Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
«Да, я могу любить тебя – ранимого, слабого, милого, – и я надеюсь, что ты тоже можешь испытывать подобное чувство ко мне». Такая любовь оказывает самое цивилизующее воздействие, какое только возможно. Без сомнения, в этом состоит суть того, что обычно понимают под «братской любовью», и она остается единственной надеждой для спасения человека на земле.
Если вы сходите с ума – это вполне нормально
Мы с мужем были в гостях у друзей. У них было двое детей: трехлетний мальчик и годовалая девочка. Джош забивал колышки деревянным молотком, а маленькая Ким играла в манеже посредине гостиной. Пока мы сидели и разговаривали, Джош подкрался к манежу и стукнул Ким по голове. Она заплакала, родители успокоили ее, и разговор продолжился. После того как подобное повторилось несколько раз, мы с мужем не могли скрыть, что происходящее расстраивает нас. Растерянная мать сказала, как бы оправдываясь: «Ну что же нам делать? Вы, психологи, все время говорите, что детская ревность – нормальное явление».
«Лучшее, что вы можете сделать, – тихо ответил ей мой муж, – так это забрать у Джоша молоток и пообещать ему, что он никогда его не получит, пока не научится сдерживаться и не обижать Ким». Потом мы постарались объяснить, что нет никаких оправданий для мальчика, который ведет себя жестоко и не боится сделать больно малышке. Вместо того чтобы позволять ему так себя вести, родители должны были бы сказать: «Джош, многие маленькие мальчики сердятся, когда их сестренкам уделяют так много внимания. В самом деле, каждый из нас когда-нибудь испытывает ревность. Но мы не можем разрешить тебе обижать Ким, так же как не позволим никому обидеть тебя».
Когда мы говорим ребенку: «Ты замечательный малыш, и то, что ты чувствуешь, нормально, но ты просто не должен бить других», мы признаем, что необходимо помочь ему справиться с трудной проблемой. Родители Джоша были правы, когда говорили, что гнев мальчика нормален и ищет выхода; ошибались они лишь в том, что считали, что таким выходом должно быть вредное действие. Чувство вины и беспокойства, которое должно возникнуть у Джоша, когда ему разрешили ударить малышку, несомненно, столь же серьезно, как если бы ему сказали, что он плохой, потому что испытывает недобрые чувства к слабому.
Многие родители, вероятно, так и поступали. Они говорили: «Джошуа! Перестань сейчас же и ступай в свою комнату! Ты очень плохой мальчик, потому что бьешь свою сестру! Тебе будет трудно, если ты не перестанешь быть таким злым!» В подобном случае можно не сомневаться, что Джош, который нуждается в любви и одобрении, как и все дети, найдет способы, как подавить в себе недоброе отношение к сестренке. Возможно, он никогда больше не ударит ее, но у него может развиться астма, хронический бронхит или его будут преследовать ужасные ночные кошмары, например такие, что на него напали дикие звери и растерзали его.
Как только мы поможем ребенку осознать его проступок и разъясним ему, что он не должен находить выход из своего состояния враждебными действиями, можно предложить ему много других альтернатив. Например, будет хорошо, если он сам расскажет всем о своих чувствах. Ребенку станет лучше, если он будет колотить молотком по глине или подушке, воображая, что это тот человек, на которого он злится. Предоставление ему приемлемых выходов для его чувств дает ему возможность осознать их. Это поможет ему вырасти в такого взрослого, который после неприятного общения с раздраженным начальником или с эгоистичным родственником разберется в том, что его разозлило, а затем постарается отвлечь свое внимание длительной прогулкой, рыбалкой или игрой в теннис или просто будет лупить по мячу до тех пор, пока гнев не утихнет.
Способность испытывать гнев – и даже ярость, – по-видимому, отчасти является инстинктивной. Один взгляд на младенца, когда тот, мокрый, голодный, остался без внимания, подтверждает это предположение. Но в первые годы жизни, когда ребенок не владеет речью и не способен осознать своих чувств, он склонен переживать их как общее физиологическое состояние. Младенец выгибает спину, кричит, багровеет и машет ручками.
Где-то в возрасте двух лет ребенок начинает понимать свое поведение. Приятные ощущения начинают связываться со словами: «Я люблю эту замечательную тетю, которая поет мне песенки и кормит молоком и печеньем, я счастлив, что приедет бабушка и расскажет мне сказки». Ощущения радости, счастья, которые ведут к любви, сочувствию и доброте, нравятся всем. Беды начинаются с возникновением противоположных мыслей: «Когда мама кричит на меня, я ее ненавижу; я жду, чтобы она ушла и никогда не возвращалась», «Когда папа говорит, что не возьмет меня с собой в магазин, мне так и хочется швырнуть свои книжки в него», «Хорошо бы этого орущего младенца унесли обратно в больницу!», «Если бабушка не перестанет требовать, чтобы я ее поцеловал, я стукну ее!»
С этого момента жизнь становится для ребенка очень опасной. Все любят его, когда он хороший, но у него продолжают возникать плохие мысли, и иногда он не может сдержаться от некрасивых поступков. Он не желает дать свою игрушку девочке и поэтому бьет ее, ему не нравятся эти противные желтые носки, и он спускает их в туалет; он сходит с ума, когда его заставляют есть эти ужасные кукурузные хлопья, и он сбрасывает чашку со стола. Больше всего ребенок теряется оттого, что взрослые сердятся. Они кричат и шлепают его, говоря: «Это единственный способ заставить тебя хорошо себя вести».
Маленькому ребенку кажется, что слова наделены могущественной и магической силой. Посмотрите только, что происходит, когда он первый раз говорит «Нет!». Это вызывает невероятную панику и смуту! Взрослые шокированы, возмущены, смущены, обижены – и все это из-за одного короткого слова! Многие другие слова тоже вызывают бурную реакцию. Девочка говорит: «Бабуля, щечку!» – и бабушка умиляется; мальчик произносит: «Дурак!» или «Черт побери!» – и бабушка моет ему рот с мылом или дает подзатыльник. И это все из-за какого-то звука! Неудивительно, что дети начинают верить в то, что мысли могут влиять на события.
Вера в таинственную силу слов приводит к тому, что ребенок начинает бояться собственных вредных мыслей еще больше, чем плохого поведения. Например, представьте, что маленький мальчик думает: «Я ненавижу этого младенца. С тех пор как он появился, меня уже ничто не радует», – и вдруг малыш тяжело заболевает. Мальчонка вполне может подумать, что это его неведомые никому, кроме него, желания вызвали болезнь. Или еще один довольно распространенный пример. Маленькая девочка злится на дедушку, потому что тот все время делает ей замечания, она очень хочет, чтобы он уехал и
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
