Пилар пожала плечами:
– Если ОК для тебя, ОК для меня.
Зарек от всей души надеялся, что блондинка из его группы вот-вот позвонит.
* * *
Внезапно появившаяся любовь к репчатому луку надолго не задержалась, и теперь от запаха чипсов с сыром и луком ее определенно тошнило. Короткий перерыв, во время которого ее ученики перекусывали, чтобы продержаться до ленча, превратился в настоящее испытание для желудка Фионы. Она предполагала, что все так или иначе образуется со временем. Не может же это продолжаться все девять месяцев. Ну а пока каждый день в одиннадцать часов для нее начиналось настоящее испытание.
– Хотите? – Даррен Мерфи сунул свой пакет почти ей в лицо. Фиона поморщилась.
– Нет, спасибо, Даррен. Я сыта.
В прошлую субботу они с Десом, как обычно, отправились есть пиццу. Фиона хотела только жареного лука и сардин-пильчард. Еще раньше в супермаркете она положила в тележку мюсли, которые она никогда раньше не ела. А увидев содержимое корзинки пожилой женщины – полфунта колбасы, пакет супа из бычьих хвостов, антибактериальное мыло, банка зеленого горошка, – она едва не расплакалась.
Ее лодыжки немного отекали. Талия раздалась. Первое УЗИ ей назначили через две недели, и она не могла этого дождаться.
Фиона как будто оказалась в новой стране, и каждое новое событие, каждое открытие заставляло ее желать следующего. Она наслаждалась при мысли о будущих месяцах, предвкушала, как возьмет на руки своего ребенка. Уже сейчас ожидание казалось ей бесконечным. Она могла умереть от ожидания.
Фиона настежь распахнула окна в классе, набрала полные легкие свежего воздуха и счастливо улыбнулась школьному уборщику, наслаждавшемуся запретной сигаретой в дальнем углу двора.
* * *
Конверт лежал там, где она оставила его тем утром – на стопке телефонных справочников. Энн отнесла его в кухню и оставила на столе, занявшись распаковыванием покупок.
Она рассортировала и промаркировала продукты как обычно. Приготовила себе еду: картофелина, 102 грамма, порезанная на куски и отваренная, две колбаски по 30 грамм, поджаренные на гриле, и помидор, 62 грамма, порезанный и поджаренный на гриле. Не обязательно было знать вес всего того, что попадало к ней в тарелку, но это знание успокаивало ее точно так же, как это делала одинаковая еда в течение всей недели.
Энн взяла из холодильника первую порцию масла на эту неделю (32,4 грамма, половину сейчас, половину утром) и маленький пакетик соли из коробки, стоявшей на полке около плиты. Отличная идея, эти порционные пакетики с солью. Ну почему все остальное так не упаковывают? Насколько бы это все упростило.
Она налила в прозрачную мерную кружку воды из-под крана, перелила ровно 250 мг в стакан и отнесла его на стол.
Все это время там лежал тот самый конверт, с написанными почерком мужа ее именем и адресом. Энн медленно съела все, что приготовила, не сводя глаз с белого прямоугольника.
Второй чек от него, через двадцать шесть дней после первого. И впереди у нее все эти конверты с его почерком, которые будут каждый месяц падать на коврик у входной двери. Месяц за месяцем, пока через несколько лет их развод не станет реальностью. Начнется новая рутина, какой бы она ни была. Настанет день, предположила Энн, когда и она подойдет к концу.
Кэррикбоун город маленький, поэтому в какой-то момент они обязательно случайно встретятся. Том будет вести себя очень цивилизованно, представит их друг другу, женщины пожмут друг другу руки, обменяются несколькими ничего не значащими вежливыми словами.
Энн доела колбаску, представила эту картину и почувствовала невыразимую, невыносимую пустоту.
Четверг
– Я приехать в Ирландия два года назад, – сказала Пилар женщине, сидевшей напротив нее. – Я убирать дома, смотреть за маленькие дети, готовить немного.
Рыжие волосы женщины были почти такого же цвета, как шерсть собаки, которая когда-то жила у Пилар.
– Когда вы говорите, что немного готовите, что конкретно вы имеете в виду? – спросила женщина, обхватывая колено пальцами с фиолетовым лаком.
Знакомство Пилар с рецептами и кастрюлями было весьма поверхностным. Ее мать только в отчаянии всплескивала руками при виде жестких клецок, толстых блинов и борща с кое-как накромсанными овощами, которые приготовила дочь. К счастью, после приезда в Ирландию Пилар удавалось избегать работы, на которой пришлось бы готовить что-то еще, кроме колбасок, фасоли или тостов. С тех пор как она делила квартиру с Антоном, Пилар наслаждалась тем, что ела приготовленные им вкусные блюда.
– Гм… простая еда, – сказала Пилар, – для дети. Колбаски, рыбные палочки и так далее.
Она вдруг вспомнила завтрак Эмили – йогурт и размятый банан, – и у нее сжалось сердце, как бывало всегда, когда она вспоминала девочку.
– Вы водите машину?
Пилар понадеялась, что на ее лице можно прочесть выражение глубочайшего сожаления.
– Простите, нет.
Честно говоря, в Литве она водила машину с семнадцати лет, пусть и время от времени. Но мысль о том, чтобы ездить по левой стороне в автомобиле с правым рулем, приводила ее в ужас.
Женщина вздохнула:
– Итак, вы убираете, готовите простую еду для детей, машину не водите, и это все?
– Еще я могу гладить одежда, – вспомнила Пилар. – И… это… гулять с собаками. Можно еще немного работа в саду.
Женщина встала, разгладила бело-голубую юбку.
– Что ж, спасибо, что зашли. Я вам перезвоню.
Пилар пожала протянутую ей руку и направилась к двери, зная заранее, что, переступив порог, она больше сюда не вернется. Но эта женщина получила номер телефона Пилар в агентстве, а это значило, что подруга Зарека по классу рисования все еще может ей позвонить.
Ну и потом всегда остается кафе. Будет здорово работать с Зареком, ведь они с ним такие хорошие друзья.
* * *
Когда Эмили уселась перед телевизором и кухня осталась в полном распоряжении Айрин, она достала телефон из сумки, прокрутила полученные сообщения, пока не нашла сообщение от механика.
Она нажала «ответить» и напечатала: «У Брэдшоу», 15.30, воскресенье.
«У Брэдшоу», крохотный сельский отель, находился милях в восьми от Кэррикбоуна. К 15.30 все те, кто решил выпить после ленча, отправятся к своему ростбифу, поэтому пара, выпивающая в тихом уголке, останется незамеченной. Если Айрин наткнется на кого-то из знакомых, она представит механика как своего кузена.
А потом они смогут подняться в номер, который она забронирует по телефону и оплатит карточкой. Дома она будет к половине шестого, чтобы освободить Мартина и сварить яйцо к чаю Эмили.
* * *
– Я смогу брать его в группу три дня в неделю, со среды по пятницу, – сказала Мег, – если это вас устраивает.
