— Да.
Деррик тянет меня за ухо.
— Айлиэн, я не думаю, что это хорошая…
— Покажись, — говорю я ему.
Кэтрин хмурится.
— Что?
— Ты точно уверена, что хочешь этого? — спрашивает Деррик.
— Да.
Краем глаза я вижу, как ореол вокруг него гаснет. Теперь он полностью видим — со своей маленькой одеждой, лукавой ухмылкой и всем прочим. Сегодняшние брюки, похоже, сделаны из одного из моих зеленых повседневных платьев. Его маленькие крылья мягко трепещут за спиной, щекоча мне ухо.
Кэтрин ахает. Ее глаза становятся огромными, она вскакивает на ноги, платье шелестит, все приличия забыты.
— Фейри… — шепчет она.
— А вот это уже обидно, — отвечает Деррик. — Я пикси, глупый ты человек!
Кэтрин смотрит на него, открыв рот. Потом на меня. Потом снова на него.
— К-кажется, мне нужно встать, — слабым голосом говорит она.
— Ты уже стоишь, — улыбаюсь я в ответ.
— Ах да, сесть. Я имела в виду сесть.
Кэтрин падает на кушетку, юбки и подъюбники совершенно неизящным образом сминаются вокруг нее.
— Айлиэн, — говорит она наконец, не сводя глаз с Деррика. — Могу я снова быть откровенной?
— Я бы этого очень хотела.
Руки Кэтрин мечутся, не находя покоя, пока она не прижимает их к груди, чтобы сдержать дрожь.
— Кажется, меня вот-вот стошнит на твой ковер.
— Нет, нет, — говорю я. — Позволь позвать МакНэба, он принесет нам… что-нибудь. Ведро.
— И я могу потерять сознание. — Ее грудь поднимается и опадает. — Так ты дружелюбный? — спрашивает она Деррика. — Потому что я слышала разные истории, когда мы с Айлиэн были детьми.
— Могу тебя заверить, — говорит Деррик с ехидной улыбкой, — я крайне дружелюбен с милыми леди вроде тебя.
— Господи… — шепчет она.
— Кэтрин, — говорю я, — есть еще кое-что, что я должна тебе рассказать.
— Еще что-то? — Она беззвучно смеется. — Может, мы ограничим твои переворачивающие жизнь откровения до одного в день?
Я быстро, почти виновато улыбаюсь ей. Кэтрин реагирует куда лучше, чем я в таких же обстоятельствах. По крайней мере первым фейри, которого она запомнит, будет Деррик, а не Киаран. Не думаю, что ей удалось бы сохранить спокойствие, узнай она, что поддалась его влиянию и попыталась сорвать с него рубашку.
— Я показываю тебе Деррика, потому что должна попросить тебя уехать.
Глаза Кэтрин расширяются.
— Но я же только что пришла.
— Нет, мне нужно, чтобы ты покинула город, — говорю я, изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие. — Нечто ужасное может произойти совсем скоро, и, если это случится, я хочу знать, что ты в безопасном месте.
— Нечто ужасное… — повторяет она. — Это как-то связано с… ним? — Она кивает на Деррика.
— Не с ним, но с другими фейри, которые навредят тебе, если у них появится такая возможность.
— Я поняла. — Она выглядит больной. — На балу у лорда Хепберна ты упоминала злого фейри. Так вот что напало на того несчастного, да?
— К сожалению, да.
— А как же ты? — спрашивает она. — Ты так и не рассказала мне, что делаешь, когда исчезаешь.
Я отпиваю глоток чаю. В этот раз я не могу смотреть на нее. Не хочу видеть ее лицо, когда говорю:
— Я убиваю их.
— Ох… — Краем глаза я вижу, как Кэтрин подносит руку ко рту. — Ох… — снова тихо повторяет она. — Я не… Прости, я не знаю, что сказать.
Я понимающе киваю. Я тоже не знаю, что тут сказать.
— А ты тоже уедешь? — спрашивает она еле слышно. — Или ты… — Она не продолжает.
— По одному поразительному откровению в день, запомни, — мягко говорю я. — А я уже сделала два.
Глава 33
Электрический фонарь парит над моей головой в саду, освещая колючие кусты, потерявшие на зиму сочную зелень листьев. Я тянусь вверх и слегка наклоняю его, чтобы свет падал на мотор парового локомотива, над которым я трудилась несколько месяцев.
Я подгоняю клапаны и сальники в паровой коробке, сосредоточившись только на движении рук, на том, что нужно идеально совместить металлические части. Если я не займусь делом, придется думать над неразрешимой загадкой печати, которую я пыталась разгадать целый день, и о последствиях своего возможного поражения. Но если я позволяю себе хоть на миг задуматься об этом, внезапно становится очень трудно дышать.
С паровой коробкой я вожусь куда дольше, чем нужно. Неважно. Когда я закончу здесь, то найду какой-то другой механизм. Что-то достаточно сложное, чтобы прочистить сознание, прежде чем я снова примусь размышлять о печати.
Я вытираю щеку тыльной стороной грязной ладони, пытаясь убрать надоедливый локон волос, и завинчиваю винт на моторе. Пара резких поворотов гаечного ключа, и все встает на место.
Корпус локомотива является уменьшенной версией тех, что красуются во главе поездов. Он установлен на четырех колесах, задняя пара больше передней. И корпус, и колеса соединены с маневровым механизмом, который я сделала подходящим для неровной почвы. Паровой двигатель в передней части использует топливо эффективнее, чем мой орнитоптер, а потому аппарат быстрее. Как и у орнитоптера, крыша у машины полностью складная. Внутри два кожаных сиденья, за ними платформа, на которой можно стоять.
А под платформой находится мое последнее изобретение — звуковая пушка. Она испускает узкий, концентрированный звуковой удар, который легко преодолевает болевой порог человека, не говоря уже о феях. Одного выстрела будет достаточно, чтобы дезориентировать многих, а этот отвлекающий маневр может нам пригодиться. Я мысленно благодарю cù sìth за вдохновение.
— Кэм!
Я подпрыгиваю и роняю гаечный ключ. Инструмент с приглушенным стуком падает в траву. Я так погрузилась в собственные мысли, что даже не почувствовала Киарана рядом, не заметила вкуса его силы.
— Как давно ты там стоишь?
Киаран хмурится, рассматривая меня. На нем снова охотничий костюм из грубой шерсти.
— Недолго. Ты выглядишь расстроенной.
— Учитывая все обстоятельства, — говорю я, — я считаю, что хорошо справляюсь с ощущением приближающейся гибели, тебе не кажется?
Мои слова не оказывают на Киарана никакого видимого эффекта. Он смотрит на локомотив.
— Что это?
— Транспорт, — говорю я. — Альтернатива орнитоптеру, если тот будет уничтожен. Сюда можно погрузить все дополнительное оружие. Кстати говоря, — я тянусь за звуковой пушкой, — я хотела бы кое-что на тебе проверить.
