думал о тебе лучше. — Он пожал плечами, словно обсуждая выбор вин в ресторане. — Вы оба мне не нужны, так что, полагаю, это не большая потеря.
Прежде чем отец успел сделать или сказать что-то еще, Санте набросился на Умберто. Он был хорошего роста для своего возраста, но не мог сравниться со зрелым мужчиной. В ходе борьбы пистолет выстрелил, застав меня врасплох. Это было так чертовски громко, что я рефлекторно прижала руки к ушам, а пистолет так и остался зажатым в правом кулаке.
Отвлечение дало отцу шанс схватить меня и приставить пистолет к моему виску. — Прекрати сейчас же, мать твою, — шипел отец на Санте, а затем крепко сжал руку на моем горле. — И ты, брось эту гребаную пушку. — В его голосе звучала злоба.
За несколько ударов сердца мы перешли от противостояния к полному провалу.
Умберто снова направил пистолет на голову Санте, но на этот раз Фаусто Манчини было уже не до смеха. В его сверкающих глазах плескалось бешеное безумие.
Я сделала то, что он приказал, вздрогнув от звука, с которым мой пистолет упал на бетон.
— Ты все портишь. Прямо как твоя чертова мать. Я был в нескольких днях от того, чтобы завладеть всей семьей Моретти, когда ей пришлось попытаться стать героем. — Он тряхнул меня за шею, сильнее прижимая пистолет к моей голове. — На этот раз, однако, я не потерплю неудачу. Я в этом убедился.
— Опусти пистолет и отпусти ее. — Новый голос вступил в спор, и я узнала этот звук холодного безразличия.
Кейр и еще несколько человек вышли из ниоткуда с пистолетами наготове. Мое сердце колотилось так яростно, что удары отдавались эхом в пальцах рук и ног. С каждой секундой наше положение ухудшалось. Я была в ужасе, что нас ждет кровавая бойня.
Мой отец безудержно смеялся. — Ты думаешь, что сможешь одолеть меня? Я занимаюсь этим дольше, чем ты живешь.
Албанцы. Он черпал свою уверенность в том, что подстраховался, привлекая наемников, а наши ребята ни о чем не догадывались.
Я с мольбой посмотрела на Кейра, отчаянно желая как-то предупредить его.
Слова прижимались к моим губам, требуя вырваться наружу, но пистолет у моего виска фактически заставил меня замолчать.
Как будто судьба знала, что есть только один способ усугубить ситуацию, Ренцо Донати и Коннер появились в нашем круге уничтожения.
Глаза Коннера были безжалостно черными, каждая унция синего цвета затмевала его гнев. — Отпусти ее, Фаусто, или это плохо для тебя закончится.
Мой отец оттащил нас от них. — Вы все жалкие. Думаете, я пришел сюда один? — громко прошипел он сквозь зубы, вызывая еще одно скопление вооруженных людей, которые появились из-за машин и, казалось, из ниоткуда.
Албанцы были здесь, и они полностью окружили нас.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
Как это произошло? Как могли Байрны и Донатисы стать жертвами этого человека?
Отчаяние крепко сжимало мою грудную клетку, мои глаза метались от одного убийственного лица к другому, пока беззлобная усмешка не вернула мое внимание к Коннеру.
— Знаешь, я должен отдать тебе должное. Нанять албанцев, когда ты знал, что мы уже враждуем с ними, было умным ходом. Ты мог организовать убийство своей дочери так, чтобы никто не догадался. Ты беспокоился, когда она начала говорить, что она выдаст твои секреты, и ты был прав. Если бы ты добился успеха, ты бы потерял власть, которую принес бы союз, но твои секреты были бы в безопасности.
У меня в ушах звенело от шока. Те люди, которые преследовали нас в машине — их послали убить меня? Я предполагала, что они охотились за Коннером, но в этом и был весь смысл. Моя смерть должна была выглядеть как побочный ущерб в войне между ирландцами и албанцами, удобный способ связать концы с концами.
Пока я размышляла над его разоблачением, Коннер продолжал. — Дело в том, что ты не рассчитывал, что я захвачу одного из тех, кого ты нанял. — Коннер медленно шагнул вперед, скрестив руки на груди. — Я нашел человека, который сбежал с места преступления, и узнал о твоем участии.
Глаза Коннера метнулись в сторону. Я проследила за его взглядом до Санте, лицо которого исказилось от отвращения.
— Пришло время открыть глаза, — призвал Коннер моего брата. — Твой отец — не тот человек, каким он хочет казаться.
— Не слушай этого лживого ублюдка, — прошипел отец. — Они скажут тебе что угодно, чтобы настроить тебя против меня. Посмотри, что они уже сделали с твоей сестрой. — В страхе отец пытался склонить Санте на свою сторону.
Мой брат только больше злился с каждым словом отца. — Ты пытался убить Эми? Тебе что, мамы было недостаточно, ты, гребаный псих? — Его лицо покраснело и побагровело от ярости, и я молилась, чтобы он не сделал ничего дерзкого.
Наш отец зарычал. — Ты едва достаточно взрослый, чтобы намочить свой член. Что ты, блядь, вообще знаешь?
— Санте, — шипела я, требуя, чтобы он посмотрел на меня. — Все в порядке. Я здесь. Он не причинил мне вреда.
— Пока нет, — прошипел отец. — Но я здесь единственный, кто контролирует ситуацию. Если ты не заткнешь свой поганый рот, я пущу в него пулю.
— Итак, Фаусто, — продолжил Коннер, возвращая наше внимание к себе. — Тебе нужно кое-что учесть. Наемники — опасный бизнес. Ты выходишь за пределы своей лояльной организации, и становится трудно доверять людям, с которыми ты работаешь. Возьмем, к примеру, этих людей. — Он указал на небольшую армию вокруг нас. — У них нет настоящей лояльности к тебе. Если бы кто-то узнал о твоей договоренности с ними и заключил более выгодную сделку, весь твой план мог бы оказаться под угрозой, не говоря уже о твоей жизни.
Мой отец застыл позади меня.
Один за другим внешнее кольцо солдат опускало оружие.
Я была ошеломлена. Коннер знал, что задумал мой отец, и сумел опередить его на шаг.
— Это чушь собачья, — шипел отец, отчаяние сочилось из его пор. — Я заплатил вам! Вы не можете так поступить.
Пока он выплескивал свое возмущение, мои глаза не отрывались от мужа. Его кобальтовый взгляд буравил меня, призывая быть готовой. Получив его сообщение, я втянула в себя воздух и плотно зажмурила глаза.
В тот же миг раздался выстрел, настолько громкий, что я не услышала ничего, кроме звона в ушах.
Я вскрикнула, прижав руки к ушам и отмечая теплые липкие капли на волосах.
Я знала, что произошло. Я не слышала, как его тело упало
