Итак, французские войска вошли в Пикардию и заняли некоторые города Артуа: Аррас, Булонь, Эден, Ардр и др. Французы дошли до города Сент-Омер, который расположен совсем близко от Кале. После окончания Столетней войны Кале оставался единственным городом, принадлежавшим Англии, он был складочным местом для английских купцов, торговавших с Нидерландами и другими соседними странами. Поэтому английские купцы необычайно встревожились. Вполне логично было ожидать, что английский король отреагирует на действия французов, чтобы защитить свои интересы во Фландрии. Советник французского короля Филипп де Коммин в своих мемуарах писал: «Ведь совет Англии несколько раз предупреждал, когда наш король завоевал Пикардию, которая лежит рядом с Кале, что, захватив ее, он может попытаться взять также Кале и Гин. То же самое говорили постоянно находившиеся в Англии послы герцога и герцогини Австрийских, бретонцы и другие, но король Английский ничему не верил, по-моему, не столько по недомыслию, сколько из-за алчности, ибо он не хотел потерять тех 50 тысяч экю, что выплачивал ему наш король, как не хотел и расставаться с удобствами и удовольствиями своей мирной жизни».[33] Пенсии и подарки от французского короля получали многие влиятельные лица из королевского окружения — Томас Ротерхем, епископ Линкольнский, Джон Мортон, архиепископ Кентерберийский (оба последовательно были канцлерами королевства), лорд Говард, герцог Норфолкский, Томас Грей, маркиз Дорсет и др.
Помимо материальной выгоды у Эдуарда IV имелись соображения и политического характера — он надеялся на брак своей дочери с наследником французского престола. Этот брак был одним из пунктов в договоре, подписанном в Пикиньи. Однако Людовик XI не спешил выполнять данный пункт. После смерти Карла Смелого у него появился план женить своего сына на дочери погибшего герцога (и не важно, что дофину было 6 лет, а Марии — 19). Без этого брачного союза французский король не имел права претендовать на те бургундские земли, которые входили в состав империи.
Многие дальновидные люди из королевского совета и парламента Англии предупреждали Эдуарда, что французский король и не думает выполнять обещание. Вот как об этом пишет Филипп де Коммин: «Среди тех, кто входил в его совет, и особенно среди членов парламента (это вроде наших штатов) оказалось несколько мудрых людей, которые были весьма прозорливы и не получали пенсий от нас, как другие. Они-то совместно с палатой общин и настаивали на том, чтобы король Английский открыто помог упомянутой барышне, утверждая, что мы его обманываем, и что брак никогда не состоится, ибо по договору, заключенному обоими королями в Пикиньи, клятвенно обещано, что за дочерью короля Английского, которую уже титуловали мадам дофиной, пришлют через год, а срок этот давно истек».
Таким образом, представители городов в парламенте настаивали на том, чтобы помочь дочери Карла Смелого защитить ее владения. Для них это было жизненно необходимо. 23 мая 1477 г. Ричард Сели писал сыну в Кале: «Мне стало известно, что в Кале не прибыли купцы для закупки шерсти и овчин. Это очень плохо для купцов Стапля». Побуждаемый палатой общин, Эдуард IV периодично направлял к Людовику XI послов с протестом по поводу захвата бургундских земель и предложением заключить мир с наследницей герцога Бургундского. Как отмечает Филипп де Коммин, французский король сдерживал активность Эдуарда «посольствами, подарками и прекраснодушными речами». Тем временем армия Марии Бургундской таяла. Из того небольшого числа военных, которые остались у нее после смерти отца, многие предпочли перейти на сторону французского короля. Одни сделали это вынужденно, т.к. их владения находились в областях, уже захваченных Людовиком XI, другие — в надежде на щедрое вознаграждение. Кроме того, в больших городах, прежде всего в Генте, нарастала смута[34]. Воспользовавшись смертью Карла Смелого, фландрские города, озлобленные нарушением их традиционных вольностей и привилегий подняли восстание. Они заставили Марию Бургундскую подписать т.н. «Великую привилегию». Эта хартия, помимо подтверждения их прежних вольностей, давала им право на восстание в случае нарушения подписанной «привилегии».
Чтобы уберечь свои земли от поглощения Францией, Мария Бургундская предпочла выйти замуж за Максимилиана Габсбурга, теперь войну против Людовика XI вел именно он, и англичанам пришлось иметь дело с новым герцогом Бургундским. После того, как Мария вышла замуж за Максимилиана, Людовик XI решил присоединить бургундские земли насильно.
Осенью 1477 г. Эдуард IV начал переговоры с послами Максимилиана Габсбурга об улучшении условий торговли между Англией и Нидерландами.[35] Видимо, переговоры были трудными, т.к. 26 марта 1478 г. Ричард Сели-младший писал своему брату в Кале: «Сэр, наш отец хочет, чтобы ты сообщил ему, как обстоят дела с нашими послами и какой ответ они получили от герцога. Наш отец сказал, что не может написать тебе, пока не узнает, что ими сделано». Купцы очень надеялись на то, что условия торговли будут улучшаться. Тем не менее, из-за военных действий фламандские деньги падали в цене. 10 октября 1478 г. Ричард Сели-старший писал из Лондона: «…Здесь говорят, что деньги во Фландрии вскоре упадут в цене, из-за чего нужно остерегаться остаться там без денег; поэтому ожидаются большие потери для всех, у кого на руках много фламандских денег…». В следующем письме он опять возвращается к этому вопросу: «Принадлежащие мне шерсть и овчины желательно не продавать, поскольку мне будет очень трудно избавиться от фламандских денег». У компании не осталось в запасе никаких наличных средств, чтобы вносить в казну таможенные пошлины, содержать гарнизон в Кале, не говоря уже о том, чтобы давать субсидии королю. В начале ноября 1478 г. мэр Стапля и сообщество купцов-стапельщиков направили в королевский совет делегацию, просившую предпринять какие-либо действия, чтобы нормализовать торговлю с Фландрией.
В Бургундии война продолжалась, хотя велась она не столько силами подданных йового бургундского герцога, сколько наемниками. «Бургундская партия» и Максимилиан Габсбург в основном использовали швейцарских наемников (хотя было и некоторое количество немецких). Именно благодаря использованию бургундским герцогом наемников, Людовику XI в 1477–1478 гг. не удалось подчинить Бургундию. Однако в начале 1478 г. французский король заключил со швейцарскими кантонами договор, по которому получил право найма солдат и согласие кантонов не оказывать помощи врагам Франции. К концу 70-х гг. «бургундская партия» потерпела поражение и в графстве, и в герцогстве Бургундия и сохранила поддержку только во владениях Максимиллиана Габсбурга.
