— И еще тебе нужно заполнить разные документы, — добавила Пия. — Ну, знаешь, насчет налогов и прочего.
— Слушай, давай я все объясню по дороге в колледж? Нам надо поспешить, иначе опоздаем.
Венера нахмурилась.
— Я его перелью в бумажный стаканчик.
— Это совсем не то же самое, — проворчала богиня любви.
Вулкан встал и обнял Пию. Венера с интересом наблюдала за ним. За все бесчисленные столетия, что она знала бога огня, она никогда не замечала за ним ни малейшей склонности к романтике, — но вот он стоял перед ней, нежно обнимая смертную девушку и осыпая ее поцелуями. И эта новая глубина, открывшаяся в Вулкане, делала его сильным, красивым и сексуальным. Что ж, Пие повезло! И Вулкану, конечно, тоже. Венера искренне порадовалась за них.
— До вечера, малышка, — сказал бог огня.
— До вечера.
Пия сделала шаг назад, высвобождаясь из его объятий, и крепко зажмурила глаза. Вулкан дружески улыбнулся Венере и исчез. Пия, не открывая глаз, осторожно спросила:
— Можно, — ответила Венера.
— Ну ладно, тогда пошли. Теперь можешь рассказать, как прошла ночь с Гриффином, а я тебе объясню то, что осталось неясным насчет нас с Вулканом, — сказала Пия, роясь в шкафу в поисках стаканчика.
— Знаешь, дорогая, я могла бы сэкономить нам обеим немало времени, если бы просто доставила нас в твою школу...
— Нет! — Пия побледнела так, что ее лицо стало почти белым.
Венера вздохнула. В этих современных смертных было все-таки что-то такое, чего ей никогда не понять.
Глава двадцать шестая— Не могу поверить, что Вулкан подсматривал за нами!
Венера нервно шагала взад-вперед по кабинету Пии.
— Ну, вообще-то говоря, он следил за мной, — напомнила Пия.
— Знаешь, это совсем на него не похоже.
Пия усмехнулась, глядя на богиню любви.
— Но ты же знаешь, любовь иной раз творит странные вещи с людьми.
Венера вскинула брови.
— И в самом деле...
— Да. И кстати об этом... мне бы хотелось услышать о Гриффине. И не скупись на подробности. Я хочу сказать, вы ведь провели вместе целую ночь, и ты произнесла некое слово на букву «л».
— Гриффин — воистину талантливый возлюбленный, — негромко произнесла Венера.
— Что ж, это отлично. Но мне кажется, нужно нечто большее, чтобы ты влюбилась в мужчину... или в бога... ну или вообще.
Венера уставилась на собственные руки. Она и не думала, что так трудно говорить о своих сокровенных чувствах. Ведь она бесчисленные столетия поощряла пару за парой делать то же самое. И только теперь богиня любви поняла, почему они при этом выглядели такими смущенными. Венера вздохнула и попыталась выразить свои чувства в словах.
— Ты ведь знаешь, как все это произошло у вас с Вулканом... как вы обнаружили, что очень похожи между собой и что у вас есть едва ли не прирожденный дар понимать друг друга без лишних слов?
— Да, у нас с Вулканом именно так и было.
Венера наконец оторвала взгляд от своих рук и посмотрела в глаза подруге. И продолжила, готовая расплакаться в любой момент.
— Точно так же и я чувствовала себя рядом с Гриффином. Вот уж воистину ирония! — усмехнулась богиня любви, одновременно негромко всхлипнув. — Он необычный, невероятный человек. Ему бы найти настоящую любовь много лет назад. А я? Я воплощенная Любовь, но, похоже, многие тысячелетия я по-настоящему не знала самое себя. Не знала, пока не заглянула в глаза этому смертному. И тут вдруг мне все стало ясно...
Венера вытерла глаза.
— Глупо, правда?
— Ничего подобного! — Пия взяла богиню за руку. — Почему бы тебе самой не обрести великую любовь?
— Пия, я всегда была так занята, уверяя других, что настоящая любовь существует, что мне некогда было подумать о том, чтобы найти немножко этого чувства для себя.
— Зато теперь все изменится.
— Думаешь, это возможно?
— Но это уже так! Ты нашла его. Ты любишь его. И он любит тебя, ведь правда?
— Говорит, что любит.
— И в чем тогда проблема?
— Он ведь не знает, кто я такая.
— Нет, знает. Он знает, что ты прекрасна и добра, умна и весела — и очень сексуальна. Это и есть настоящая ты.
— Но я еще и бессмертная богиня. Одна из двенадцати олимпийцев. И мое вечное место — на горе Олимп. Пия, я не могу покинуть свои владения. Разве мир способен выжить без любви?
Пия сжала ее руку.
— Не сможет. Значит, Гриффин должен перебраться на Олимп. Вот и все, и ничего другого быть не может.
— Я уже вроде как спросила его об этом...
— Вроде как?..
Богиня любви выглядела раздосадованной.
— Я ему сказала, что живу и работаю в Риме, и иногда бываю в Греции и что я не могу все бросить и переехать в Талсу.
— А он?
— А он не хочет оставлять своих родных. Его сестры и мать слишком зависят от него. Он сказал, что у нас могут быть... как это... отношения на расстоянии.
Пия скривила губы.
— Ух! Совершенно неприемлемый вариант. — Но девушка тут же просветлела. — Но это станет вполне допустимым, если он узнает, кто ты такая на самом деле. Я хочу сказать, ты ведь можешь мгновенно переноситься на Олимп и обратно, сюда, так?
— Могу.
— А значит, ты и его можешь переносить туда-сюда?
— Разумеется. Но ты же ненавидишь эти штучки. Может, и он так же к этому отнесется.
— Ох, я тебя умоляю! — Пия фыркнула. — Он ведь парень. Он прекрасно переживет все эти фокусы. И, по правде говоря, если бы Вулкан был вынужден таскать меня взад-вперед ради того, чтобы мы могли быть вместе, я бы наглоталась ксанакса и позволила бы ему это.
— Ксанакса?..
— Это нечто вроде амброзии в таблетках.
— Ну хорошо. — Венера задумчиво кивнула. — Значит, ты уверена, что я должна рассказать Гриффину всю правду. Полностью.
— Конечно. Вообще-то я думаю, что это единственный возможный выход.
— А что, если ему не понравится мысль о том, что его полюбила какая-то богиня?
— Да будет тебе, Венера! Какому же мужчине не понравится, что его любит богиня? В особенности если это сама богиня любви! Да он будет просто вне себя от восторга!
— Ну... вне себя от восторга? По мне, это звучит вполне разумно.
