Эразмус прижал меня к себе.
– Тогда мы должны выбираться отсюда и следовать за ними.
– Но мы понятия не имеем, куда.
Я еще никогда не была столь близка к отчаянию. Каждый раз, когда мы уже были совсем рядом, Гидеон вновь опережал нас. А теперь, зная его намерения, я постепенно теряла веру в то, что нам удастся его остановить.
Но уверенный взгляд Эразмуса придавал мне сил.
– Элизабет, если они покинули туннели, значит, они наверху. Может, вам удастся ощутить, где она. Попробуйте.
Я закрыла глаза, но сперва не разбирала ни шепотка, ни малейшей вибрации. А потом, далеко-далеко, вдруг возникло ее присутствие, и я услышала. Теган звала меня по имени! Ее голос был таким тонким и полным тревоги, что у меня сжалось сердце.
– Я ее слышу! Связь слабая, но Теган достаточно близко. Где-то, где-то около… воды. Быстрой и глубокой. – Я открыла глаза. – Она на реке!
– Стало быть, Темза. Поспешим. Доберемся на кебе, а потом одолжим у кого-нибудь лодку.
Я покачала головой.
– Слишком долго. Наверняка уже почти десять часов. Скоро начнется затмение, и мы опоздаем!
– Быстрее всего к реке добраться под землей, – заговорил Кусака.
Эразмус опустился перед ним на корточки.
– А ты знаешь дорогу? Отведешь нас?
– Конечно. – Мальчик рассмеялся. – Если вы не против пройти по сточным канавам.
Выбора у нас не оставалось. Кусака провел нас по дальним туннелям, а потом мы спустились по длинной лестнице и оказались в темноте. Кусака предупредил, что с лампой туда нельзя, ведь от огня могут вспыхнуть и ядовитые газы. Еще мальчик заставил нас повязать что-нибудь на лица. Эразмус захватил из дома большой носовой платок в горошек, а я оторвала от нижних юбок две полосы – для себя и Кусаки. Алоизиус зарылся поглубже в карман. Воздух постепенно становился тяжелым и сырым, а наши «маски» никак не сдерживали тут же окутавшую нас вонь.
Кусаку отвратительные запахи словно и не беспокоили. Он пробежал по узкой кирпичной дорожке по-над бурлящей жижей из нечистот. Любопытно, что там временами было достаточно светло, ведь оттуда поднимались особые колодцы с металлическими решетками на выходе. Кусака рассказал, что они служат для того, чтобы сюда попадал воздух, а газы выходили наружу. Однако, судя по вони, работали эти отдушины просто жутко. Мы спешили вперед, как крысы, низко пригнувшись из-за нависающего потолка. В какой-то момент мы расслышали голоса. Я тут же подумала, что нас могли выследить приспешники Гидеона, а Эразмус прикрыл Кусаку собой.
– Все в порядке, мистер. Это всего-то помоечники, – сказал мальчик.
– Кто? – Эрамзус по-прежнему сжимал рукоять ножа.
– Они спускаются сюда искать всякие штуки.
Я покачала головой.
– Но что, во имя всего святого, они надеются найти в этой грязи?
– Вы даже не поверите. Монетки, часы, украшения, всякое. Помоечники забирают их наверх и продают.
– Надеюсь, их сперва хорошенько моют, – пробормотал Эразмус.
Мы зашагали дальше и увидели, как двое-трое помоечников сбились в кучку. Четвертый двинулся к нам, прямо по омерзительной жиже. Эти несчастные, живущие в столь жутком месте, словно утратили человеческий облик и стали частью того, по чему изо дня в день бродили.
– Кто здесь? – крикнул мужчина.
На нем не было маски. Голос звучал хрипло, и слова отразились от стен туннеля искаженным эхом.
– Это я! – отозвался Кусака.
– Кусака? Ты что здесь делаешь?
– Помогаю друзьям, – пояснил мальчик. – Нам надоть добраться к реке, и пошустрее.
Свет постепенно становился еще более тусклым. Сперва я подумала, что небо затянули тучи, но затем сообразила – началось затмение.
– Дело и правда срочное, – произнес Эразмус. Он тоже уже понял. – Мы вас больше не побеспокоим.
Он взял Кусаку за руку и повел прочь.
– Если вы так страшно спешите, то ничего хорошего в той стороне не словите, – заявил помоечник.
– Это разве не путь к берегу Темзы? – спросил Эразмус.
– Да, но долгий и с низким потолком. На четвереньках будете ползти всю дорогу, да еще и в обморок хлопнетесь, если ваши породистые носы так уткнуть в то, что под ними происходит.
Мысль доставила помоечнику мрачное удовольствие.
– Может, вы знаете лучший путь? – В голосе Эразмуса прозвучала нотка отчаяния.
Помоечник мотнул головой влево.
– Туда и прямо. Только не свалитесь.
И он вернулся к товарищам, раз уж мы не представляли ни угрозы, ни выгоды. Нам повезло, что Кусака вызвался нашим провожатым, ведь на подземных улицах его явно знали и любили.
Мальчик потянул меня за рукав.
– Он говорит про главный сток, миссис Элизабет. Нам придется в него войти.
Эразмус начал было возражать, но я отмахнулась.
– Насколько там глубоко, Кусака?
Голос мальчика дрогнул.
– Глубже, чем я.
Я быстро приподняла свои возмутительно тяжелые юбки и кое-как заткнула их за пояс.
– Эразмус, возьмите Кусаку на плечи. Нельзя, чтобы его рука попала в… грязь. Если кишащие в ней бактерии попадут в рану, то все, это конец. Пойдемте. Быстрее!
И я сошла с кирпичной дорожки в зловонный поток, стараясь не думать о том, что же я творю, а сосредоточиться на реке. И на Теган.
За мной уверенными шагами следовал Эразмус с Кусакой на плечах. Мы старались двигаться как можно осторожнее, однако нечистоты шли волнами и, отталкиваясь от стен, вновь возвращались к нам. Потолок здесь был выше, однако поток, сквозь который мы пробирались, пугал своей глубиной. Я подняла руки, чтобы не потерять равновесие. Меня слишком пугала мысль, что я могу упасть.
– Хоть бы не встретить Старого Хряка, – нервно пискнул Кусака.
– А это что такое? – спросил Эразмус.
– Огромный свин, который тут живет. Его все называют Старым Хряком. Говорят, огромный как бык, со здоровенными желтыми клыками. А ест он все, что сюда стекает.
– Легенда, миф, не более, – заверил мальчика Эразмус.
– А для съеденного помоечника он был самым настоящим. В прошлом году было дело, нашли только ремень и ботинки.
Мальчик продолжил рассказывать о пропавших домашних животных, помоечниках, рабочих и прочих явлениях страшного чудовища. Эразмус временами вставлял охи и ахи, позволяя мальчику болтать, ведь это явно помогало ему не бояться.
Я вдруг ощутила течение – оно потянуло меня за ноги, заставляя шагать шире.
– Осторожнее! – крикнула я через плечо. – Поток стал быстрее.
