Камал притиснулся к ней во сне, и Арабелла замерла. Немного погодя она попыталась осторожно отстраниться. Между бедрами противно саднило, и только сейчас ей пришло в голову, что она потеряла то, чего вправе ожидать пока еще незнакомый, неведомый мужчина, ее муж, в брачную ночь. Арабелла сунула кулак в рот, чтобы не закричать от ужаса.
— Арабелла?
Девушка поспешно повернула голову, страшась встретиться с Камалом взглядом, но тут же ощутила на виске его горячее дыхание.
— Нет, — выдавила Арабелла, — не касайся меня! Камал окончательно проснулся. Он не мог вспомнить, когда испытывал такой глубокий покой, такое безбрежное счастье, пока не услышал ее голос.
— Что с тобой? — тихо спросил он, запуская руки в ее волосы и легонько массируя шею. Но девушка сдавленно всхлипнула, и он поспешно приподнялся. — Арабелла, взгляни на меня.
Она молча повиновалась. Камал увидел отчаяние в ее глазах.
— Я должна поговорить с тобой, — пробормотала она, опуская ресницы.
Сердце Камала дрогнуло, и ярость на себя, на нее, на несчастные обстоятельства, которые свели их вместе, ледяным холодом сковала душу. Он легонько, накрыл ее грудь рукой и с удовлетворением увидел, как розовый сосок, потеряв бархатистую мягкость, стал сжиматься.
— Нет! — взвизгнула Арабелла, нервно дернувшись. — Не прикасайся ко мне!
Она откатилась к противоположному краю широкой кровати и встала на колени, стыдливо прижимая к себе покрывало.
— Понимаю, — сухо бросил Камал. — Хочешь объяснить, что я не могу ласкать тебя, пока не соглашусь на твои условия.
Неужели ее намерения настолько ясны, а замыслы так легко разгадать?
Она постаралась взять себя в руки и взглянуть в его глаза. Лицо Камала было бесстрастным, и Арабелла не могла понять, что у него на уме.
— Да, — уже спокойнее ответила она. — Я сделала это ради моих родителей. Теперь ты не можешь помогать матери в ее гнусных планах мести.
— Почему? — бросил Камал безжалостно, словно с размаху ударил кнутом. Арабелла почувствовала силу его гнева, но не отступила, высокомерно вздернув подбородок, ответила таким же неумолимым взглядом.
— Ты знаешь, что она лгала, по крайней мере во всем, что касается меня!
— Да, — издевательски усмехнулся он, — ты была невинна. Посмотри на простыню! Она залита твоей девственной кровью.
Арабелла невольно устремила взор на темные пятна, испачкавшие белизну простыни, и спрятала лицо в ладонях.
— Пожалуйста, — пробормотала она, — останови это безумие.
Девушка уронила руки и провела языком по пересохшим губам столь чувственно, что чресла Камала мгновенно напряглись при воспоминании о том, как сплетались их языки.
— Итак, — наконец заключил он, садясь и не обращая внимания на собственную наготу, — ты продала свое тело, как обычная шлюха.
«Разве обычные шлюхи испытывают такое наслаждение?» — смутно подумалось ей.
— Я… я хотела заключить с тобой сделку… а больше у меня ничего не было.
Камал невольно восхитился ее мужеством, отвагой, с которой она сделала решительный шаг. Однако ее спокойствие и беззастенчивое признание в том, что она пыталась обменять свои ласки на обещание пощадить родителей, вновь привели его в холодное бешенство.
— Женское оружие, — издевательски хмыкнул он, — откуда в вас такие таланты?
— Что вы имеете в виду?
— Кажется, — мягко сообщил он, — моя мать была не так уж не права относительно вас, миледи. Вероятно, она наблюдала, как вы флиртуете с мужчинами, и пришла к достаточно очевидному заключению. Ты показала… на что способна, Арабелла. Интересно, как далеко ты позволяла заходить остальным поклонникам, которые желали тебя? Они так же ласкали твои груди и целовали этот лживый рот? Ты играла с ними, но не позволяла овладеть собой?
— Нет! — разозлилась Арабелла и, презрев осторожность, выпалила: — Только один мужчина пытался поцеловать меня раньше, но я его ударила!
— Но твоя страсть, дорогая… Уверен, стоит лишь притронуться к тебе, и ты отдашься, забыв обо всем.
— Дьявол бы тебя побрал! — прошипела она. — Больше не коснешься меня! Не позволю! И ничего к тебе не чувствую, слышишь? Ничего!
Он, конечно, понимал, что она лжет, но пришел в такое неистовство, что стремился побольнее ранить ее. — Так все это было притворством? — Да!Камал схватил ее за плечо и дернул к себе.
— Послушай хорошенько, Арабелла — Участь твоих родителей не имеет ничего общего с тем, что случилось между нами прошлой ночью. Я буду брать тебя, когда и где захочу. — Он уже почти рычал. — Вы рабыня, моя заносчивая госпожа, и находитесь здесь, во дворце, только для того, чтобы ублажать меня. И пожелай я, мог бы раздвинуть твои прелестные бедра прямо сейчас.
Запрокинув голову, Арабелла с убийственным спокойствием произнесла:
— Если ты отважишься на такое, я буду бороться до конца. И не… не позволю тебе снова разыгрывать неотразимого любовника!
Его пальцы безжалостно впились в ее плечо, и у Арабеллы мелькнула неуместная мысль о новых синяках.
— Неужели ты такой дикарь, что должен доказывать мне свою силу?
Камал, словно обжегшись, отдернул руку и спрыгнул с постели.
— Да вы глупы, миледи! Какого благородства можно ожидать от дикаря?! Почему вы не попытались заключить сделку, прежде чем лишиться самого ценного, что есть у женщины? — Арабелла ошеломленно уставилась на него. — Теперь тебе нечего предложить, дорогая.
— Ненавижу тебя! — хрипло выкрикнула она. — Бесчестный негодяй! Я и вправду дура, если поверила, будто могу чего-то ожидать от животного!
Камал поспешно отвернулся и хлопнул в ладоши.
— Когда в следующий раз, миледи, вы захотите получить что-то, — сухо посоветовал он, — с осторожностью выбирайте жертву. Не все мужчины слабовольные глупцы, позволяющие женщине играть собой!
В дверях появился Али. Небрежно взмахнув рукой и не глядя на Арабеллу, Камал приказал:
— Проводи рабыню в гарем, Али, хотя сомневаюсь, что она сможет одурачить Раджа и вынудить потакать своим капризам.
Арабелле хотелось закричать, наброситься на него и заставить страдать, как страдает она. Боже, какую глупость она сотворила. И все зря… все зря.
Завернувшись в покрывало, она поднялась с кровати.
— Ты еще заплатишь за свое предательство, подлый варвар! — прошипела она и, не обращая внимания на потрясенного Али, вышла из спальни с высоко поднятой головой.
Камал бросился на постель и заложил руки под голову. Неужели она действительно ожидала, что он исполнит ее желания, опьяненный красотой и гибким телом? Сейчас, однако, он осознал, что все ее поступки диктовались наивностью и искренностью. Конечно, в ней нет коварства, но нет и опытности, тех чар, которыми женщины опутывают мужчин, заставляя их плясать под свою дудку. Арабелла решительна и отважна, а ее смелость и мужество не знают границ.
