и бедняцкие кварталы, все окрестности заводов (отвалы шлака и жужелки). Что касается центральной части Горы, где находятся «старые штреки» и естественные пещеры, то туда даже не лазили. Кто же будет искать пропажу в центре города? А городок и в самом деле вырос вокруг горы, или месторождения.
Чуть нажав на рассказчиков, я выяснил, что в места, расположенные вблизи бывшего капища, никто не совался. А ведь это самый центр города! И добраться туда очень легко: к часовне на вершине горы даже свадебные кортежи добираются. Поблагодарив стариков, Морда потребовал предоставить ему по одному человеку (можно самых молодых) для консультации.
После консультаций, нас разделили на три группы, и каждая отправилась осматривать свой участок. Мы с Викой двинулись в сторону рабочих бараков. И долго и нудно осматривали задворки рабочих кварталов. Разумеется, совершенно бессмысленно.
Но где-то в районе обеда (я уже, честно говоря, упарился на ярком солнце, несмотря на довольно сильный мороз) мы оказались на заднем дворе какой-то корчмы. Из дверей вкусно и призывно пахло едой. А недалеко катались на самодельных санках пара пацанов 10–12 лет, раскрасневшихся от жары. Вот к ним я и подошел. И тут оказалось, что «горка» с которой они катаются — это крыша соседнего дома, покрытая снегом.
— Привет, пацаны! — окликнул я ребят, в очередной раз скатившихся с крыши. — Есть тема для разговора!
— Вали отсюда, дядя! — отозвался тот пацан, что постарше. — Видишь, мы делом заняты!
— Так и я здесь по делу! Мне нужно кое-что уточнить. Можете помочь? А я по гривеннику каждому заплачу!
— По двугривенному! — уточнил пацан, проявляя настоящую деловую хватку. — ну, коли не шутишь, то спрашивай. Ты же из той комиссии, что из Питера прибыла?
— Правильно угадал, — согласился я, доставая из кошелька пару монеток. — Держите. А теперь расскажите мне, как тут малышня свою смелость проверяет? Те, кому меньше десяти лет. Чем они друг друга пугают? Есть тут места, где можно проявить смелость, чтобы потом хвастаться?
— Для малышни?
— Ну да. Чтобы таким крутым и взрослым, как вы двое, было уже не страшно, но было много страшных сказок об этом месте для малышни?
— Чтобы не страшно, но малышня велась? — задумался пацан, сбив шапку на затылок.
— Я знаю такое место! — выпалил вдруг второй пацан, который поменьше. — У меня младший брат такой есть!
— Ну, расскажи!
— Еще десять копеек!
— А не много будет, за детские рассказки?
— Ну ладно. Они рассказывают страшные сказки про Первую Штольню!
— Что за штольня? — заинтересовалась Вика. — Расскажи мне эти сказки, я тебе еще двугривенный дам. Вит честное курсантское!
— Так вы курсанты Академии?
— Ну да. Причем самые лучшие! Вот нас и прислали, чтобы мы разобрались, что здесь у вас происходит. Так что там не так с этой Штольней?
— Ну, это та самая штольня, с которой началось освоение Рудника. Но она оказалась слишком близко к Капищу, и там завелась нечистая сила!
— Да не говори ты ерунду! Просто штольню выработали, а дальше лезть никто не стал, там провалы начались и подводные воды появились! И камероны не справляются. Потому и закрыли — вмешался более старший пацан.
— Де не свисти ты! Это отмазка, которую белые каски (в смысле, начальство) придумало для работников! А пацаны правду говорят! Там какая-то херня началась с нечистой силой. И Мышиный Король подключился. А все на камеронщиков (которые насосами управляют) свернули. У тебя самого отец на насосе работает, вот и сказали, что это Верблюды (насосы такие) на справляются!
— Ну ладно, не важно, почему закрыли Первую Штольню. — попытался потушить разгорающийся спор я. — А где это самая штольня находится? Сложно туда дойти?
— Да нет, вход чуть ли не рядом с Часовней. Туда чуть ли не натоптанная дорога. А к часовне так вообще, санный путь есть. Туда даже свадебные кортежи прибывают каждую неделю. А вход чуть правее, туда даже тропинка от основного пути протоптана. Сам вход даже не засыпан, но даже хомутовые (в смысле, проходчики) туда не ходят.
— А малыши, значит, там бывают?
— Ну да. Это у них форс такой: сказать, что в Первой Штольне побывал. Но там в начале-то вообще ничего страшного. Возле входа там все обустроено. Тихо и спокойно. А дальше что-то стремное начинается.
— Так ты тоже в свое время там побывал? — спросил я.
— Ну да, когда мелким был. Да вон там в нее вход, даже отсюда видно. А сам вход оформлен как вход в пещеру, с парой башенок у входа. Но раньше там и правда, ничего страшного не было. А кто сейчас побывал, то разные страсти рассказывают.
— Например?
— Ну, хотя бы, чуть дальше, в четверти мили от начала, там провалы появились. Но они в любой заброшенной лаве появляются. Крепеж в нижних штольнях не выдерживает.
— И еще там время по-другому идет! — встрял второй пацан. — Пацан знакомый пробыл в штольне чуть ли не дюжину дней, без еды и воды. И рассказывал, что там, если «поймать луч», можно обходиться без еды и питья.
— Что значит, «поймать луч»? — не понял я.
— А хрен его знает. Там, вроде бы, в некоторых местах есть участки, где какие-то «лучи» проходят. И если под него, этот луч, попасть, то полностью пропадает желание есть и пить. И в этих местах можно просидеть сколько угодно, без крошки хлеба и глотка воды.
— А как там температура, в штольне? — поинтересовалась Вика.
— Да, как и везде под землей, — пожал плечами пацан. — тепло. Минус пять-десять градусов. Туда, под землю, холод не проходит.
— Ну, спасибо. А какие еще сказки ходят о том месте?
— А мой двугривенный?
— Держи. Так что туда всех тянет?
— Рассказывают, что у того, кто просидит там целых десять дней, прибавляется сил и тот становится неуязвимым к колдовству! — на одном дыхании выдал пацан. — Ну, кто постарш, в такое не верит. Но говорят, что один десятник провалился в новый провал и больше месяца бродил по штрекам. Так вышел тощим, но живым. И больше вообще ничего не боялся. И хлебное вино его не брало! А вот обратно в Первую идти отказывался. Он и рассказал, что там в глубине живут кобольды, которые охраняют Мышиного Короля. А в самом низу живет оживший Тотем. И они, все это демоны, охотятся за детьми, которые в штреки попадают. Так что отправившиеся в Штрек могут или получить Силу (в основном малышня мечтает поступить в Академию), или их утащат Нечистые.
— Значит, малышня мечтает получить в Первой Штольне силу для поступления в Академию? — задумчиво пробормотал я. И
