Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Однако смелые действия Хилкова и Бутурлина были исключениями, лишь подчеркивающими картину общего развала военных сил Московского государства. Искалеченная опричным террором и стеснённая бездарным командованием армия в ходе зимней кампании оказалась способной лишь на разбойный набег. Обходя города, московские полки разорили земли вокруг Дубровны, Орши, Могилева и Шклова, возвратившись с добычей в Смоленск.
Тем временем королевская конница беспрепятственно прошла по течению Ловати почти до самого Ильменя, захватив и уничтожив города Холм и Старая Русса. Падение этих крепостей открывало путь к Новгороду и позволяло обойти Псковский пограничный район с востока.
Не дремали и шведы, 13 недель осаждавшие крепость Падис, которая давала русским берег Балтики близ Ревеля. Гарнизон крепости держался, несмотря на страшный голод. Защитники Падиса питались собаками и кошками, соломой и кожами, пока, обессилев и не дождавшись помощи, не были перебиты. Понтус Делагарди взял Кексгольм, беспрепятственно перебросил войска в Ливонию и захватил Везенберг. Об активном сопротивлении московской армии не было и речи.
* * *
В результате военных успехов и захвата богатой добычи слава Стефана Батория возросла необычайно. Ещё не кончились бои 1580 года, а уж король заявлял:
— Не только Луки Великие восприму с окрестными градами, но и славный великий Псков поворочу, подобно жернову каменному, на свою сторону и буду в нём государем именоваться! Не может ни один город укрепиться или отсидеться от великого польского короля и множества храбрых литовских воинов. О мире даже и думать не хочу!
В феврале 1581 года на сейме король, при поддержке Яна Замойского, сумел настолько зажечь панов планами победоносной войны с Московией, что они приняли решение провести сбор налогов сразу за два года! Крестьяне были разорены, в стране царил голод, но шляхту это не смущало: впереди маячили богатая русская добыча, захват земель и рабов, рыцарские подвиги под знаменами непобедимого полководца.
— Нынешнее устремление моё на Русскую землю, — говорил Стефан Баторий, распуская панов с сейма, — должно быть ещё славнее и похвальнее прежнего, занеже пойду на славный град Псков. Вы же, любимые мои и храбрые воины, всего Польского королевства, великого княжества Литовского и моих подручных земель ярые и непобедимые витязи, разъезжайтесь по вотчинам и панствам, тела свои и крепкие мышцы упражняйте, могучим коням отдых давайте, ратные доспехи соделывайте и укрепляйте, на славный град Псков ратью всячески со мной уготовляйтесь! Имущие жён и желающие с ними во Пскове панствовать — пусть со своими пани и с детьми в путь готовятся!
Баторий не был бы Баторием, если бы ограничился призывом к магнатам и шляхетству. Его ставка была прежде всего на профессиональные наёмные войска. Хорошие солдаты стоили денег, и король денег не жалел. Помимо экстренного налога и многочисленных пожертвований, Стефан занимал деньги в Венгрии, у властителей Саксонии, Бранденбурга и Пруссии, заставлял платить ливонцев.
Ни один грош не залеживался в сундуках. Как кровожаждущие клопы, расползались по Европе вербовщики польского короля, из многих стран текли к нему оружие и снаряжение. Королевское золото раздувало огонь в горнах и звенело молотами кузнецов от Вильно до Амстердама, от Стокгольма и Копенгагена до Вены и Белграда. В иные страны, писал летописец трагических событий, и во многие языки король слал грамоты правителям и военачальникам, а писал так:
«Король польский, князь великий литовский, русский, прусский, жемойтский, мазовецкий, князь семиградский и иных земель Стефан ближним моим друзьям и соседям (по имени называя каждого) на своем державстве радоваться!
Ведайте, о чем уже слышали, сколько пакостей сотворил я за два прошлых года русскому царю и сколько городов от его власти отнял, к своему высокому присовокупив державству; сколько в сразительном бою над его войском одоления показал; каким русским богатством обогатился и воинов обогатил, сколь землю свою наполнил несметными земли Русской сокровищами; какое унижение и страх Русской земле принёс и какую славу высокому своему королевству Польскому, и великому княжеству Литовскому, и всем моим подручным великим панам, гетманам и бесчисленным воинам преобрёл! То — было, и ныне о том же помышляю.
На высокой степени стою — к высшему и величайшему стремлюсь, как учат и пишут мудрецы: „Стоя на высоком холме, высочайшую и преизобильнейшую гору ищи и владеть ею начинай. Как лев, если держит зайца и видит верблюда, оставляет зайца и гонится за верблюдом“. Таким образом мудро и рассудительно все рассмотрев, в нынешнее лето больше прежних многосильным подъёмом подымаюсь на Русскую землю. Сам же дружеский совет даю своим друзьям и соседям ближним: если хотите — присоединяйтесь и подымайтесь со мной каждый со своим войском, да все вместе устремимся на Русскую землю, прежде всего — на славный великий град, именуемый Псков!
Именно о граде Пскове советуюсь с вами и сообщаю, что о нём слышал. Прежде всего говорят, что он очень велик, более того, укреплен четырьмя сплошными каменными стенами, прославлен в земле той и многолюден. Говорят, что прямо сквозь каменные стены течёт через Псков река, а по берегам её лежат бесценные и неисчислимые богатства. Ради великого града Пскова всех вас я сзываю в поход!
Захвачу этот великий град с окрестными городами, покрою себя величайшей многославной славой и вас с собою возвеличу, как советников моих и другов. Богатством многим в граде Пскове обогащусь безмерно, и вы, мои друзья, и все наши храбрые войска обогатятся. Всех пленных, знать псковскую и народ по справедливости разделим, непокорных же многолюдных людей тамошних мечу предадим.
Назначив великих гетманов Пскову, здоровыми и славными победителями в Литовскую землю возвратимся и пойдём с великим богатством и множеством пленных по своим владениям. Русскому же великому князю конечное бесчестие и срам сотворим, великую кручину и вред вложим в сердце его сожалением о столь великом граде. Мы же во всю вселенную прославимся, что победили великого князя и славный его град Псков взяли!»
Пошли грамоты Батория по многим странам и землям, куда доносилась слава великого Пскова. Всюду знали о богатстве града и крепости его стен, но жадность была много сильнее страха и заглушала все опасения.
— Если и десять стен каменных окружают такое богатство, — говорили наемники, — не устоят они пред славным именем полководца, сможем своими хитростями и мудрым военным умышлением город взять.
Собирались наёмники к Баторию полками и эскадронами из многих земель. Предвкушая изрядную добычу, становились в ряды королевской рати воины литовские, польские, венгерские, мазовецкие, немцы имперские и ганзейские, датчане и шведы, французы, итальянцы и испанцы, знаменитые среди наёмников швейцарцы и шотландцы. Собрал король наёмных умелых воинов 60 тысяч, а шляхетских ратей 40 тысяч. Всего у него войска стало 100 тысяч человек, не считая торговцев и обозных.
С бешеной энергией и разумной распорядительностью Стефан Баторий формировал из этого контингента целостную боеспособную армию, обученную самым современным методам боя. Надо признать, что, хотя королю не случалось вступать на Руси в большое сражение, он вполне заслужил славу выдающегося полководца, создав Речи Посполитой одну из сильнейших армий Европы.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
