стал вмешиваться во что-либо. Круто развернувшись, я направилась на кухню допивать кофе. Пока Минд решал с братом какие-то вопросы, я дочитала главу книги.
Некоторое время спустя мы уже были готовы к новому рабочему дню. Минд даже попросил воспользоваться моим лаком для волос, чтобы уложить челку, но я отказала. Что-нибудь позволишь, так и опомниться не успеешь, как этот горделивый еще и приживется в чужом доме.
— Не боишься, что кто-нибудь увидит, как мы с тобой идем вместе? — стоял над душой Миндартис, когда я закрывала входную дверь. — Не боишься, что кто-нибудь подумает, что мы провели чудесную ночь, раз мы выходим из твоей квартиры? — продолжал расписывать картину эльф.
— Не волнуйся, после того как твоя возлюбленное разбудила все общежитие криками, то никто ничего и не предположит подобного, — проговорила я, пряча ключи в карман.
Мы направились к лифту и, когда зашли внутрь, Миндартис протянул мне раскрытую ладонь. Я не поняла, чего он хочет и ему пришлось пояснить, что он желает получить копию моих ключей от квартиры. Пришлось объяснить ему, что копий нет и в квартиру он сможет попасть только после того, как я или Кливий освободимся. Это слегка огорчило Минда, но входить в его «крайне трудную жизненную ситуацию» мне не хотелось.
Миндартис всерьез внял моему предупреждения и действительно не появлялся в поле моего зрения. Он даже не появился в столовой ни в один из перерывов. В какой-то момент мне даже показалось, что где-то я могла перегнуть палку, но тут же вспомнила о концерте, который мы устроили перед тетей и передумала обо всех извинениях.
День на работе прошел без каких-либо происшествий, даже практиканты сегодня смогли изрядно порадовать меня и заслужить мою похвалу. Они проделали достаточно большой объем работы и сделали все отчеты на две недели раньше положенного срока. После некоторых их провалов меня это действительно впечатлило, и я с легкой душой позволила им не идти завтра в центр и один день отдохнуть дома. Практикантов эта новость порадовала не меньше, чем меня их итоги работы.
В обеденный перерыв ко мне в лабораторию пришел Кливий, чтобы поболтать по душам. Он, чтобы спрятаться от любопытной Армерии, потащил меня в мой небольшой кабинетик, который располагался за нашей с ней общей лабораторией. Кливий желал все прояснить насчет того, что он увидел и услышал сегодня. Он никак не мог поверить в реальность происходящего, ведь вчера мы еще просто общались, а сегодня он, как выразилась тетя, «изнемог от расставания». Пришлось объяснить брату ситуацию Миндартиса и уверить в том, что это просто была неудачная шутка Минда, которая переросла в нечто большее. Мои слова успокоили брата. Он добавил, что, конечно, не против того, чтобы я встречалась с горделивом, но о подобных поворотах событий нужно предупреждать заранее. Кливий подметил, что ему было бы немного неловко работать с Миндартисом, будь он моим ухажером на самом деле. Также во время перерыва мне написал Сариэль, который интересовался моими планами на ближайшие дни. Мы довольно неплохо поболтали с ним о каких-то пустяках: погода, работа, последние новости города и температура воды в море. Ничего серьезного, но после беседы остались только приятные эмоции.
Когда рабочий день подошел к концу, то я направилась домой, понимая, что сегодня не подходящий день для того, чтобы задерживаться в лаборатории. Тут как раз-таки по пути в общежитие мне и попался Миндартис, который ждал меня возле перехода.
— Привет. Как день прошел? — достаточно приветливо поздоровался со мной Миндартис.
— Отлично, — я улыбнулась эльфу, проходя турникет. — Какие планы? Ты нашел место, где переночуешь? — оптимистично спросила я.
— Переночую? — немного удивлённо переспросил эльф. — Я думал остаться у тебя на ночь.
— Правда? — я улыбнулась еще шире и миролюбиво уточнила. — Ты уверен? Может быть, тебе нужно подумать еще, если мы с тобой все-таки хотим сохранить хорошие отношения? — с нажимом спросила я, повернувшись к горделивому.
— Итари, не думай, что та эльфийка только моя проблема. Это и твоя проблема тоже. Она считает тебя своей соперницей номер один и все еще стоит под окнами общежития.
— Она не только настойчивая, но еще и интеллектом не отличается, — протянула я, закатывая глаза. — Миндартис, знаешь ли ты, что существует очень хороший ритуал самосожжения во имя Светлой Ели? Он позволяет очистить свою душу от злодеяний и стирает плохие воспоминания у всех знавших его. Хороший способ. Для костра могу одолжить тебе еловые веточки.
— Итари, не забывай, что моя поклонница не только проблема, но и хорошее оружие. Я могу легко натравить ее на кого-нибудь, — Миндартис не оценил моего предложения и бросил на меня красноречивый взгляд. Я лишь рассмеялась.
Пройдя переход в корпус общежития к нам подошел охранник. Теперь уже он просил Миндартиса как-то решить вопрос с девушкой. Она звала его до полудня до тех пор, пока не сорвала голос. Теперь она сидит на ступенях и отказывается уходить, пока не увидит Миндартиса. Он, аки воробушек, лишь пожал плечами и сказал, что вовсе не знает эту девушку и не имеет с ней ничего общего. Охранника эта ситуация явно удручала. Я могла его понять, не каждый день сталкиваешься с чем-то таким. После этого к нам подошел и господин Гегрс. Поняв, что Миндартис не проявляет никакой заинтересованности в этой проблеме, господин Гегрс перевел на меня взгляд полный мольбы. Консьерж был прелестным дедушкой, и я не могла отказать ему в тех редких просьбах, о которых он меня просил.
— Иди в комнату, — я отдала Минду ключи, предупредив, — ничего не трогай. Раз взрослый мужчина не может решить такую пустяковую проблему, то придется брать ситуацию в свои руки. Слабак, — шикнула я на него, когда он попробовал что-то сказать мне в ответ.
— Не уверен, что у тебя что-то получится, — «поддерживая» меня, сказал Минд напоследок, а я даже не обернулась. Не может поговорить с девушкой, то и не надо — сами все сделаем.
Зайдя к Кливию, я взяла из аптечки свежие травы и заварила лечебный отвар для горла. Не представляю, как болит горло, если она кричала все это время. Налив готовую смесь в кружку, я спустилась вниз.
— Она сегодня днем даже спала на ступенях. Как только я не пробовал уговорить ее уйти домой — всегда отказывалась. Пробовал даже стражей вызвать, но они сказали, что она не делает ничего такого, чтобы выгнать ее, — продолжал рассказывать мне господин Гегрс. — Она так и не призналась, что именно стряслось между ней и господином Норгеном. Лишь продолжала говорить, что любит его
