Ей не нравился взгляд её нанимателя. В нём всё чаще загоралось нехорошее пламя, что однажды ей уже довелось встретить. Одержимость — именно так прозвал это дядя Калим. Года два назад ей не посчастливилось поработать среди сопровождения обоза, в котором развернулась трагедия. Охрану отбирали очень тщательно и печати тогда были нанесены на них крайне сильные, и всё, потому что среди путников был богатый лорд со своей дочерью.
Наима до сих пор помнила ту девушку очень отчетливо. Да и можно ли забыть такое волшебное создание? Когда дочь лорда впервые выпорхнула на привале из своей кареты, застыли все не исключая женщин. Наима больше никогда не видела таких красивых волос — они крупными золотыми кольцами стелились по хрупкому стану почти до самых колен. Необычные фиалковые глаза напоминали ей трепетного оленёнка, но хитро поджатые розовые губки давали понять, что их хозяйка не так наивна, как хочет казаться. Охрана ещё долго привыкала к этой девушке необычайной красоты, но всё равно каждый раз любой из них застывал, едва видел её.
Приблизительно через неделю к ним присоединился ещё один обоз — степной край всегда был очень небезопасным местом и нередко по нему следовали сразу несколько обозов, страхуя друг друга. Поначалу всё было хорошо. Конечно, лорд нервничал, ведь охрана присоединившегося обоза не была связана печатями именно с ним, но все они были в форме, что и притупило бдительность.
Среди новоприбывших оказался очень обаятельный парень с плутоватым взглядом и пшеничными вихрами на голове. Он быстро сдружился практически со всеми из степного каравана не исключая лорда и его дочь. Чем больше дней проходило, тем задумчивее становился взгляд охранника второго обоза, устремленный на золотоволосую красавицу. Пару раз Наима даже его отгоняла от девушки, между прочим именно по её просьбе — красавица не прониклась обаянием молодого мужчины и стала его избегать.
Вспоминая тот случай, воительница каждый раз жалела, что не смогла убедить лорда отделиться от второго обоза — из-за её внешности с ней никто не хотел говорить и тем более слушать. Может, будь с ней её дядя Калим, то всё закончилось бы иначе, но если бы нет, то тогда он бы погиб со всеми остальными охранниками не сумевшими уберечь дочь нанявшего их лорда. Печати всегда работают исправно.
Мужчины способны на многое, если они чем-то или кем-то одержимы. Их не остановит даже то, что цель их одержимости погибнет в процессе.
Её нынешний наниматель был совсем не похож внешне на того парня, но этот огонь в его глазах сразу заставлял вспомнить того, кто не смог вовремя отказаться от вспыхнувших чувств.
— Сделаю всё возможное, — ответила в итоге воительница. На что Ян кивнул и расположился на каменном полу пещеры недалеко от Наимы, так и не вернувшись в шатёр.
Ей были не важны причины, по которым этот мужчина не мог получить женщину, которую очень хотел, и тем самым заставляя чувства превращаться в нечто тёмное. Главное не дать ему сломать эту странную, любопытную и такую маленькую девушку с копной белоснежных волос. Наима и сама не до конца понимала — зачем ради возможности стать телохранителем она постаралась вызвать жалось в Лиз своим прошлым и настоящим? И ради этого даже рассказала о себе так много, и собирается рассказать ещё больше. “Может дядя и правда не соврал о том, что у каждого воина на свете есть свой господин, которого защищать велит не магия или звонкая монета, а сами инстинкты. Нам лишь остается его найти.” — подумала Наима, бросая взгляд на шатёр скрывающий возможный ответ на её вопрос.
Глава 29
* * *
Вот уже второй день мы сидим в оазисе и никуда не двигаемся. Почему? Потому что погода решила перестать нас баловать и едва мы днём ранее собрались покидать этот кусочек жизни, раскинувшийся в песках, эти самые пески поспешили нам в этом помешать. Буря выла и шуршала взбесившимися песчинками так сильно, что мы её слышали даже внутри оазиса.
— Марул сказал, что больше трёх дней злиться песок всё равно не будет, — ободряюще произнёс Линис, и я поспешила убрать с лица страдальческое выражение. Дожила — меня успокаивает самый плаксивый из нашего отряда охотников за артефактами. — Так что ещё денёк от силы и сможем продолжить наше путешествие. — Закончил лекарь, протягивая мне очередное засушенное растение для гербария.
— Спасибо, — поблагодарила и за поддержку и за пополнение моего дневничка с важными знаниями.
Так сложилось, что Линис таскал с собой несколько блокнотов и карандашей на всякий случай. Он, оказывается, очень увлекается созданием новых эликсиров, и знаток во всех травках, минерах и всего прочего, что может для этого понадобиться. Потому он всегда держал при себе письменные принадлежности на случай возникновения гениальной идеи.
И вот эта добрая душа пожертвовала мне один из блокнотов и графитовый карандаш. Пожалуй, я бы бриллиантам так не обрадовалась как этому незатейливому подарку. Сидеть в оазисе с человеком, то есть магом, находясь с ним в крупной ссоре, оказалось очень тяжело. Я бесцельно послонялась по всей крохотной долине с желто-зелеными деревьями и уже чрез пару часов поняла, что всё истоптала и мне скучно, а находится рядом с Яном, не хотелось. Вот тут-то лекарь и предложил мне подарок (вообще-то он думал, что я в нём буду рисовать, но моим талантом можно только портить бумагу излишне кощунским способом). Хотя, моя писанина не лучше.
— И как эта прелесть называется? — спросила у Линиса, разглядывая россыпь пыльно-сиреневых мелких цветочков на тонком стебле с кучей веточек.
— Бирим — это растение используют в качестве основного ингредиента для элексиров нейтрализующих яд рептилий. — Заученно ответил парень.
— Универсальный антидот? — удивленно вскинула брови, глядя на то, как лекарь очень бережно заворачивает засушенные травинки в чистую тряпицу. Мы расположились на укромной полянке подальше ото всех. Недалеко плескалась узкая речушка, а из-за ближайшего дерева торчало плечо Наимы — такой выдающийся элемент трудно было не заметить.
— Ну, не совсем. — Немного пожевав губу, Линис пояснил, — Он же не в чистом виде используется для антидотов. Там в составах помимо него ещё много ингредиентов, а в зависимости от яда меняется и состав. Но в каждом из них есть бирим.
Раз уж мы застряли в оазисе, лекарь отпустил свою душу на волю и отправился на поиски здешней флоры пригодной для эликсиров. Раньше он себе этого не позволял, потому что мы спешили, и свободное время он предпочитал тратить на отдых, чтобы не задерживать остальных. Теперь же, пользуясь возможностью, Линис второй день бродил между деревьями, заглядывал под корни некоторых их них, где-то осторожно счищая мох и плесень. Я же хвостом ходила за ним, по большей части от нечего делать, и записывала всё самое интересное, прикладывая сразу образец.
Покивав на разъяснения, коряво набросала в своём блокноте краткую информацию о растении и протянула свой самодельный травник Линису.
— Приклей, пожалуйста, — лекарь мельком глянул на мои закорючки из помеси местного наречия и родного русского и поморщился.
