Книга Выше только звезды - Алина Феоктистова

Интрижка с Лилей прекратилась очень быстро — Володя с Роксаной развелись, и Лиля тут же ушла от него к освободившему мужу. Виктора же стала атаковывать Роксана. Она, как ни старалась, не могла скрыть своего маниакального желания выйти замуж после того, как от нее ушел муж. У нее был имидж доступного испорченного подростка, но, несмотря на то, что она объяснялась ему в любви и всем своим поведением показывала, что на все готова, от физической близости она уклонялась успешно. Он был достаточно умен, чтобы понять: что-то здесь не так. Когда ему, с величайшим трудом, удалось склонить ее к интиму, он понял, отчего мужья оставляли ее достаточно быстро. Ни на роль любовницы, ни на роль жены она не годилась. Сексуальная жизнь ей была чужда, она была эгоистична и совершенно не думала о мужчине, за которого во что бы то ни стало хотела выйти замуж. Он оставил ее сам, выдержав бурные объяснения и скандалы. Но никакие угрозы с ее стороны, никакие уговоры не могли поколебать его. Он пришел к выводу, что она не совсем нормальная. Ведь психические отклонения не редкость среди творческих людей. Он и сам был излишне неврастеничен, страдал бессонницами, был слишком раним и впечатлителен, но жену ему хотелось иметь тихую и спокойную, без всех этих истерик и закидонов. Вот почему его внимание остановилось на Жене Горшковой. Она была невзрачна и оттого слишком застенчива, но зато была совершенно нормальной женщиной, ориентированной на семью и детей. Она ничего не писала, не стремилась к сцене, не рисовала — словом, не предавалась никаким творческим занятиям. Он стал присматриваться к ней и заметил, что она, в отличие от других девушек ее возраста, не обращает внимания на красивых парней с развитыми бицепсами. Ей было всего восемнадцать, она лишь год назад закончила школу и, не поступив в институт, не занималась ничем. Он подумал, что на парней она не заглядывается, поскольку знает по опыту, что это бесполезно. Они начали встречаться, и когда он сделал предложение, сразу согласилась. Он доверил ей свою душу и сердце. Он знал, что она чувствует, будучи некрасивой, и по-своему любил ее. Он окружал ее заботой, вниманием, нежностью и знал, что она, согласясь выйти за него, в общем-то, без любви, все это оценит и полюбит его. Все к тому шло. И когда до свадьбы оставалась неделя, он не сомневался, что добьется своего.

Но после свадьбы Лили и Владимира, когда Роксана познакомилась в ресторане с красавцем спортсменом, все рухнуло. У спортсмена была личная драма, он напился и, пригласив на танец Женю, поцеловал ее. Виктор и не думал придавать этому значения, но Женя, обделенная вниманием парней, не поняла ничего и всерьез влюбилась, решив, что и спортсмен поцеловал ее неспроста. Она рассказала об этом Виктору на следующий же день и отказалась от свадьбы, хотя к ней было все готово уже.

А этот красавчик, его звали Роберт, только что закончил свою спортивную карьеру и, как понял Виктор, был на опасном перепутье.

«Кто знает, — думал Виктор, — а вдруг он воспользуется увлечением Жени, чтобы устроиться в жизни благодаря связям ее отца?» Он уже привык, что Женя будет его женой, он любил ее, и его тщеславие, неимоверно развитое, как и у всех людей, страдающих каким-то недостатком, не позволяло ему допустить, чтобы их брак расстроился. Тогда он решил сделать все, чтобы женить Роберта на Роксане. Это было сложно, потому что бомонд вряд ли захотел бы принять в свои члены этого неотесанного парня, и возникло бы слишком много преград. Это для его невесты несущественно, за кого она выйдет замуж, лишь бы вообще вышла. С Роксаной дело обстояло иначе. Он разработал план, выставив Роберта умнейшим, одареннейшим человеком, чтобы устранить все препятствия. Он хотел доказать Жене, что Роберта она никоим образом не интересовала, полагая, что стоит ей в этом убедиться, ее увлечение пройдет, и их отношения наладятся. Он боролся за свое счастье, как мог. А ему всегда приходилось всего добиваться собственным трудом. Ему никогда и ничто не шло в руки само, как тому же Владимиру. После свадьбы Роберта и Роксаны Женя согласилась за него выйти, но вскоре стало ясно, что Роберта она так и не разлюбила, и Виктору не оставила даже надежды на взаимность. Сколько он ни доказывал ей, какое Роберт ничтожество. Ее это ничуть не поколебало. Напротив, она только хуже стала относиться к мужу, объявив его бездушным эгоистом, способным довести человека до отчаяния. Он чувствовал, что при первой же возможности она побежит к Роберту, и однажды обманул ее, сказав, что уезжает на несколько дней в город. Она осталась одна на даче. Роберт, поссорившись с женой, тоже был один. Конечно же, все было так, как он и предполагал. Он застал их в постели… Новая «сделка» с Робертом состоялась на следующий день. В результате архитектор, чувствующий свою ущербность и к которому мир всегда относился несправедливо, познал сладостное чувство власти над другим человеком. Он ощущал себя творцом. Роберт был его Адамом, его детищем.

Роберт не был образован, хотя у него и был природный ум, он был легкообучаем, наблюдателен, но на сложную работу, на серьезную журналистику он не годился. Виктор, которому это ничего не стоило, писал за него статьи, предвкушая его позор и желая выставить посмешищем перед Женей. Зато фотограф из Роберта вышел отменный. Он гораздо быстрее, чем сам Виктор, научился, разобрался в аппаратуре. Во всем же остальном Виктор был его учителем, его тренером, просвещая в вопросах литературы, искусства. Благодаря прекрасной памяти Роберт наизусть выдавал его собственные суждения о книгах, фильмах и спектаклях, но самостоятельное мышление в этих вопросах у него так и не появилось. Впрочем, как убеждался Виктор, начинающий презирать весь мир, ему это и не было нужно. Ему сходили с рук многие ляпсусы, их попросту не замечали, в то время как к самому Виктору в бомонде, как к человеку со стороны, продолжали относиться с насмешкой. Когда они с Робертом высказывали мнение о чем-либо одними и теми же словами, все думали, что это Виктор подражает ему. Когда Роберт вслед за ним купил синий «шевроле», в их кругу стали поговаривать, что степень подражания архитектора Роберту превзошла нормы допустимого. Во всем Роберт был вторичен, но даже его поведение и манеру одеваться, которые он перенял у Виктора, считали его собственными. Виктора это и забавляло, и расстраивало, и постепенно он возненавидел всех.

Окончательно убедившись, что его жена так и не разлюбила Роберта, он охладел к ней, в городе у него были подруги, да и на даче он «крутил» с официанткой Таней. Одно время у него были даже серьезные намерения по отношению к ней, но, слава Богу, он вовремя одумался. Оказывается, и тут его обскакал Роберт, да и Владимир нередко сюда хаживал. Пожалуй, от самоубийства спасало его природное чувство юмора и надежда иметь сына, продолжателя жизни, которому он мог бы целиком посвятить себя. Он взял с Роберта слово, что тот не подступится к его жене, и знал, что тот его держит. Однажды он, решив, что Женя направляется в очередной раз соблазнять Роберта, застал ее с Владимиром. По-видимому, пошла утешиться после того, как Роберт снова ей отказал. Виктор совсем пал духом. Он знал о путанице в семьях родителей его друзей. Ни Роксана, ни Лиля не были уверены в том, кто их отцы, да и самих отцов это не особо волновало. Даже Женя как-то сообщила ему, что в ее мать были влюблены отцы ее подруг, и она тоже не уверена, что по происхождению Горшкова. Его это не устраивало — он хотел воспитывать своего ребенка, который был бы умом и одаренностью похож на него. Вот тогда-то он и выдумал новую идею — зачать детей сообща, на глазах друг у друга. Только так он мог быть уверен, что ребенок, который родится у его жены, будет именно его. Когда она забеременела и ультразвуковое исследование показало, что будет мальчик, он сходил с ума от счастья. Он любил этого еще не родившегося малыша и знал, что сделает все, чтобы и тот полюбил его. Он строил далеко идущие планы и был восхищен, когда малыш родился здоровым и красивым. Значит, у этого мальчика не будет таких проблем, которые мучили его отца. Разговоры, насторожившие его, начались, когда Алику было два года. Сначала тихо, в виде предположения, а потом все громче, как бы утверждая это, стали поговаривать, что Альберт — сын Роберта. Даже в похожести имен находили какое-то нелепое подтверждение этому, а уж синие глаза и ореол самого красивого ребенка в поселке довершали сходство. Виктора эти разговоры сначала бесили, а потом, когда они участились и уже начались не только у него за спиной, но и в его присутствии, он стал внимательнее приглядываться к малышу, и его замучили сомнения. Он не мог понять, каким образом это все-таки Жене удалось. Он забросил работу, взял отпуск, чтобы быть рядом с ней все время. Роберт клялся, что не прикасался к его жене, он ему верил, но стоило снова услышать эту сплетню, как он опять начинал сомневаться. Эти сомнения отравили его счастье. От любви к ребенку постепенно не осталось и следа. Когда он его видел, то занимался только тем, что выискивал в нем черты Роберта, что сводило его с ума, и он старался как можно меньше общаться с сыном. Конечно, он мог бы возразить любителям сплетен. Они назвали сына Альбертом вовсе не потому, что это имя чем-то похоже на имя Роберта. Это была прихоть деда. Григория Горшкова, который, поддавшись на уговоры своего друга Евстафьева, собиравшегося назвать внучку Травиатой, хотел повторить любовную пару «Дамы с камелиями». Но оправдываться было унизительно. В результате занятия с сыном и его воспитание, о которых так мечтал Виктор, пока ждал рождения, свелись к наблюдению за ним. Чем старше становился мальчик, тем больше Виктор убеждался в том, что Жене и Роберту удалось каким-то образом его обмануть. Характером Алик был совершенно не похож на него. Он был хулиганом, грубияном, предпочитал учебе улицу, тогда как Виктор в детстве был прилежным учеником, отличником, превосходил всех в вежливости и воспитанности и скорее напоминал маленького Данилу Дегтярева. Когда Алику было десять, Виктор окончательно убедился, что не имеет к рождению мальчика никакого отношения, и буквально возненавидел его за это. Отношений с женой у них не было уже давно, они спали и жили в разных комнатах, и постепенно в их так называемой «семье» образовалась у каждого своя жизнь. Виктора раздражало в ребенке то, что ему приходилось отвечать за его бесчисленные проделки перед учителем и родителями других, нормальных детей, и он открыто высказывал ему свое нерасположение и презрение. Он решил, что в личной жизни ему так ничего и не удалось, и окончательно возненавидел весь мир за несправедливое отношение к его персоне. Тогда он дал волю своей богатой творческой фантазии, направляя ее лишь на получение наслаждений. Он отказался от всех благих порывов, коль они были неосуществимы, и стал одним из заядлых посетителей злачных подпольных мест, где к его услугам были запрещенные азартные игры, малолетние проститутки, наркотики. Он вел двойную жизнь, оставаясь уважаемым человеком в городе. Чем развращеннее он становился, тем важнее и солиднее казался в легальной жизни. Он преодолел все комплексы, мешавшие ему раньше, и очень забавлялся, видя, что ничего не подозревавший бомонд наконец-то признал его и зауважал.