вы — нет. Не сопротивляйтесь. — хмыкает, — Вы всё равно теперь проиграете.
С каждым мгновением, сфера, которую я контролирую, уменьшается. Да, я все еще чувствую огромный объем вокруг, знаю что происходит метрах в сорока от себя, но контролировать могу все меньшее пространство, Сила отзывается метрах в двух, не больше. Но вообще, Поле без Силы ведет себя сейчас совсем по другому, нежели в городке или амулетах. Там я вообще контролировать ничего не мог. А тут, вроде то же поле, ощущения тягучей пустоты и холода, да и внешние проявления вроде те же, но какие-то более живые, что-ли. И словно бы, значительно плотнее, но в тоже время, это Поле я держать могу, и даже сопротивляюсь.
Выхватываю револьвер, и очень быстро разряжаю его в фигуру Альмаро. Надежда небольшая, но вдруг?
Первый выстрел действительно почти попадает в цель, но пуля будто отскакивает от патриция. Остальные даже этих результатов не достигают. Пули падают раньше.
— Смешно, — усмехается Альмаро. — Пытаться меня убить тем, что контролирует мой Бог. Это как озеро убивать каплями дождя. Глупо. Вот если бы наоборот, то у вас был бы шанс, — и тут же прерывает себя, — но это неважно.
У отца те же проблемы. В том, очень маленьком объёме, который мы можем держать, Сила нам ещё подвластна. И мы, думаю, даже можем еще отсюда сбежать, например. А вот весь отряд мы уже, не прикрываем. И бойцы замирают, контролируемые магистрами Альмаро.
Некоторых бойцов водники буквально закутывают водяными плетями. Золотое свечение, похоже, не позволяет Магистрам взять воду тел бойцов под контроль. Но всё равно, маги не дают бойцам не то что поднять оружие, а даже руки. Тысячи водяных лент оплетают бойцов.
— Сын, уходи. Я знаю — ты можешь. — отец говорит ровно, но напряжение прорывается сквозь зубы. — Нам не хватит личной силы переломить трех Магистров.
Я понимаю чудовищную логику отца, но следовать ей не могу. Да и какое-то зудящее ощущение не дает мне даже принять эту идею.
— Магистров⁈ — раздается голос Альмаро. — Вы сравниваете Меня с этими? — пренебрежительным жестом показывает на своих магов, — или с собой⁈
Вы исчезнете, исчезнет вся ваша семья, и единственное, что могло помешать шествию Его, будет убрано. Вы ошибка. Вашего Рода не должно существовать. Плохо, что я это понял это не сразу. Вы тут не все, я вижу. Но остальных найти будет несложно. Я теперь знаю, где ваше гнездо, князь Рюген, виконт Высоков, барон Эльсен. — Альмаро четко смотрит прямо на меня. Лицо его искажается ненавистью. — Я глаза Бога, его Слово и Воля! — останавливается, а потом добавляет странное, — Как Он меня мог поставить рядом⁈ Но я понимаю Его замысел, и вы, все, все! Останетесь здесь навсегда! — делает еще шаг навстречу.
— Черт, — внезапно почти спокойно говорит Лис, — опять аватар. Везет нам на них чего-то.
— Почему аватар? — скриплю зубами я. Щит держит пока. Да и Сила отзывается легко, но напряжение дикое.
— Да потому что он напрямую со своим Богом говорит, его именем Мир меняет, да и вкус этот гнилостный, чувствуешь? — внешне спокойно пожимает плечами Лис. В сфера вокруг него все быстрее появляются и исчезают белые сполохи. Лис оборачивается ко мне, — я, похоже всё, побратим.
Граница вокруг Лиса будто загорается белым огнем и пропадает.
— Как неожиданно! Ты, получается, не человек? — удивленно восклицает Альмаро. — А кто же ты? Что же ты за неведомая зверушка?
С Лиса внезапно слетает вся магия иллюзий. Он замирает в своей натуральной второй форме — в человеческом теле, с заострившимися, немного
