— Я могу ее навестить?
— Да, конечно. Она в одиночной палате, как вы и просили.
— Спасибо большое, доктор, - пожимаем друг другу руки, Андрей Павлович называет мне номер палаты.
Замираю перед дверью, стучусь три раза, слышу глухое «Войдите». Зайдя в палату, застываю на пороге. Лика, увидев меня, приглаживает волосы, торопливо собирает глянцевые журналы на кровати и кладет их на тумбочку. Выглядит она нормально, немного бледная с потрескавшимися губами, но пытается мне улыбнуться.
— Привет, - смотрит с надеждой, с каким-то волнительным ожиданием. Я прохожу, беру стул, сажусь возле койки. Тянуть время, переглядываться, улыбаться просто так – не мой формат поведения с женщинами, которые раздражают.
— Привет. Как ты?
— Ничего так. Спасибо за цветы, - кивает в сторону вазы, стоящей на тумбочке рядом с кроватью. – Очень красивые. Сам выбирал?
— Секретарша, - мои слова ей не нравятся, цветы уже не вызывают тот восторг, который был секундой ранее. – Лика, нам нужно серьезно поговорить.
— Согласна, - сжимает свои пальцы, я разглядываю ее взволнованное лицо. Интересно, на что она рассчитывает?
— Я очень сожалею, что ребенка не сумели спасти. Врачи делали все возможное, - трудно разговаривать с Ликой, хочется встать, уйти и больше ее не видеть. Приходится делать над собой усилие, стойко вынести ее влажный взгляд и слезы на ресницах. Ее страдающий вид не вызывает желания пожалеть.
— Я так хотела, чтобы мы были счастливы... Я уверена, у нас была бы замечательная семья... – прикладывает пальцы к глазам, прикрыв их. Я поворачиваю голову к окну, вздыхаю. Театр потерял в лице Лики отличную актрису.
— Ты Дине сказал об этом?
— Нет, - спокойно отвечаю на вопрос, вновь обращая равнодушный взгляд на бывшую любовницу. Ответ Лике приходится не по вкусу. Поджимает губы, сердито на меня смотрит.
— Она имеет право знать! Ты должен ей сказать!
— Лика, - закидываю ногу на ногу, сцепляю руки в замок на колене. – Давай будем честными друг перед другом. Ты была беременной не от меня...
— Ложь! – перебивает, подается вперед ко мне, но морщится. Откинувшись на подушку, сверлит меня негодующим взглядом. – Этот ребенок был от тебя.
— Я бы поверил. Честно, поверил, если бы в моем доме не было камер видеонаблюдения. Я знаю, что моя мать дала тебе пароль от калитки, ключи от дома. Именно от нее ты узнала, что Дины дома нет, я с другом по-мужски отдыхаю.
— Между нами все было! – упрямо твердит Лика, стискивая руки в кулаки. – Ребенок ведь не вымысел.
— Ребенок не мой, Лика. Я специально вчера уточнил срок беременности, было семь недель. Чисто физически он не мог быть моим, потому что в постель ты залезла ко мне позже. По камерам прекрасно видно, что между нами ничего не было.
— Ты всегда включаешь камеры во всех комнатах? Нравится пересматривать ваши утехи с Диной? – задыхается на каждом слове, бледнея от сдерживаемой ярости. Я ее понимаю, тяжело смириться с поражением, когда думал, что твой план великолепно сработает.
— Я не обязан перед тобой отчитываться, Лика, но рад, что ты не стала долго отпираться от фактов, - мне надоедает быть сахарно-вежливым, перестаю улыбаться. Лика вздрагивает, испуганно смотрит мне в глаза, в которых, уверен на сто процентов, заковываются в льды Арктические воды.
— Сколько будет стоит твое исчезновение навсегда с моего и Дининого горизонта? Назови мне конкретную сумму Лика.
Мое предложение для Лики оказывается полным шоком. Она изумленно меня разглядывает, не сразу находится с ответом. Несколько раз открывает рот, но так и ничего не произносит. Выразительно поглядываю на свои наручные часы, намекая, что мое время имеет цену.
— Я правильно тебя поняла, ты собираешься дать мне денег, чтобы я уехала куда-то навсегда? – ее глаза загораются алчным огнем. Я верно рассчитал ход, зная натуру Лики. Люди, любящие комфортную жизнь без обязательств и напряга со своей стороны, имеют цену.
— Только не наглей. Я в любом случае найду способ тебя выпроводить подальше от Дины. Предлагаю тебе отправиться покорять Австралию, Новую Зеландию. Если любишь бразильские сериалы, помогу устроиться в Бразилии. Мне без разницы, где будешь прожигать свою жизнь, главное подальше от России.
— Ты ее так сильно любишь? – внезапно Лика становится похожей на нормальную женщину, которую заботит судьба близкого человека. Я успеваю заметить подобие тревоги. Возможно, когда-то между Диной и мачехой были хорошие отношения, пока первая не встала у второй на пути к эгоистичному счастью.
— Люблю. Поэтому готов защищать и уберегать ее от любых потрясений. Твой ответ.
— Я не могу тебе так сразу ответить, мне нужно подумать. На что я могу рассчитывать? – вот что в бывшей любовнице мне всегда нравится, она быстро включает голову и практично подходит к моим вопросам. Может где-то ошибается, но людям свойственно ошибаться.
— Я оплачу тебе билет, аренду квартиры на три месяца вперед и финансовую подушку на это время. Диплом у тебя есть, знание языка позволит тебе без проблем найти работу, так как опыт заграницей есть. Думаю, ты прекрасно устроишься на новом месте.
— Полгода.
— Три месяца, Лика, не больше.
Предложение, точнее время для принятия решения очень мало. Нормальный человек, если он не задумывался, куда хочет податься, будет обдумывать все несколько дней, а то и недель. Судя по решительному выражению лица Лики, она уже думала о переезде.
— Я согласна. Мне всегда нравилась Австралия, но билет в ту сторону стоит дорого, - мило улыбается, я встаю со стула, ставлю его на место.
— Мои юристы займутся твоим делом. Перед выпиской я к тебе зайду, подпишешь кое-какие бумаги, которые дадут мне гарантии, что ты не передумаешь по поводу отъезда и не будешь доставать Дину. В противном случае, я подам на тебя в суд, Лика. Поправляйся.
— Ром! – окликает, когда я подхожу к двери, оглядываюсь. – Пусть этот разговор останется между нами. Я не хочу, чтобы Дина еще сильнее, чем есть, разочаровалась во мне. И сделай так, чтобы она не приходила сюда.
— Я тебя понял, - киваю, улыбаюсь на прощанье, зная, что вскоре больше Лику не увижу. Что касается Дины, займу ее чем-нибудь интересным. Например, покупкой свадебного платья. Совсем скоро моя малышка официально станет моей женой.
