Маркграфини Шеаны Галлийской не стало два года назад. Тогда я впервые за четыре года покинула Иссолию. Витар все-таки выполнил свою угрозу и запер меня в горах. Разве что в Суэльское княжество мы наведывались, ну и ещё в Белозерье. Но это вообще отдельная история. Не скажу, что я простила мать, скорее просто смогла отпустить свои детские обиды, а вот она точно мучилась, но так и не попросила прощения. Так и ушла, гордая, но свято убежденная, что этот мир был к ней несправедлив. Что ж, теплого солнца от столь почитаемого ею Всеотца она точно заслужила.
Террия, конечно, за эти шесть лет изменилась, но не так радикально, как думалось мне вначале. Хотя, это смотря где. Варды, например, не стали меньше командовать своими женщинами, но все же мой дурной пример не остался не замечен и все больше дам стало хотя бы не бояться заговорить при мужчинах. Ну, к государственным делам, конечно, кроме меня никого не допускают. Со мной уже смирились, особенно после «горлышка». Витар шутит, что они меня просто побаиваются. И правильно, я добрая, но справедливая. И уж если начну эту справедливость восстанавливать, то мало никому не покажется!
Ну, и с котятками мой наглый Ирбис слово сдержал. У нас их нынче трое. Два наглых пацана — Ильмар и Тео и моя прекрасная принцесса — Солари. Если с котами все ясно — истинные варды и оборот прошли уже в колыбели, то Сола… Эх, эта белая кошка умудрилась «подцепить» кровь Древних и мы заранее хватаемся за голову.
Наш Ренар так и не обзавелся парой, зато полностью взвалил на себя всю внешнюю политику. Мы с дядей Фейдом бьемся с экономикой, а Витар муштрует своих солдат. Арли все ещё ждет своего единственного и брат, как старший в роду, ей это позволяет. Она у нас лучшая в мире тетя. Дети её обожают!
А вот с Карилом грустная история, но не трагическая. В себя-то он пришел, но вот с головой наш дедушка слегка не дружит. Но, по большому счету, всё не так страшно. Милый и безобидный старичок. Живет теперь в восточном пределе, в красивой долине вместе со своею верной женой и не сильно страдает. Внуки к ним приезжают. Они их балуют и закармливают, поэтому мы их там надолго не оставляем.
Что ещё… Ах да, угадайте, кто стал следующим Великим прелатом?
Да-да! Именно наш старый недруг, маг и редкая заноза брат Локут. Вот ведь странно, но мерзость Харама никогда не касалась любимого сына покойного прелата. И наш пострел мгновенно сообразил, что надо сделать ноги и вскоре объявился на совете Храма, где и был избран Верховным. Но, надо отдать ему должное, порядки он сменил лихо. Во-первых, теперь магию никто не отбирает, а только заставляют проходить обучение в обязательном порядке, а в жрецы теперь идут добровольно, ведь, собственно, служба то неплохая. А вот с Дочерьми Солнца картина ещё интереснее. Отныне обряд проходят только добровольно и вовсе необязательно дворянки. Девочки больше не погибают, а за то что теряют дар, им Храм щедрое приданое выдает, так что теперь это даже способ такой пристроить дочерей у бедных, но хоть малость одаренных. Так что, пусть ему Локуту, в конце концов, хоть и хитромудрый, но все же не подлец. Наши шпионы за ним особо присматривают.
А вот теперь одно из самых любопытных для меня событий — это то, что моя драгоценная Древняя сняла завесу с Белозерья. Нет, туда по прежнему далеко не всех пускают, но меня теперь там ждут в любое время. И Солу нашу, когда чуток подрастет.
И вот по городам и весям стали появляться ведьмы и ведьмаки — красивые какой-то своей первозданной дикостью. Косы у дев и вправду дивные, ох помнится, намаялась я пока научилась такое на голове сооружать. Мужчины тоже хороши — стройные, гибкие и ловкие, как звери. А стреляют из луков! Им даже теперь запретили на ярмарках в соревнованиях участвовать, ибо другим бесперспективно. И храмовники притихли, более не трогают Древнюю Кровь — побаиваются.
Само Белозерье меня поразило своими уникальными красотами. Деревьями до неба, озерами с синеватой и прозрачной до дна водой. Домами на деревьях и удивительным мастерством жителей, что за любое дело взявшись доводили его до совершенства. И магией! Древняя, как они колдуют!
Только мой любимый чуть от ревности с ума не сошел, когда мне предложили пожить немного и поучиться. Мне он сказал, что если бы я до того, как его полюбила сюда попала, то точно бы он меня отсюда ничем не выцарапал И такое при этом у него лицо было, будто я его бросать собралась. В общем, я ему пообещала, что никогда в эти дивные края без него не поеду. И ладно, ведь люблю его, чего уж там. И не променяю наш Парящий не на какие леса!
Я отложила перо — ну ведь глупость была несусветная прямо перед свадьбой сестры решить часик над проектом поработать. Расправила на сестре оборку потрясающего воздушного платья и потащила красавицу к Арли, наводить её золотыми ручками нашей невесте макияж, а то скоро прибудут мужчины и после, я уверена, быстрой церемонии, наш молодой красавец Гентар просто утащит свою пару совершать брак уже по законам Праматери. И, думаю, в ближайшую неделю из постели он её не выпустит.
Эх, как в воду глядела.
Тем же вечером я уставшая, но вполне счастливая сидела на диванчике у камина в нашей спальне. Дети уже спали — котята вообще на редкость много спят, в отличии от человеческих детей. И растут быстрее.
Витар подошел ко мне тихо и протянул кружку с моим любимым тайменем. За окном внезапно собрался дождь и Иссольские горы скрылись в вечерней мгле и мареве водяных струй.
— Обожаю сидеть с тобою под шум дождя, — я повернулась к мужу и положила голову ему на плечо.
— Знаешь, может это и сентиментально, но я просто люблю быть с тобой. В любую погоду.
Я благодарно провела ладонью по его руке.
— Особенно в постели, — добавил этот мерзкий кот, за что немедленно получил шлепок и тут же перехватил мою руку и мгновенно переместил меня в пространстве. И вот уже укладывая на ту самую постель промурлыкал, — Не брыкайтесь, Ваше Величество, мне подумалось, что у нас точно не хватает ещё одной дочки.
— Да вы что, Ваше Величество, а вы уверены, что я этого хочу, — я провокационно облизнула губы и приподняла бровь.
— Даже не сомневаюсь, ведь ты мне не сможешь отказать?
— Это почему же?
— Ну, тут все просто— ведь я у вас, вера Илия, неотразимый!
А дождь заливал косыми струями в открытые окна Парящего, но закрыть их было некому.
Конец
