Едва уловимо, на самой грани восприятия. И дурное предчувствие немедленно усилилось.
Ох, сильно сомневаюсь, что говорит он искренне. Скорее всего, Фредерик устроил этой троице выскочек и зазнаек знатную головомойку, поэтому они и пришли с предложением мировой. Но их отношение ко мне и к Дарине не изменилось ни на каплю.
— Ваши извинения приняты, — коротко сказала я, не желая продолжать неприятную тему.
Если честно, я ожидала, что после этого богатые детишки уйдут, оставив нас с Коннором в покое. Но ошибалась. Парень подошел еще ближе, остановившись у самого стола. И, продолжая удерживать на губах широкую дружелюбную улыбку, предложил:
— Кстати, давай познакомимся нормально. Все равно нам учиться вместе придется. Я — Вильгельм.
— Я помню ваши имена, — еще суше проговорила я.
— Все-таки обижаешься, — понятливо хмыкнул парень. Без спроса придвинул стул и сел напротив, словно не заметив, как Коннор при этом гневно сверкнул глазами. Улыбнулся шире и негромко заметил: — Слушай, давай все-таки жить мирно. Да, Теана сглупила, и сглупила сильно. Не стоило ей так взрываться из-за ошибки Дарины. Но поверь, она действительно очень переживает из-за этой крайне неприятной и неловкой ситуации.
Я с сомнением посмотрела на брюнетку. Переживает? Что-то не верится, если судить по ее кислому виду.
Вильгельм проследил за направлением моего взгляда. Многозначительно кашлянул, глядя на сестру в упор, и та, опомнившись, жалобно скуксилась, изо всех сил пытаясь изобразить раскаяние.
— Просто на нас столько всего навалилось, — прошептала расстроенно. — Отец, вот, из семьи уходить надумал.
И уже с непритворной грустью вздохнула. А следом вздохнули и ее братья, согласно нахмурившись.
А вот сейчас сомнений у меня не возникло. Эта троица и впрямь были очень огорчена из-за грядущего развода родителей.
— Сочувствую, — чуть мягче отозвалась я.
— Да уж, — пробормотал Вильгельм, думая о чем-то своем. Но почти сразу тряхнул головой, прогоняя невеселые мысли, и опять дружелюбно улыбнулся.
— Слушай, я тебе, конечно, очень сочувствую, — даже не пытаясь скрыть неприязнь, сказал Коннор. — Но мне, если честно, плевать на ваши семейные проблемы. Амаре, думаю, тоже до ваших бед дела нет. Извинения услышаны и приняты. А теперь не могли бы вы свалить от нашего столика?
— Вообще-то, мы сидим в столовой своего факультета, — фыркнул Оскар.
Младший брат с вызовом скрестил на груди руки, тяжело уставившись на Коннора сверху вниз.
— А вот ты, парень, вообще учишься не здесь, — добавил с нажимом. — Еще командовать смеешь.
Коннор побагровел от злости. Медленно привстал со своего места, готовый к очередной стычке.
— Оскар, — внезапно вмешался Вильгельм. — Ну что ты, право слово. Не надо ссориться и портить друг другу такой отличный вечер. Если нашему присутствию не рады — то что же. Не будем навязываться.
Спокойно встал и похлопал по плечу Коннора, который явно не ожидал такой загадочной уступчивости.
— Всего хорошего вам, — обронил напоследок.
Круто развернулся на каблуках сапог — и троица вышла прочь из столовой.
Коннор, не торопясь сесть обратно, проводил их недоуменным взглядом.
— Что-то эта компания замыслила, — пробурчал себе под нос. — И что-то очень недоброе.
— Почему ты так решил? — спросила я. — Может быть, они и впрямь решили помириться.
— Они? — язвительно переспросил Коннор. — Амара, небо с тобой. Эти богатые детишечки будут с тобой дружить лишь в одном случае: им это по какой-то причине выгодно. Иначе жди от них всевозможных пакостей.
Я неопределенно пожала плечами.
Возможно, Коннор и прав. Точнее, он скорее всего прав. Но мне все-таки хотелось надеяться на лучшее.
Этой ночью я опять долго не могла уснуть, прокручивая и прокручивая в голове события минувшего дня. Когда кольцо знакомо потеплело на пальце — не удержалась от досадливого вздоха. Ох, сдается, я уже догадываюсь, по какой причине лорд Реднар вдруг вспомнил о моем существовании и решил побеседовать впервые за две недели.
Черное небытие знакомо приняло меня в свои объятия. А когда схлынуло — я обнаружила себя все в том же просторном помещении, обстановку которого скрывал полумрак.
Первым делом я бросила на себя взгляд. С нескрываемым облегчением перевела дыхание.
Ну хотя бы сейчас на мне не то невесомое платье, которое и платьем-то назвать тяжело, а обычная студенческая форма. Повезло, что на этот раз лорд Реднар решил не смущать меня.
— Добрый вечер, Амара.
Тьма в нескольких шагах от меня вдруг сгустилась до предела — и крупными хлопьями осела на пол, спрятавшись в щели между каменными плитами под ногами лорда протектора.
— С вами все в порядке? — испуганно спросила я, когда Эйнар шагнул ближе.
Даже рассеянный слабый свет не мог скрыть землистого цвета кожи лорда протектора. Лицо похудело и осунулось, как будто после тяжелой изматывающей болезни, под глазами — глубокие тени от недостатка сна и отдыха. Правда, на губах все равно играла знакомая мне ироничная улыбка.
— Спасибо за беспокойство. — Эйнар улыбнулся чуть шире. — Со мной все хорошо, Амара.
— Вы выглядите очень уставшим, — осторожно заметила я.
— Я и есть очень уставший. — Эйнар пожал плечами. — Не думал, что порученное мне дело будет настолько… утомительным.
Я заинтересованно подалась вперед, ожидая продолжения. Все-таки очень любопытно, чем же таким серьезным занимается лорд протектор.
— Одно радует, по словам целителей, осталось ждать всего ничего, — продолжил Эйнар и украдкой сцедил в ладонь зевок. Добавил рассеянно: — По их словам, роды могут начаться в любой момент.
— Роды? — переспросила я, гадая, не ослышалась ли.
— Да, я скоро стану дядей, — спокойно сказал Эйнар.
Я приглушенно ахнула от этого известия. Неужели у его величества родится ребенок? Но я не слышала официального объявления о беременности императрицы. А ведь подобную информацию не принято держать в секрете. Напротив, в газетах обычно публикуют еженедельные отчеты о здоровье будущей матери.
Но в этом случае получается, что…
И я ахнула опять, опасаясь завершить свои мысленные рассуждения логичным выводом.
— Не пугайся так, — насмешливо попросил меня Эйнар. — Да, ты все правильно поняла. Первенец моего брата будет рожден не в законном браке. Но Кеннар собирается официально признать ребенка. Поэтому никакой тайны я тебе не выдал. Через несколько дней, максимум — через неделю об этом будет знать весь Доргфорд.
— Ясно, — пробормотала я.
— Но я вызвал тебя, конечно, не для того, чтобы обсуждать любвеобильную натуру моего брата, — продолжил Эйнар. — Со мной сегодня опять говорил Фредерик. Как думаешь, по какой причине?
— Понятия не имею, — честно ответила я. — Я хорошо себя вела все это время. Выполнила
