Отец и сын встали и поклонились, с удивительным единодушием и в движениях, и в выражениях лиц. А когда я уже вышел за стены Двора, меня окликнул Ювис.
Посреди ночи, на плохо освещённой и пустынной улице его присутствие было таким же неуместным, как и моё, но почему-то в тот момент показалось мне правильным и необходимым. И всё же я не смог удержаться от ворчливого:
— Ну?
— Простите, что отниму немного времени, dan. Я... Если наши отцы, без клятв и обещаний, вместе заботились о городе, почему бы и нам...
Вежливость сама по себе хороша, но в некоторых моментах может быть поистине убийственной. Если позволить парню растечься в светской беседе, до утра я со своими проблемами не управлюсь:
— Хотите что-то предложить?
Строгий и конкретный вопрос мгновенно настроил Ювиса на деловой лад:
— Да. Но не знаю, согласитесь ли вы.
— И не узнаете, пока не предложите... Итак?
— Как насчёт моей службы?
— То есть?
— В меру сил и возможностей, конечно. Если вам что-то понадобится... Что-то, чем я смогу помочь... Пообещайте, что обратитесь сразу!
Вот оно как... Не ожидал. Не рассчитывал. Приятно, ххаг меня задери, получать подарки! Даже такие, которые придётся отрабатывать в поте лица.
— Спасибо.
— Обещаете?
— Обещаю. Но... ведь сделка не становится сделкой, пока каждая из сторон не внесёт свой вклад. Чего вы ждёте от меня?
— Того, что вы и так делаете, dan Ра-Гро. Сегодня, наверное, первый раз в жизни я увидел своего отца другим человеком и увидел, благодаря вам. А ещё мне кажется, что ваше участие если и не помирило нас, то предложило подружиться. Там, где дружба, там ведь не бывает войны, верно? И значит, вы и в самом деле, Страж Антреи, если поддерживаете мир не только в её пределах, но и в людских сердцах... Если понадобится, вы знаете, что и как!
Солдатский салют в исполнении Ювиса выглядел вовсе не смешно, как можно было бы предположить, а необыкновенно трогательно, и я, чтобы справиться с чувствами, улучившими момент взбрыкнуть и рвануться в разные стороны, скоренько направился прочь от Двора.
Шелест шагов раздвоился, указывая на то, что Хонк покинул своё излюбленное прибежище в тенях и присоединился ко мне. В обычное время такое поведение было телохранителю строжайше запрещено, однако наступившая и движущаяся к середине ночная вахта обычной называться не могла. Ни под каким соусом.
До угла дома мы шли молча, потом, повернув на узкую улочку, Хонк спросил:
— Цель установлена?
— Да.
Молчание ещё на два десятка шагов.
— Риск?
— Не просчитывается.
— Но тогда...
— Ты не будешь участвовать.
— Dan Рэйден, это против правил.
— Я — сам себе правило, и ты великолепно это знаешь.
Угрюмое сопение, показное до неприличия.
— Хонк, я не сомневаюсь в твоих способностях и всём прочем. Ни капли не сомневаюсь. Но как бы ты ни был умел и отважен, с этим врагом тебе не справиться.
— Если вам не нужен мой меч, dan Рэйден, я могу...
— Хочешь занять место Баллига? Нет, не выйдет.
— Это ненамного сложнее, чем...
— Дело не в сложности. Ты не сможешь меня закрыть, вот и всё.
Обиженно-насторожённое:
— Вы так уверены?
— Да.
— Но почему?
— Тебе ничего не показалось странным в тот раз, когда появилась девица? Рассеянность, растерянность, головокружение: что-то похожее чувствовалось?
Хонк ответил не сразу, а когда открыл рот, я услышал то, что и должен был услышать:
— Да. Какая-то тяжесть в голове, прямо как перед бурей.
— А бури-то и не случилось, верно? Но мозги поплыли...Теперь понимаешь?
Конечно, понимает. Только смириться не желает:
— Пусть я не смогу полностью исполнить свой долг, но несколько вдохов...
— Не получится ни одного.
— Ну, хоть один миг!
— Нет, Хонк, не надо. Я уже потерял Баллига и отпустил Кириан. У меня остался только ты, на все случаи. Когда и с тобой случится беда, представь, в каком положении я окажусь, если понадобится защита? Нет уж, на остаток ночи освобождаю тебя от службы: иди, пропусти кружечку другую чего-нибудь горячительного, найди красотку на свой вкус и наслаждайся жизнью! А утро... Оно умнее вечера, там и поглядим.
— Это приказ?
— Считай, да.
— Я могу ему не подчиниться?
— Можешь. Но твоё неподчинение — мой смертный приговор. Желаешь, чтобы я умер? Тогда убей меня сам. Сейчас.
Я остановился и развернулся к Хонку.
— Сможешь?
Невыразительное и в лучшие времена лицо телохранителя совсем окаменело: мужчину можно брать вместо статуи для украшения королевского сада. Правда, красота сомнительная, но зато неподвижная в той мере, в какой и полагается.
— Ну же, не заставляй меня ждать!
Он и в самом деле обнажил оружие. Хороший такой меч, не слишком длинный, чтобы мешаться в узких проходах, слегка изогнутый, с заточкой по одной стороне лезвия по всей длине, а по второй — на ладонь: удобно чиркать противника по горлу. Сталь довольно тусклая, покрытая узором наподобие змеиной чешуи, говорят, одна из лучших ковок во всех Четырёх Шемах, прочная и гибкая.
Поднимается. Ближе. Ещё ближе. Серая полоса ложится мне на плечо, острой кромкой прильнув к шее над воротником.
Недовольное ёжусь:
— И в чём причина промедления? Не хватает уверенности на один удар? Я был о тебе лучшего мнения.
Касание становится плотнее. Ох, чувствую, кожа уже порезана, иначе откуда взяться этому лёгкому жжению?
— Значит, я должен подчиниться или... Убить? По собственному выбору? А кто поручится, что вы не играете мной сейчас, как куклой? Ведь вы можете это делать.
— Моё слово тебя не убедит? Знаю, что не убедит. Тогда давай сделаем по-другому: я выну из тебя «змейку», и ты будешь волен поступать, как пожелаешь, потому что подчинения уже не будет. Согласен?
Пауза, во время которой почти натурально начинаю дрожать. От нетерпения и от лёгкого сомнения в правильности своих действий. Конечно, Хонку неизвестны мои вновь опробованные умения, не требующие подручных средств, но смог ли он обмануться? Иной раз даже тупой и ничему не учёный человек оказывается находчивее и проницательнее любого мудреца. Так вот и мой телохранитель: с одной стороны уверен, что я могу управлять его действиями только с помощью «змейки», а с другой стороны, подвергшись влиянию убийцы, он не может не предполагать, что возможны иные способы подчинения. Сейчас как выберет...
