Меня удивляли яркие платья с перьями (они очень отличались от моего). Я все время задавалась вопросом, действительно ли эта клетка такая неудобная, как мне кажется. Но, похоже, ни одна женщина не чувствовала себя стесненно, а если судить по диаметру юбок, то дамы точно надевали на себя клетки. Подозреваю, что они уже привыкли, поэтому им было все равно.
В огромном зале почти не осталось мебели. Только несколько стульев, маленький диванчик и большой стол с множеством вещей: подсвечниками, столовыми приборами, которые я помогала полировать, хрустальными бокалами, блюдами и всевозможными угощениями. На столе стояли разные виды жареного мяса, картофель и овощи, искусно украшенные пироги, фрукты и хлеб. Мое внимание привлекла чаша с розовой жидкостью и кусочками чего-то в ней. Чуть позже я узнала, что это пунш из красного вина, коньяка и нарезанных яблок. Конечно, я предпочитаю разливное пиво, но сейчас и пунш был хорош.
Небольшая группа в углу зала настраивала инструменты.
Я немного поговорила с семьей Альбукерке. Мама Валентины, казалось, не очень счастлива видеть меня в красивом платье. Валентина, однако, была более воспитанной и похвалила работу мадам Жоржетт, хотя ее лицо было грустным, и я знаю почему. Не важно, где и с кем находился Иэн, он просто не отводил от меня взгляда. И не одна я заметила это.
Мне было жаль Валентину и себя тоже. Никто из нас двоих не получит того, чего хочет. Она принадлежит этому столетию и желает быть с Иэном, но он не ее. У меня есть Иэн, но я не принадлежу этому времени.
Быть может, когда исчезну, она утешит его.
Кто знает, возможно, в конечном итоге он влюбится в нее и забудет обо мне навсегда…
Мое сердце сжалось в груди.
Группа (или даже маленький оркестр?) начала исполнять оживленную музыку. Звонкая скрипка звучала так заразительно, что люди встали в ряд: мужчины с одной стороны, женщины – с другой. Я недоверчиво смотрела на все это, ожидая, что кто-нибудь закричит: «Посмотрите на кобру! Это ложь!»[13] Но, конечно же, никто этого не сделал.
Танец был знакомым, немного напоминал ту кадриль, которая мне известна. Но только серьезную, а не шуточную. Я увидела, что ни мужчины, ни женщины ни разу не ошиблись, они знали все шаги, словно в балете. Думаю, их учат этому в школе.
Я увидела Элизу танцующей с милым мальчиком, представленным немного раньше. Кажется, его звали Лукас, но я не уверена. Она просто сияла, а он не сводил с нее глаз.
Теплая большая рука коснулась моего плеча. По спине пробежал холодок. Даже не оборачиваясь, я могла точно сказать, чья эта ладонь.
– Окажете ли вы мне честь станцевать со мной следующий танец? – улыбаясь, спросил Иэн.
Валентина сникла, но он этого не заметил. Мне не хотелось причинять никому боль, даже ей, хоть я и видела ее всего два или три раза в жизни. Однако ее печальные глаза наполнили меня чувством вины. Просто я тоже его любила и была не виновата в этом, ведь все произошло естественно, я даже не поняла как. А сейчас уже было поздно что-либо предпринимать. Этот грех на счету продавщицы-колдуньи вуду, отправившей меня в их столетие без обратного билета. А теперь я все больше вмешиваюсь в жизнь людей здесь.
Внутренний конфликт уже сводил меня с ума.
Неужели невозможно быть просто счастливой, не раня других, без чувства вины?
– Иэн, я не умею танцевать эти танцы! – сказала я в ужасе по причине его приглашения. Кроме того, чувствовала себя очень неловко под злым взглядом сеньоры Альбукерке, брошенным на меня, когда я случайно назвала его по имени.
– Следующий танец – вальс, – мило объяснил он с улыбкой на идеальных губах. – Думаю, вы справитесь, это легко.
Я закусила губу. Мне очень хотелось побыть рядом с ним еще, но я до сих пор ждала прибытия Сантьяго. Его задержка уже вызывала у меня нетерпение. Если все должно разрешиться скоро, то я больше не хочу ждать. Мне хотелось знать все, чтобы следовать своей жизни и насладиться временем, проведенным рядом с Иэном.
Встретившись с молящим взглядом его черных глаз, я не смогла ему отказать.
– Хорошо! Но сразу предупреждаю: танцевать вальс я тоже не умею. Уверена, в конце концов обтопчу тебе ноги.
Он, не скрываясь, рассмеялся.
– Думаю, смогу пережить это.
Я тоже засмеялась.
Закончилась кадриль, Иэн взял мою руку и положил на изгиб своего локтя. Он казался таким гордым, когда вел меня в центр зала, словно я была самым особенным человеком в мире. Я наклонила голову, улыбаясь. Иэн слишком невероятный, чтобы быть настоящим!
В мгновение ока паркет заполнился готовыми танцевать вальс парами. Заиграла музыка, и они стали парить по залу. Я запаниковала.
– Просто следуйте за мной, София. Смотрите! – Он попробовал вести.
Я пыталась следовать за его шагами, но, как и говорила, начала наступать ему на ноги.
– Прости, Иэн. – Я почувствовала, как кровь прилила к моему лицу.
– Не переживайте. Теперь расслабьтесь и слушайте музыку.
Я попыталась расслабиться. Меня немного успокаивали руки на моих голых плечах.
– Вальс – очень интимный танец. – Иэн мягко прижал меня покрепче к себе. – Он означает «скользить, вращаться». Представьте, что мы тут с вами одни, только вы и я. Расслабьтесь и доверьтесь мне.
Его хриплый тихий голос принес мне воспоминания о других интимных моментах. Мгновениях, когда я слепо доверяла ему. Воспоминания вызвали дрожь во всем моем теле. Он страстно и нежно улыбнулся, а я словно сбросила свои оковы и позволила ему вести меня. Я больше не задумывалась ни о чем.
Еще два или три раза наступила ему на ногу, но в конце концов научилась. Возможно, не парила так же, как другие женщины, однако начинала веселиться. Мы сделали еще несколько кругов по залу.
– Если бы Шторм уступал моим просьбам так же легко! – сказал он после нескольких вращений.
– Ты сравниваешь меня с конем? – я притворилась обиженной.
– Не с любым конем. Со Штормом, – он улыбнулся. – Мне кажется, у вас с ним одинаковое выражение глаз. Такая же свобода в душах.
– Свобода! – съязвила я. – Моя душа мне больше не принадлежит. Как я могу быть свободной?
Он еще сильнее прижал меня и буквально сверлил взглядом своих черных глаз. Уверена, другие пары танцевали, не так сильно прижимаясь друг к другу, как мы с Иэном, но я ничего не сказала. Я наслаждалась тем, что снова могу находиться в его крепких объятьях, под его защитой.
