И кофе.
Шрах, уже второй раз за вечер чувствую призрачный вкус на языке…
Когда блюдо почти опустело и Лао разлил по пиалам шергу, атмосфера неуловимо изменилась. Тейт многозначительно переглянулся с Кагечи Ро, и вокруг нас возникла мыльно-радужная сфера. Как тогда, в первый мой день в Лагоне.
— Ты ведь уже залечила раны, Айка? — вкрадчиво спросил Лао, сощурив глаза. Девчонка склонила голову к плечу. — А теперь расскажи, как ты их получила. То, что уже рассказывала мне.
— Да ну, полный фаркан, — сморщила она нос и вздохнула. — Я, как договорились, ширбанула по скале, ну типа айра почуяла, а там прям баштар-моштар, целое гнездо. Все бегают, орут, ни пырта не делают, потом бац — Аринга. Злющая, ну вообще фаркан. Айров — того, меня заскримчала, а я такая как будто вообще не улю. Вроде выкрутилась. Но пока то, пока се — баштар-моштар, почти сет прошел. Потом она сцимтнула, что вы не улю, ну и ширбанула за вами…
Я с ужасом поняла, что уплываю, потому что рассказ понимаю только в общих чертах. Образы угадывались, но только примерно. Видимо, растерянность отразилась на моем лице, потому что Тейт, глянув на меня, перебил Айку:
— Слушай, а можно нормально говорить? Ну, без твоих словечек.
— Ты не сцимтаешь, в чем фаркан, — искренне обиделась она.
— Он, может, и сцимтает, — мрачно откликнулась я. — А вот я вообще не улю.
Эта фраза почему-то вызвала дикий хохот у рыжего и виноватую улыбку у Кагечи Ро. Лао наблюдал с любопытством, но не вмешивался.
Айка вздохнула и продолжила рассказ уже без своего безумного сленга. Точнее, «фырканами» и «пыртами» она по-прежнему расцвечивала речь, но эти слова, кажется, не имели постоянного смыслового наполнения, только эмоциональное, потому понимать было легче.
В целом же картина вырисовывалась неприятная.
Свободные в черных балахонах напали не сразу после ухода Аринги, а спустя сет с небольшим. Подобрались незаметно, атаковали со всех сторон. Если бы не Хатани, та ледяная женщина-телепат с добычей, то жертв было бы куда больше. Она «устроила звон», и многие из свободных оказались дезориентированы. Это позволило Айке пробиться за оцепление. С ней было еще два ученика, но их убили. Айку тоже почти схватили, но она удачно обрушила скалу — сама спаслась, хоть и заработала несколько переломов и пробитую голову, а преследователя завалила.
— Что думаете? — певуче поинтересовался Лао, когда девчонка закончила рассказ.
— Аринга, — скривился Тейт и бессознательно сделал жест, словно стирал грязь с ладоней. Ему было противно.
— Мастер Аринга, — задумчиво откликнулся Кагечи Ро. — Больше некому. И время совпадает, и слишком хорошо свободные знали, где лагерь.
— Мастера решили так же, — подтвердил Лао и досадливо прикусил губу. — Плохая игра. Кто бы мог подумать, что найдутся еще такие, как Ингиза.
Имя было незнакомым, но только для меня. А от Тейта плеснуло таким негативом, что в глазах потемнело. Все остальные сделали вид, что ничего такого не происходит, и я не рискнула спрашивать.
Но запомнила. Ингиза, гм…
— Мастера будут мстить? — тихо спросил рыжий, старательно подавляя воспоминания. — Оро-Ич молчит.
— Они ищут след, — встряла Айка. — Меня заставили вспомнить запах, я ж чую, как фаркан.
— И как, есть что-то знакомое? — с любопытством дернул Кагечи Ро бровью-кружочком.
Я проглотила неуместный смешок.
— А пырт его знает, — хмыкнула она и потянулась к блюду за последним сладким рулетиком.
Надо же, и аппетит не пропал — даже после обстоятельного рассказа о терроре, который учинили свободные. Мне одного «размазал ему руку» хватило, чтобы отставить чашку с шергой.
— Трикси, а ты можешь показать мне запах, который Айка почувствовала? — спросил вдруг Тейт.
Я от неожиданности кивнула вместо того, чтобы склонить голову к плечу.
— Да, наверное… Можно попробовать!
Передавать воспоминания о запахах от одного человека к другому мне еще не приходилось. Но выяснилось, что это совсем несложно. У Айки оказалось не только тонкое обоняние, но и ясный, цепкий разум. Похоже, всех направляющих удар учили контролировать мысли — по крайней мере, такой вывод напрашивался после встречи с мастером Таппой и знакомством с двумя учениками и одним подмастерьем.
А вот результат стал неожиданностью для всех.
— Это они, — решительно заявил Тейт. — Те, которые призвали Трикси. Я еще из-за черных балахонов про них вспомнил.
— И что нам это дает? — спросил Кагечи Ро. Ему разговор явно не нравился.
— Ничего, — по-кошачьи улыбнулся Лао. — Доложи мастеру, Тейт. А нам нужно быть осторожнее. Если Аринга жива, она вернется за вами. Такое оскорбление не прощают.
Радужный купол дрогнул. С той стороны махала руками девчонка в темном трико, одна из сестриц Митчи.
— А, пора, — мгновенно переключился с серьезного на азартное настроение рыжий. — Лао, идешь?
Андрогин гибко поднялся и потянулся.
— С удовольствием. Как обычно?
— Ну, можно и посерьезнее, чем в прошлый раз. Таппа сказал, что я могу на вертикаль переходить, но скорости не хватает, надо тренировать… Трикси, посмотришь? — спросил Тейт. В эмоциональном фоне проскользнули две противоположные надежды: что я откажусь и что я соглашусь.
Так, словно он очень хотел показать себя с лучшей стороны, однако боялся… разочаровать?
Я смотрела в его глаза — темно-синие, как у меня, но сейчас из-за странного освещения скорее черные. И меня точно что-то под локоть толкнуло. Шаг, два, три — и мы оказались лицом к лицу, так, что если один слегка повернет голову, то заденет другого.
— Ты лучший. Сильнейший ученик в Лагоне, — сказала я четко. — Разумеется, посмотрю. Откуда здесь лучше видно?
Тейт глубоко и прерывисто вздохнул, потом отстранился. Взгляд у него поплыл.
— Ро покажет.
Не дожидаясь ответа, он сиганул с ветки, следом за ним — Лао. Девчонка в темном трико мыском очертила по воздуху круг; движение оставило серебристый «хвост», словно у невидимой кометы, который начал медленно стекать вниз плавной спиралью.
— Карон идет! — звонко возвестила повариха и соскользнула по этой спирали.
Я ощутила укол зависти. Интересно, когда-нибудь у меня так получится?
— Нам надо спуститься, — прикоснулся Кагечи Ро к моему запястью. — Я помогу.
— А я место зафыртачу! — радостно объявила Айка и дернула к основанию ветки. Там, не снижая скорости, свернула и побежала вниз по стволу.
Мы едва-едва успели к началу действа. Лучшие зрительские места располагались на два яруса ниже, на толстой кривой ветке, которая почти вплотную подходила к тому, что мне сперва показалось ареной и что Митчи назвала сценой. Большая разница, если задуматься. Арена бывает гладиаторская и цирковая, то есть всегда присутствует доля риска, звериное начало — только где-то львы дикие, а где-то — дрессированные. Но сцена означает шоу.
