В портфеле, который Джеффри держал в руках, лежала записная книжка с телефоном Фрица Доэла, бородатого молодца, который просился на службу к Джеффри во время встречи во франкфуртском «Хилтоне».
Пиватски сел возле лифта в замызганное кресло. Обычно там сидел охранник, но в эту минуту он сачком вылавливал листву, нанесенную ветром в бассейн. Заметив Джеффри, охранник щелкнул каблуками и приложил ладонь к фуражке с перекрещенными ключами на околыше. Алюминиевый черенок сачка приставил к плечу, словно ружье… Джеффри ответил ему, вяло помахав листком, который читал.
Он посмотрел в последний абзац текста:
«После сделанного им сообщения Фриц Доэл был арестован в вестибюле гостиницы, где проходило совещание. Однако трудно утверждать, что у Доэла возникнут осложнения с законом. Его методы взламывания «компьютерных сейфов» юридически не могут квалифицироваться как преступление. Каждый волен сколько ему вздумается крутить телефонный диск, подсоединив аппарат к персональному компьютеру».
Наискосок шла надпись жирным фломастером:
«Уважаемый господин Дж. Пиватски, по просьбе моего клиента Ф. Д. Доэла препровождаю Вам настоящую копию экспресс-почтой, расходы по которой оплачены здесь, во Франции. Надеюсь, что она попадет к Вам одновременно с Вашим возвращением в Сингапур. Искренне Ваш и проч…»
Выходило, что расставшись в «Хилтоне» с Пиватски, бородатый тут же улетел в Париж. Кто же кого дурил? Вот тебе расплата за самоуверенность, подумал Джеффри. Однажды она окажется такой же, как у Нугана Ханга.
Джеффри положил бумагу на стол охранника и уткнулся лицом в сложенные руки.
Лифт, наконец, пришел.
Джеффри ворвался в квартиру, схватил портного за красиво повязанный с ровной складкой под узлом — галстук и затянул шелковую, жирную на ощупь материю до кадыка на тощей шее.
Сведенные от страха в овал тонковатые губы посинели.
— Джеффри? Это ты, Джеффри?
Голос Ольги из спальни был дребезжащим, срывавшимся на фальцет.
Джеффри отпустил портного. Сквозь кашель, высовывая свернувшийся в трубку язык, портной оправдывался.
— Господин Пиватски… сэр… Леди велела мне переодеться в пижаму, лечь рядом и слушать её произведения… Иногда она рыдала над ними! Вот и все, вот и все, сэр… Вы предупреждали меня о таких состояниях, и я помнил ваши рекомендации потакать в таких случаях всему, сэр. О нет, сэр, я отнюдь не считаю, что это «всему» — именно все. Отнюдь нет!
Джеффри вошел в спальню, уткнулся в колени Ольги, тревожно привставшей на кровати.
И все отошло, отошло и не существовало, кроме вот этого, дорогих и единственных коленей женщины, в теле или душе которой нарывал какой-то недуг, говоривший её языком и совершавший свои собственные поступки.
— Я посетил твою родину, Ольга, — мягко сказал Джеффри в колени жены.
Вряд ли она могла правильно оценивать теперь то, что он ей говорил. Но в таких случаях Джеффри неизменно держал себя так, будто ничего особенного не происходило. Он был уверен, что если вести себя с больной таким образом, её душевное здоровье когда-нибудь возвратится насовсем…
Зазвонил телефон.
Ольга сняла трубку и протянула мужу.
Повернувшись так, что щека продолжала лежать на коленях Ольги, Джеффри вяло спросил:
— Кто это? Алло…
— Бруно говорит, старина Джефф… Слава всем богам и привидениям! Клео сказал, что ты уже три с лишним часа в Сингапуре…
Джеффри подумал: «Знает о встрече с Нуганом Хангом или нет?»
— …Контора молчит, твой аппарат дома разговаривает посторонним мужским голосом, ха-ха-ха-ха! Я уж намеревался спустить на этого молодца ребят из «Деловых советов и защиты».
«Значит, знает», — решил Джеффри и сказал:
— В аэропорту на меня налетел Нуган, старина Нуган. Ему понадобилось выговориться… Потом подвернулся озлобленный таксист…
— Китаец? — спросил Бруно заинтересованно, проигнорировав сообщение о старине Нугане.
— Китаец. А в чем дело?
— Да так… Дня три советую не пользоваться этим видом транспорта. Таксисты-китайцы будут злющими! Ха-ха!
— Ты хочешь меня видеть сейчас?
— Нет. Завтра вечером. После полуночи. Ты ведь привез слишком много новостей, чтобы нам выслушивать их в спешке…
— И в основном недобрых, Бруно. Есть загадочные… Итак, в полночь у тебя в Индо-Австралийском банке?
— Опять нет. В помещении 8-А здания «Банка четырех океанов» напротив причала Клиффорда. Лифт четыре. Нажмешь кнопку переговорного устройства, и тебя поднимет прямиком ко мне безо всяких переговоров, ха-ха… И держись подальше от таксистов-китайцев! Ха-ха… Присмотри сикха…
Пошли сигналы отбоя.
В отличие от Клео и Ханга, как и в отличие от Джеффри, Бруно пребывал в прекрасном настроении.
5
Бэзил Шемякин обошел клетку с зеленым попугаем, пробовавшим прочность прутьев членистыми когтями. Птицу выставили на тротуар из ремонтной мастерской автопокрышек, примыкавшей к гостинице «Стрэнд», — подальше от чада вулканизационной установки. Напротив, на карнизе брошенного двухэтажного дома с китайской надписью по торцу «Медицинский центр», раскачивались кусты, выросшие в трещинах кирпичной кладки. Ветерок набирал силу на сквере Брас-базар, где размещалась биржа велорикш. За сквером белел викторианский особняк национального музея.
Китаяночка в шортах с высовывающимися из-под них завязками на чулках крик сингапурской моды — обогнала Шемякина, оставив горьковатый запах духов. В Юго-Восточной Азии их аромат на улице уловим толшько в одном городе и только в одном месте. На Орчард-роуд. Магистраль как раз здесь и начиналась. Вне зависимости от погоды и времени дня — в тумане, под моросящим дождичком, залитая солнцем, в оранжевой мути искусственного освещения — главная сингапурская улица неизвестно почему напоминала Бэзилу Сочи, хотя внешнего, да и иного сходства нет и никогда не будет. Просто Сочи в его жизни оказался первым зеленым и чистым городом в России, а Сингапур — в Азии.
В Сочи Бэзил ездил с женой через год после возвращения в Россию.
Удивительно, как города страны, которую они пересекали в машине с севера на юг, походили на Харбин… Бэзил не раз давал себе слово поехать в Барсуки Смоленской области, откуда отец когда-то отправился во Владивосток, а докатился до Харбина. Теперь, на Орчард-роуд, он снова почему-то задумался об этом…
До встречи с Барбарой оставалось больше двадцати минут. Бэзил нырнул в подвальчик «Макдональдс». Замученный работой китаец с серыми мешочками под глазами, кидая синие сингапурские доллары в ящик кассового аппарата, принял заказ на банку «колы» и картонку с ветчинным сэндвичем. На экране телевизора, привинченного к стене, солдат колотил каской какого-то араба, который просяще гладил лицо солдата ладонью… Давали новости.
