Вилл тяжело, устало вздохнул.
— Я не знаю его имени, но, насколько я мог понять, это был какой-то тип, который работал на Тони Джордана, но решил переметнуться.
— О боже, — пробормотала я в третий раз.
Вилл кивнул.
— А я всегда думал, что у преступников есть свой кодекс чести, что ли? Что они не поворачиваются спиной к товарищу.
Хилари хмыкнула, но ее лицо оставалось строгим.
— Так что они сказали, Вилл? — спросила я, сгорая от любопытства.
— Ну, тот, что с татуировкой, сказал Капюшону, что Тони Джордан с ног сбился в поисках каких-то цацок, которые мертвец где-то спрятал.
— Мертвец? — как эхо отозвалась я. — Они говорили о Джероме Дэли?
Вилл кивнул.
— Да, может быть. Как бы там ни было, где-то спрятано что-то важное. И худой парень сказал, что Тони из кожи вон лезет, чтобы это найти. Он сказал, что это все, чем Тони интересуется уже много недель и что им пришлось обследовать дом старой леди.
— О боже! — воскликнула я. — Хонан Террас?
Я посмотрела на Хилари Торнтон, и она пожала плечами.
— Возможно.
— Может быть, поэтому и убили Джерома Дэли? — предположила я, не сводя глаз с детектива.
— Не думаю. Мы почти уверены, что Джером Дэли был казнен, — сказала Хилари Торнтон, — и то, что слышал Вилл, подтверждает это предположение. Роберт Уайт и его дружки, очевидно, до вчерашнего вечера не знали, что ищет Джордан…
— Это правда, — перебил Вилл, — я понял, что это было для них новостью.
— Итак? — спросила я. — Так почему Джерома Дэли казнили, как вы сказали? За что?
Хилари Торнтон глубоко вздохнула и закрыла глаза.
— Если я скажу, что Роберт Уайт — порочный человек, Эллен, я окажу ему честь. Он мерзавец до мозга костей. Мы совершенно уверены, что он убил Джерома Дэли в качестве предупреждения Тони Джордану.
Она открыла глаза и встретилась с моим взглядом.
— Из-за этого и разгорелась гангстерская война, или как там вы ее вчера назвали? — спросила я.
Хилари Торнтон кивнула.
— Джонжо Хегарти? — подсказала я, удивив саму себя прекрасной памятью.
Она снова кивнула.
— А каким образом к этому причастен Тони? — спросила я.
— Мы точно не знаем, — ответила она. — Он мог вести войну с Робертом Уайтом, но, возможно, сам в ней не участвовал. Трудно получить ясную информацию. Я слышала, что весь его криминальный бизнес был идеей Джерома…
— Джерома Дэли? — перебила я. — Убитого Джерома Дэли?
Хилари Торнтон кивнула.
— Конечно. Джером был Тони Джордану как отец. Воспитал его и хотел для него удачной карьеры. Джером сам был мошенником, и говорят, вынашивал большие планы в отношении Тони Джордана.
— Это правда? — спросила я.
Она сделала неопределенный жест.
— Кто знает. Джордана трудно в чем-нибудь уличить. Он очень ловкий, невозможно понять, что он затевает.
Я смотрела на усталую женщину-полицейского и силилась понять то, что она говорила о преступном мире, об убийцах и наркодилерах. Но видела перед собой глаза Тони — они сбивали меня с толку. И потом, он же спас Вилли. А это что-нибудь да значит…
— Это все, что ты слышал, Вилли? — спросила я, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей.
Вилли покачал головой.
— Нет. Они еще говорили какие-то глупости.
— Какие глупости? — нахмурилась я.
— О, полную чушь. Мне хотелось заткнуть рот этому болвану, но я не мог, потому что лежал в углу связанный по рукам и ногам.
— Скажи мне, что они говорили, Вилл, — настаивала я.
— Ну ладно. Этот Капюшон начал смеяться, когда Татушник сообщил ему о наркотиках или о чем-то там еще, спрятанном в доме, и сказал… сказал, что, наверное, поэтому Тони был… ты знаешь… с тобой… чтобы прибрать к рукам наркотики. Они снова начали смеяться и… — голос Вилли сорвался, и щеки покраснели.
— Вы знаете что-нибудь об этом, Эллен? — спросила Хилари Торнтон, не обращая внимание на мое пылающее лицо.
Я отрицательно замотала головой.
— Нет. Ничего.
— Где находятся все вещи из Хонан Террас? Наши люди вчера ночью, когда похитили Вилли, осмотрели весь дом. Там осталось мало вещей, — сказала она.
— Они увезены на склад. Сын миссис Хэррис живет в Испании и распорядился отправить все вещи на склад.
— Какой компании?
— «Шэмрок Сторидж».
Хилари записала название, затем закрыла блокнот и убрала его в сумку. Она встала.
— Я пойду. Мне надо еще купить кое-какие продукты по дороге домой. Спасибо за все. Я буду держать вас в курсе. — Я хотела встать, но она сделала мне знак оставаться на месте. — Я знаю дорогу. Сидите.
Я снова села, радуясь тому, что не пришлось идти. Вилл и я подняли руку в приветственном салюте, и она ушла.
— Извини, Элл, — сказал Вилл, когда за ней закрылась дверь.
— Ты не виноват. Ты должен был сказать ей, что знаешь. В любом случае извиняться следует мне. Если бы не я, ты бы никогда не подвергся такой опасности.
Вилл протянул длинную руку и потрепал меня по плечу.
— Я не думаю, что ты украла наркотики и спрятала их где-то, чтобы потом продать и поделить ответственность со своим любимым братом.
— Моим единственным братом. — Я ласково взъерошила ему волосы. — Нет, я этого не делала. Я ничего о них не знаю.
— Я так и думал. — Он поднялся. — Не знаю как ты, Эллен, но я пойду спать, пока не свалился на пол.
Я тоже встала и обняла его.
— Я люблю тебя, Вилл, — произнесла я, и в моем голосе послышались слезы.
Он тоже обнял меня.
— Поспи, Эллен, ты пугаешь меня всей этой чепухой про любовь. Я уверен, что несколько часов сна вернут тебе твой обычный насмешливый тон, сестренка.
Вилл усмехнулся и вприпрыжку выбежал из комнаты. Он был прав. Я валилась с ног от усталости, но была не уверена, что несколько часов сна излечат все, что меня мучило.
Глава 29
После того как ушла полиция, я легла спать в комнате, бывшей моей. Ложась, я думала о том, что Вилл рассказал о Тони, и от этого меня затошнило. Как он мог поступать со мной таким образом? Мысль о том, что Тони меня просто использовал, задевала меня больше, чем я могла предположить. Учитывая, что к этому времени я убедила себя в том, что он был лишь мимолетным увлечением. Тони Джордан был очень приятным способом забыть Эндрю, а с ним разбитое сердце и нежданных детей. Я сознавала, что если это правда, то не только Тони использовал меня, но и я его. Означало ли это, что мы с ним квиты? Этого я не могла решить. Я только знала, что меня намного больше, чем я могла предполагать, волновало то, что Тони мог обо мне думать.
